Гезат
Шрифт:
— Хочешь сказать, что греки никогда не смешивали металлы?! — не поверил командующий армией.
— Они могли сделать из электрона, сплава золота и серебра, но это был именно сплав, о чем заказчик или покупатель знал, а в этой подделке свинец выдают за золото, которое только сверху, — объяснил я и посоветовал: — Поковыряй подставку снизу и увидишь, что под тонким слоем золота находится другой, дешевый металл.
Пренебрежительно швырнув статуэтку на стол, заваленный папирусами, Гай Юлий Цезарь сердито бросил:
— Лучше я проковыряю дырку в теле жулика, который пытался обмануть меня! — после чего спросил зло, будто я и есть этот проходимец: — Ты нашел лагерь
— Конечно, — ответил я. — Они в шести переходах от нас. Может быть, уже ближе, потому что мы ехали три дня. Их примерно восемьдесят тысяч, но постоянно прибывают новые отряды.
— Ты точно видел их лагерь? — тоном, каким учитель спрашивает лживого двоечника, задал он вопрос.
— Даже был на краю его, — сообщил я. — Догадываясь, что ты не поверишь мне, взял в плен одного из вождей суессионов и привез сюда. Можешь допросить его. Кстати, он возвращался с переговоров с Думнориксом. Возможно, у тебя в тылу зреет заговор.
— Я подозревал об этом! — сердито бросил командующий армией. — Когда вернусь в Бибракту, отрублю голову этому неблагодарному мерзавцу! И на этот раз его не спасет заступничество старшего брата!
— Я бы не спешил. Казнить никогда не поздно, но, как только ты сделаешь это, появится другой заговор, о котором узнаешь слишком поздно. Лучше делать вид, что тебе ничего не известно, и при этом завести осведомителя в ближнем окружении Думнорикса. Наверняка рядом с ним есть челочек, которому очень нужны деньги или жаждет мести, — подсказал я. — Могу помочь найти такого.
Мигом сменив гнев на милость, Гай Юлий Цезарь гмыкнул, улыбнувшись, и огласил вывод:
— Ты слишком умен и образован для простого воина!
— Матушка хотела, чтобы стал художником или, на худой конец, учителем, но я не оправдал ее надежды, — признался я, не сильно соврав, потому что моя мать хотела, чтобы я стал простым советским инженером — героем анекдотов о неудачниках, над которым тогда смеялись все идейно неблагонадежные, а таких было большинство, граждане СССР.
— Наши матери всегда хотят от нас невозможного! — искренне согласился он.
— Надеюсь, это не скажется на награде за поимку важного пленника?! — задал я вопрос.
— Не сомневайся, я умею награждать заслуживших, — пообещал командующий армией.
— Только не древнегреческими статуэтками! — не удержался я от подколки.
Гай Юлий Цезарь весело загоготал.
— Ты грек, а не галл! — объявил он, отсмеявшись, и приказал: — Скажи, чтобы привели пленного и переводчика, а сам можешь идти отдыхать.
Римская армия отправилась в поход на следующее утро. Мы переправились через реку Аксон и расположились на холме неподалеку от деревянного моста, в восьми милях (примерно двенадцать километров) от Биракса, самого северного города ремов. Название города похоже на название столицы эдуев, поэтому, когда слышу его, у меня чувство, схожее с дежавю. Каструм был ориентирован с северо-востока на юго-запад. С юга его прикрывал обрывистый берег реки, с востока — вершина холма, поросшая деревьями и густым кустарником. С трех сторон, кроме южной, был вырыт ров шириной пять с половиной метров и насыпан вал высотой три с половиной. На запад и север холм спускался полого к заболоченному участку, из которого вытекал широкий ручей и впадал в реку ниже моста. Видимо, на этом склоне собирался сразиться с белгами Гай Юлий Цезарь, поклонник тактики своего родственника Гая Мария. Осталось только заманить их сюда и заставить нападать строго с запада, вверх по склону. На левом берегу реки для охраны моста оставили шесть
По окончанию сооружения и обустройства каструма Гай Юлий Цезарь построил на форуме большую часть армии и торжественно вручил мне десять тысяч сестерциев — награду за пленника. Тысячу триста я взял себе и по три сотни раздал своим подчиненным. За трофейных лошадей, оружие и доспехи мы получили намного больше, но и этой добавке порадовались. Кому-то за такую сумму надо корячиться год, а то и два.
После чего я был приглашен в шатер командующего армией, где меня угостили вином из позолоченного кубка и дали новое задание:
— Ты говорил, что знаешь человека в окружении Думнорикса, которому нужны деньги. Я хочу сделать его своим осведомителем.
— Я говорил, что наверняка такой есть, что могу попробовать его найти, — уточнил я.
— Вот и попробуй. Мне нужно знать имена всех главарей и что они собираются предпринять, — приказным тоном произнес Гай Юлий Цезарь. — Отправляйся в Бибракту, найди такого человека и предложи ему тысячу денариев сразу и тысячу после разоблачения заговора. — Он повернулся к своему смазливому юному рабу: — Достань большой мешок денариев.
— Мне нельзя туда ехать. Я из другого племени, вызову подозрения, — отказался я. — У меня в турме есть толковый и надежный эдуй, который все сделает, как надо. Отправлю его.
— Делай, как знаешь. Если получится, будешь щедро награжден, — заверил Гай Юлий Цезарь, передавая мне взятый у раба кожаный мешок с тысячей серебряных денариев, завязанный красной бечевкой.
С четырьмя с половиной килограммами серебра я вышел из шатра командующего армией и направился к своей турме, которая расположилась у реки примерно на километр выше по течению. Там берег был не такой крутой, удобнее поить лошадей, и рядом находилось хорошее пастбище. В своей палатке я переложил четыреста денариев в сундук, после чего позвал Кона прогуляться по берегу реки. Если вести разговор в лагере, обязательно кто-нибудь подслушает и разболтает.
— Ты говорил, что какой-то твой родственник служит у Думнорикса, — начал я.
— Сын троюродного брата моей матери, — сообщил Кон. — У него дом сгорел вместе со скотом и собранным урожаем. Залез в долги и не смог выплатить, вот и пошел в услужение. Приходил ко мне, просил в долг, чтобы рассчитаться с Думнориксом. Я пообещал, что помогу ему, если поход будет удачным.
У кельтов родственные связи пока что очень сильны. Принято выручать любого члена рода и ждать того же от него.
— Как он относится к Думнориксу? — поинтересовался я.
— А как можно относиться, если два года уже служит, а долг меньше не становится?! — задал встречный вопрос командир второй декурии. — К тому же, он там не один такой, пострадавший от пожара, и у всех поля находились по соседству с владениями Думнорикса, после чего становились его собственностью.
— Уверен, что ты догадываешься, что Думнорикс что-то замышляет против римлян. Командующий армией тоже, особенно после допроса пленного вождя суессионов. Ему нужно больше информации: кто из влиятельных людей состоит в заговоре, что они собираются делать и когда? Если твой родственник сообщит ему эту информацию, то будет щедро награжден: пятьсот денариев получит вперед и еще столько же потом. Этого наверняка хватит, чтобы рассчитаться с долгами, получить свою землю назад, и останется на покупку скота и инвентаря. Тебе за помощь сто сейчас и сто при расчете, — сделал я предложение, от которого трудно отказаться.