Гера
Шрифт:
– А Герасимовы что? – спрашивает только между прочим.
– Внуков Валя нянчит.
– А Сашка?
– Говорят, убили его.
– Кто... говорит?
– Валентине передал кто-то, мол, за границей убили.
– Не может быть этого!
– Знакомый его какой-то приезжал. Денег привез. И говорит, мол, сына не ждите...
– Когда это было?
– Месяца два назад, – бабушка вздыхает. – Плакала Валентина. Сильно плакала...
18. СТРАХ
Что-то окончилось навсегда. И нужно жить после
Вспоминается почему-то Шубин и то, как он привлек ее тогда. Привлек именно тем, что держался так уверенно, так свободно, изысканно и стильно. Вспоминается, как хорошо с ним бывало...
К весне тело просыпается, пытаясь стряхнуть оковы затянувшейся скорби. Но знакомиться не хочется. Новое знакомство неминуемо повлечет новое разочарование... Шубин, по крайней мере, не оставил неприятного осадка. Даже на прощание он мог высказаться жестче и злее, мог вообще не выбирать выражений, но он остался интеллигентом до конца, не опустился до упреков и выяснения отношений.
А теперь... она снова, в который раз, оказалась наедине с пришедшей весной. Одна. Совершенно. Абсолютно одна в холодном космосе. Космос всегда холоден к ней. Он с весной не теплеет.
Апатия захлестывает волнами. Знакомиться... так неприятно. В свои неполные двадцать девять лет Аня – полноценная, самостоятельная личность, много повидавшая и многого достигшая – сама, собственным трудом, в одиночку. Ее финансовой состояние прочно, ее бизнес стабилен, она реализована как специалист. Знакомиться с мужчинами, которые сами ищут в ней опору и поддержку – какой смысл? В Шубине тогда привлекла именно сила, именно его уверенность в себе.
Ровесники Анны – молодые оболтусы, увлеченные компьютерными играми, футболом и пивом. А те, кто старше, уже женаты, или – того хуже – уже разведены и заняты тем, что меняют женщин. Аня уверена, что на подобные связи даже не стоит тратить времени.
Иногда она пытается стряхнуть с себя задумчивость и оглядывается по сторонам. Случается это обычно в автомобильных пробках или в супермаркетах. На миг в поле зрения попадают какие-то лица и тут же исчезают.
Но потом Аня неожиданно ловит себя на том, что одно лицо начинает повторяться. «Где-то я его видела, где-то видела», – мучится Аня, и не может вспомнить ничего конкретного. Может, этот парень висел рядом с ней на перекрестке под светофором, может, брал мюсли с той же полки в магазине.
Из окна своего кабинета она видит его серебристую «ладу», припаркованную на автостоянке около стоматологии. Может, он работает рядом... Аня фиксирует это все отрывочно, забывая в тот же момент, а потом снова с удивлением натыкаясь взглядом на этого невысокого парня с сосредоточенным лицом.
И только когда она в очередной раз встречает его у подъезда своего дома, замирает и пытается угадать, что он может делать в ее районе. Но тот резко пропадает их виду, свернув за угол. Его машины
Снова все забывается, словно стирается сном. Наутро она думает о других делах, о работе, о том, что нужно заехать на заправку. Но, выйдя из авто и случайно взглянув вдаль, снова видит серебристую «ладу». Машина на этот раз припаркована у бордюра метрах в пятидесяти от ее клиники. Может, это другая «лада», Аня не видит четко номера, но совпадения начинают настораживать. В этот день она нигде не встречает сосредоточенного парня, но на следующее утро снова замечает его авто – чуть дальше от клиники, но вполне в поле зрения.
Она застывает на крыльце. Потом торопливо входит и останавливается в холле. Он следит за ней. Она уверена в этом на сто процентов. Это не мания преследования. Тип, действительно, из дня в день повторяет за ней ее маршрут – по шагу, тщательно, настойчиво...
Он преследует ее! У Ани начинают дрожать руки. Она отменяет прием и снова выходит на крыльцо. Намерение одно – подойти и спросить прямо, кто он и зачем ходит за ней по пятам. Но никакой машины нет... На том месте, где Аня видела ее утром, пристроилась неказистая «таврия». Поблизости – ничего подозрительного...
Около недели Аня убеждает себя в том, что испугалась напрасно, что ей ничего не угрожает и все ее страхи – всего лишь фантазии одинокой, нервной женщины. Первое апреля празднуют всем коллективом в клубе «Орион». Корпоративный вечеринки роднят, особенно в такие веселые дни. И вдруг за одним из столиков вглубине зала Аня замечает водителя серебристой «лады». Парень пьет пиво в дальнем углу и не смотрит в ее сторону, потом расплачивается и уходит. Может, другой на ее месте в шуме и суете вечеринки не обратил бы внимания на какого-то посетителя в темном углу, но для Ани, хорошо знакомой с ежесекундной опасностью, этого вполне достаточно, чтобы снова почувствовать себя на войне...
Она поднимается резко и идет следом за незнакомцем, но у выхода теряет его. Машины на стоянке не видно. Аня возвращается за столик с помертвевшим лицом. Убеждает себя в том, что в этой встрече не может быть ничего необычного: парень просто зашел в клуб выпить пива, узнал, какая намечается программа и ушел, даже не взглянув на нее. Но бокал все равно дрожит в ее руке.
– Узнала кого-то? – Света оглядывается по сторонам.
– Узнала? Нет.
Чтобы узнать, нужно быть знакомой с человеком. А она не знает его, но так боится. И боится именно потому, что не знает. Кажется, уже боится и музыки, и шума этого вечера, и самого клуба...
– К сожалению, должна вас покинуть...
Все думают, что она спешит на свидание. А она возвращается в пустую квартиру, выходит на балкон и ищет взглядом серебристую «ладу». Ее нет... Но ощущение того, что ее хозяин рядом, не проходит.