Гарри Поттер и Орден Феникса (народный перевод)
Шрифт:
Гермиона неодобрительно взглянула на Рона.
— Он не псих, Рон.
— Цель его жизни — чтобы его отрубленную голову повесили на стену, так же, как и голову его матери, — раздраженно сказал Рон, — это что, нормально, Гермиона?
— Ну — ну, если он немного странный, это не его вина.
Рон закатил глаза и посмотрел на Гарри.
— Гермиона еще не завязала с П.У.К.Н.И
— Это не П.У.К.Н.И! — гневно возразила Гермиона. — Это — Общество Против угнетения колдовских народов-изгоев. И я не одна такая, Дамблдор тоже говорит,
— Ладно — ладно, — сказал Рон, — Пошли, умираю от голода.
Он направился из двери на лестничную площадку, но спуститься они не успели…
— Стойте, — выдохнул Рон, подавая знак Гарри и Гермионе, — они все еще в зале, мы можем что-нибудь услышать.
Все трое осторожно высунулись из-за перил. Мрачная прихожая внизу была заполнена колдунами и ведьмами, включая охрану Гарри. Все взволнованно перешептывались. В самом центре группы Гарри увидел мрачную фигуру с сальными волосами и массивный нос самого ненавистного Хогвартского учителя, профессора Злея. Гарри перегнулся через перила. Его очень интересовало, что Злей делает в Ордене Феникса.
Тонкий шнурок телесного цвета опустился перед глазами Гарри. Посмотрев наверх, он увидел Фреда и Джорджа этажом выше, которые осторожно опускали Эластичное ухо по направлению к темной группе людей внизу. Но секунду спустя те начали двигаться к двери и пропали из вида.
— Черт, — услышал Гарри шепот Фреда, когда тот поднял Эластичное ухо обратно наверх.
Они услышали, как открылась и снова закрылась входная дверь.
— Злей никогда не ест здесь, — тихо пояснил Рон Гарри, — и Слава Богу. Пошли.
— И не забудь говорить тихо в зале, Гарри, — прошептала Гермиона.
Миновав головы домашних эльфов, висящих на стене, они увидели у входной двери Люпина, мистера Уизли и Тонкс, которые магически закрывали многочисленные замки двери за теми, кто только вышел.
— Мы будем есть внизу, на кухне, — прошептала миссис Уизли, встретившая их у подножия лестницы, — Гарри, дорогой, только по залу надо пробираться на цыпочках, это недалеко, вон в ту дверь…
КРАК.
— Тонкс! — закричала миссис Визли, нервно оглядываясь.
— Простите, — простонала Тонкс, плашмя лежащая на полу, — это все глупая подставка для зонтиков, уже второй раз на нее натыкаюсь.
Но остальные слова утонули в ужасном, оглушительном, ужасном визге.
Сиреневые, изъеденные молью занавески, мимо которых Гарри проходил раньше, отлетели, но за ними не было двери. На секунду Гарри подумал, что смотрел в окно, окно, за которым стояла пожилая дама в черной шляпе, надрывающаяся в крике так, как будто ее пытали — потом он понял, что это просто портрет в натуральную величину, но самый реалистичный и самый неприятный, какой он только видел за свою жизнь.
Пожилая дама визжала, выкатив глаза, изо рта у нее капала слюна, желтоватая кожа лица натянулась, она захлебывалась криком; по всему залу просыпались и тоже начинали
Люпин и мистер Уизли бросились вперед и попытались опять натянуть на даму занавеску, но не смогли ее закрыть, и она стала визжать еще громче, махала руками, пытаясь дотянуться до них.
— Грязь! Отбросы! Подлецы, ублюдки! Полукровки, выродки, уроды, сгиньте отсюда! Убирайтесь из дома моих предков!
Тонкс опять и опять извинялась, пытаясь поднять большую, тяжелую ногу тролля с пола; миссис Уизли оставила попытки задвинуть занавески и побежала в глубь зала, утихомиривая другие портреты своей палочкой; какой — то человек с длинными черными волосами выбежал из двери.
— Заткнись, ты, ужасная старая карга, ЗАТКНИСЬ! — заорал он, схватив занавеску, брошенную миссис Уизли.
Лицо пожилой дамы побледнело.
— Ты-ыыыыы! — Застонала она, ее глаза вылезли из орбит при виде мужчины, — проклятье нашего рода, мерзость, позор на мою голову!
— Я сказал — ЗАТКНИСЬ! — проорал мужчина, и с громадным усилием им с Люпином удалось опять задвинуть занавески.
Визг пожилой дамы затих, наступила тишина. Тяжело дыша и откидывая с глаз длинные черные волосы, крестный отец Гарри повернулся к нему.
— Привет, Гарри, — мрачно сказал он, — я вижу, ты уже встретился с моей матерью.
Глава 5
Орден Феникса
— Твоя?
— Да, моя дорогая старенькая мама, — сказал Сириус. — Мы пытались спустить ее вниз целый месяц, но я думаю, она наложила Постоянно Липнущие чары сзади холста. Давайте все спустимся вниз перед тем, как они все опять проснуться.
— Но что портрет твоей матери делает здесь? — спросил изумленный Гарри. Они прошли дверь и шли вниз по пролету узких каменных ступеней, а остальные шли за ними.
— Разве никто не сказал тебе? Это был дом моих родителей, но я последний из Блэков, — сказал Сириус. — Теперь он мой. Я предложил его для организации штаба Дамблдору — это единственная полезная вещь, которую я мог для него сделать.
Гарри, который ожидал лучшего приема, заметил, как трудно и в то же время ожесточенно звучит голос Сириуса. Он следовал за своим крестным к ступенькам через дверь в полуподвальную кухню.
Она была едва ли менее мрачной, чем зал выше: пещерная комната с грубыми каменными стенами. Большинство света исходило от большого камина в конце комнаты. Туман из дымовой трубы висел в воздухе подобно парам битвы, через который вырисовывались тяжелые железные горшки и кастрюли, свисающие с темного потолка. В комнате было много стульев, расставленных как для совещаний, длинный деревянный стол, забросанный рулонами пергаментов, пустыми бутылками из — под вина и кучами того, что Гарри показалось мусором, стоял посередине; мистер Уизли и его старший сын Билл тихо разговаривали на конце стола.