Глаза Сатаны
Шрифт:
– Отдохнём! – остановился Хуан на краю крохотной полянки. – Я пройду разведаю местность. Ждите меня тихо. Сеньорита, вы точно определили сигнал брата о безопасности?
– Да, – устало и коротко ответила Габриэла.
Хуан долго пробирался сквозь кустарник и редколесье, пока не вышел на опушку. Дальше простиралось поле сахарного тростника.
Он пожалел, что не взял себе мула. Пот промочил его одежду, хотелось пить, но он должен торопиться. Внимательно оглядел поле. Рабов не было видно. Вышел к краю плантации и зашагал в направлении, где, как он полагал, должна проходить дорога от города.
Через полчаса он вышел к этой дороге. Она была пуста. Следов копыт видно не было. Значит, решил Хуан, дон Рассио ещё не проходил.
Он устроился в густой тени низкого дерева, не сбросившего листву, окружённого полуголыми кустами. До дороги было не более ста шагов и всё, что по ней могло двигаться, он должен был услышать.
Пришлось прождать больше часа, как он полагал. И только сейчас послышались приглушенные звуки шагающих скорым шагом животных. Голосов слышно не было.
Хуан поспешил к дороге. Он успел только увидеть мелькающие силуэты двух всадников, но со спины он не узнал их. Хотелось окликнуть, но успел спохватиться. Опасность ещё не миновала. Сзади могут двигаться стражники. И парень отошёл дальше, к своему убежищу.
Прошёл ещё час. По дороге прокатила лишь одна двуколка, запряжённая ослом да мул, нагруженный мешками и корзинами, пропылил в направлении к городу.
Хуан пошёл к усадьбе. Она находилась в четверти мили, и он скоро вышел к ней, скрываясь в кустах. Оглядел дом внимательным взором. На верёвке, что протянулась на заднем дворе, висело покрывало, определённое, как знак безопасности.
– Ну слава Богу! – С облегчением вздохнул Хуан. – Можно спешить к своим.
Он скорым шагом пошёл назад, всё же внимательно прислушиваясь к звукам впереди. Дорога безмолвствовала.
– Всё в порядке, ребята! Можно выходить к усадьбе. Опасности нет. – Хуан устало влез в седло, махнул рукой и караван пустился скорым шагом через редколесье.
– Лало приехал? – спросил Ариас, подъехал к Хуану, пытаясь заглянуть ему в глаза.
– Я видел их, но в спину. Скорей всего, что это они. И знак висит. Поторопимся. Скоро и день кончится. Нас на берегу уже заждались.
– Сеньориту отпустишь? – Хуан заметил нездоровый интерес Ариаса и насторожился. Спросил без интонаций:
– На чёрта она нам сдалась! Пусть заплатит отступного за Лало и живёт!
– Это хорошо, – обрадовался мулат. – Будут ли деньги теперь, когда мы выкуп уже получили?
– Не тысячи же мы потребуем! А малую толику братец найдёт. Ты не говорил сеньорите про мать?
– Ты ж просил этого не делать, Хуан.
Они въехали на двор усадьбы с оружием наготове, выслав вперёд Пахо.
Дон Рассио вышел на крыльцо. Он был при шпаге, Хуан тут же тронул пистолет за поясом.
– Где вы пропадали столько времени? – зло спросил он, пытливо глядя на сестру. – У тебя всё в порядке, Габи?
– Господи! Неужели я дома? Расси, я вся измочалена переживаниями и страхами. Эти бандиты чуть с ума меня не свели! Помоги мне сойти с седла.
Хуан и его люди спрыгнули на землю. Вечерело, тени удлинились, зной стихал, москиты наступали.
– Вы выполнили мои условия, дон Рассио, – молвил Хуан, подходя. – Ваша сестра свободна, но где же Лало?
Лало вышел на крыльцо. Он выглядел плохо. Избитый, в разорванной одежде, с синяком под глазом и ссадиной на скуле, он был всё же спокоен.
– Ты в порядке, Лало? Тебя сильно били?
– Было, сеньор. Да уже всё прошло.
– Дон Рассио, – повернулся Хуан к молодому сеньору. – Вам придётся заплатить за надругательство над невинным человеком. Извольте принести пятьсот золотых монеток, и мы уедем. И не заставляйте меня повторять, дон Рассио!
– А что вы сделали с моей сестрой, вы этого не учитываете?
– Была сама повинна в этом, дон Рассио, но я больше не могу ждать. – Он с угрозой положил руку на рукоять пистолета. – Поторопитесь, прошу.
– Вы недостойный человек! Я готов защищать свою и сестры честь, как настоящий мужчина и дворянин!
– Вы на этом настаиваете? – спросил тихо Хуан, а Габриэла крикнула:
– Успокойся, Расси! Ты с ним не сладишь! Лучше заплати ему всё, и он оставит нас в покое! Прошу тебя!
– Нет, Габи! Пусть докажет, что он достойный человек и мужчина! Ты ещё не знаешь, что он сделал с мамой!
– Я ничего не знаю, Расси! Что с нею? Я побегу к ней!
– Сударь, я готов! – Рассио повернулся к Хуану, неторопливо вытащил из ножен шпагу и спустился с крыльца.
– Извольте, сеньор, – сдерживая волнение, ответил Хуан.
Он отдал два пистолета Ариасу, выхватил шпагу, стал в позицию, устремив прищуренные глаза на противника.
Они не приветствовали друг друга. Их клинки звякнули, сделали два-три выпада с обеих сторон. Хуан понял, что хоть дон Рассио и фехтует хорошо, но до его уровня тому далеко.
Двор постепенно наполнился любопытными неграми, мулатами, которые с затаённым любопытством наблюдали за поединком.
Дон Рассио скоро понял, что он уступает в технике фехтования. В руке у него появился кинжал.
– Вы хотите с кинжалом, дон Рассио? – спросил Хуан, стараясь сохранять хладнокровие. – Позвольте и мне им воспользоваться.
Хуан резко отбил клинок Рассио, снизу ударил. Рука Рассио окрасилась в красный цвет. По двору пронёсся лёгкий вскрик и шёпот.
Рассио быстро оправился, внимания на пустяк не обратил и сделал быстрый выпад. Хуан отклонил слегка клинок, повернулся и оказался перед противником, лицо к лицу. Кинжал упёрся в грудь, но Хуан его не вонзил. Лишь слегка погрузил его на дюйм в мышцу груди.