Гера
Шрифт:
– Зачем ему это? – удивляется Аня.
– Не знаю.
– В следующий раз соедини меня.
Снова подкрадывается беспокойство. И в то же время – робкая надежда… на долгожданную встречу.
На следующий день Даша вбегает в кабинет с телефоном.
– Вот он! Тот, кто спрашивает о вас каждый день!
Аня берет трубку.
– Здравствуйте. Это Анна. Что вы хотите узнать?
– Когда ты будешь возвращаться домой?
– Зачем тебе это?
– Чтоб смотреть на тебя издали, любоваться твоей фигурой, твоими ножками…
С какой стати незнакомый человек делал бы ей такие признания?
– Саша? Это ты? – спрашивает она, чувствуя, как ее сердце стучит в телефонной трубке.
– Узнала?
Она молчит. Герасимов? Неужели?
– Да, это я, – говорит он тихо.
– Это ты преследуешь меня тенью?
– Да.
– Почему же не выходишь на свет солнца? Это небезопасно?
– Безопасно. Но твои рыжие волосы ослепляют…
– Когда увидимся?
– Хочешь меня увидеть?
– Конечно!
– Сегодня вечером…
Они договариваются о свидании в кафе рядом с ее домом. Она успевает заехать домой переодеться…
Фактически – ничего не сказано. Просто он нашел ее. Но почему не позвонил домой? Почему так долго провожал ее невидимкой? Привыкал к мысли о безопасности? К мысли, что будущее возможно? И даже более того – возможно будущее вдвоем?
Аня замирает перед зеркалом, разглядывая свое лицо. Уставшие черты. Складки в углах рта. Круги под глазами. Она пытается освежить линии макияжем. Снимает с волос заколку, рассыпая по плечам золотистые кудри. Сашка должен увидеть ее такой же, как в школе, такой же, какой он помнил и любил ее…
Она выбирает серое платье и всматривается в свои глаза в зеркале. Отражение расплывается от слез… Если это Герасимов… если это он… она сойдет с ума от счастья!
В кафе она не находит его ни за одним из столиков. Садится за свободный, заказывает кофе, терпеливо ждет. Девчонки по соседству обсуждают какого-то преподавателя. Кафе явно молодежное, шумное.
Аня оглядывается по сторонам. Кажется, кто-то наблюдает за ней издали. Но она не замечает никого, кто глядел бы в ее сторону. Официантка приносит кофе.
Наконец, к ее столику приближается невысокий мужчина неряшливого вида – с несколько одутловатым лицом. Черты мелкие и сплюснутые.
– Анечка? Я присяду?
Не дождавшись разрешения, он садится рядом.
– Ты ждешь меня. Только не знаешь пока об этом.
– Тебя?
Его? С какой стати? И вдруг она запоздало догадывается, что это он звонил ей и завлек в это кафе. Он, а вовсе не Герасимов.
– Зачем ты звонил мне? – спрашивает она прямо, с трудом подавляя отвращение.
– Хотел тебя увидеть. Ты очень хорошо получилась в журнальчике. Но в жизни ты еще лучше. И я очень хочу тебя…
Похоже, он пытается быть галантным. Она подхватывается с места.
– Ты никуда не убежишь от меня! От меня еще никто не убежал! – бросает он ей вслед. – Я нашел тебя. Я тебя выбрал!
Как она мечтала услышать эти слова: «я нашел тебя»! Но в ее жизни все перевернуто с ног на голову, все зеркала кривые. Вместо Сашки ее нашел какой-то параноик, который только с виду показался ей мирным алкоголиком. А кто он на самом деле? Безопасен ли он?
Аня прогоняет гадкое впечатление, оставшееся после разговора. Закрывает дверь, зашторивает окна. Он звонит на домашний:
– Ты не скроешься от меня, моя девочка. Я все равно приду и возьму тебя…
Вот чем может быть чревата простая публикация в женском журнале. Ане кажется, что этот человек, имени которого она не знает, где-то совсем рядом. Засыпая, она слышит его дыхание. Просыпается в ужасе.
Он знает ее домашний телефон. Он знает ее адрес. И она не может пойти в милицию и пожаловаться на преследователя, потому что ей не нужна милиция. Ей не нужна слежка. Что если Сашка все-таки появится и решит встретиться с ней?
Телефон трещит, и она не снимает трубку. А вдруг с работы? А вдруг?..
– Доброе утро, моя красавица! Ты уже причесала свои золотые волосы? Скоро я выщипаю их по одной волосинке! Ты же любишь боль… Ты должна любить боль.
Она бросает трубку. Потом звонит Даше.
– Заедь за мной.
– Но я уже на работе, Анна Михайловна.
– Возьми такси, Даш, пожалуйста…
10. «ФОКС»
На работе можно отвлечься. Но – совсем ненадолго.
Аня, которая уже сталкивалась со слежкой, теперь понимает разницу. Тогда преследование не касалось ее лично, теперь же каждый шаг преследователя – точно в ее следы. И с каждым шагом расстояние между ними уменьшается.