Гнев Тиамат
Шрифт:
– Получили разрешение транспортного контроля. Следите за нашей позицией, будьте готовы к выходу.
– Поняла. – Джиллиан сбросила соединение. Закрывать канал, как только он перестал быть нужен – признак хорошей дисциплины. Не то чтобы это имело большое значение. К моменту, когда лаконианские силы отследят сигнал, всё будет уже кончено. Или зайдет слишком далеко, чтобы это можно было остановить.
«Белая Ворона» – ужасная маленькая посудина. Даже направляя кораблик в бой, Бобби всё равно хотелось плотнее застегнуть скафандр. Ткань на переборках выцвела; на местах, где возраст и радиация совсем поистрепали её, белели царапины. Жёсткие амортизаторы с комковатым гелем едва реагировали
Она пережила минуты, что кажутся бесконечными, но кончаются внезапно. Время ожидания перед битвой, сжимающееся вовне, растягивающееся вовнутрь. Правильное чувство.
– Как дела внизу, Рини?
Ответ из шлюза пришёл чуть быстрее ответа с Каллисто:
– Чувство такое, будто дёргаю дьявола за яйца, – сказала Рини. – А в целом... Вроде порядок.
Бобби осмотрела торпеду перед вылетом. Самая маленькая и быстрая из найденных, чёрная, угловатая, размером с ногу Бобби, но чуть подлинее. Рини сняла ненужные элементы и уменьшила массу боеголовки, чтобы выиграть несколько лишних миллисекунд тяги. Вместо подрыва маленького термоядерного заряда, датчик приближения отключит энергию в магнитной ловушке, отделяющей антивещество от остальной вселенной, и дальше сработает физика. Бобби надо просто подобраться поближе.
Она проверила траекторию полета. «Белая ворона» именно там, где и должна быть.
– Я готова выдернуть чеку. Если надо сбегать в туалет, сейчас самое время.
Смешок Рини был коротким и невесёлым:
– Я не переставая ссу кипятком с той секунды, как узнала план, кэп. Сейчас я просто удивляюсь, как это мой мочевой пузырь ещё не выпал.
– Осталось немного, – успокоила она, и переключилась на лазерный канал. – Статус?
– Выдвинемся по твоей команде, – сообщила Джиллиан.
Вот и момент. Последний момент. Сейчас Бобби ещё могла отступить. Провести «Белую ворону» по запланированной траектории полета, сказать команде, чтобы убегали куда глаза глядят, сбросить антивещество в гравитационный колодец Юпитера и насладиться фейерверком. В её жизни было не так много окончательных решающих моментов, чтобы она узнавала их сразу. Обычно всё выяснялось только постфактум.
– Выводи «Шторм», – скомандовала она.
– Есть, – отрапортовала Джиллиан. Всего один слог, острый и твёрдый, как брошенный камень.
Бобби глубоко вдохнула, выдохнула. Там внизу, на Каллисто, «Грозовой Шторм» пробудился от спячки, вырвался из своего тайного пристанища, прыгнул сквозь тонкую атмосферу к звёздам. Её команду вжало в амортизаторы, словно Бог опустил ладонь каждому на грудь. Всё, что ей осталось – сидеть и слушать открытый канал в ожидании того, кто первым заметит шлейф двигателя там, где его не должно быть.
Взвыл баззер тревоги, перекрыв гвалт испуганных голосов, военных приказов, требований назваться. Густо населенная система Юпитера, с десятками лун и миллионами людей, сконцентрированных в объеме меньше медленной зоны, только что стала полем битвы. Бобби запустила двигатель «Белой вороны», показывая наблюдателям, что маленькое суденышко собирается проследовать в укрытие. Её тело было тёплым и мягким. На тактическом дисплее «Буря» покинула предсказанный маршрут, и легла на ожидаемый ею вектор, переходя в атаку. На визуальном дисплее корабль выглядел крошечным позвонком, темнеющим на ярком фоне собственного шлейфа.
Дисплей отметил быстродвижущиеся объекты – только что выпущенные «Бурей» торпеды. И маленькие пятнышки света выстрелов систем ОТО, выдвинувшихся из отверстий в странной, напоминавшей кожу обшивке. Тонкий конус слепой зоны врага покатился по тактическому дисплею. Скоро она окажется там. Совсем скоро...
– Держись, Рини, – сказала она. – Сейчас полихачим.
– Жду не дождусь.
«Белая ворона» упала в радарную тень, и Бобби резко развернула корабль, врубая тягу и ускоряясь. Амортизатор врезался в спину. Броня высветила медицинское предупреждение, зарегистрировав резкое падение кровяного давления, и убрала его, когда давление нормализовалось. На тактическом экране появилось больше целей, чем она могла отследить. Джиллиан Хьюстон выпускала во врага всё, что мог предоставить «Шторм», а от «Бури» надвигался ответный шквал. Но никаких признаков работы генератора магнитного поля, так что их опасная игра пока окупалась. Бобби бросила «Белую ворону» на сближение, пытаясь сократить разрыв между ней и врагом. Ускорение было тяжелым. Внутренняя подкладка брони запульсировала в такт ударам сердца, не давая застояться крови. И всё же по краю зрения начала ползти чернота. Голоса радиообмена звучали словно музыка из соседней комнаты. Теперь она пряталась в слепом пятне «Бури». В самой безопасной точке посреди активных боевых действий. Но всё ещё недостаточно безопасной.
Она переключилась на внутреннюю связь, и остальная часть вселенной смолкла.
– Готовься запускать.
Она была уверена, что Рини проскрипела в ответ что-то утвердительное. Глянула на статус двигателя. Семь g. Значительно хуже, чем в прошлые семь g. Старость не радость.
Бобби не просто почувствовала удар, а услышала его, как звук, переданный сквозь всю массу корабля и её броню. Глубокий, глухой звон, похожий на гул треснувшего колокола.
– Думаю, в нас попали, – сказала она. – Рини, статус?
Рини не ответила. С трудом преодолев перегрузку, Бобби переключилась на сетевой дисплей. Силовая броня Рини оставалась подключенной, но все индикаторы высвечивали красный маркер ошибки. Слишком много красного там, где должен быть только зелёный. Бобби снова выкрикнула имя женщины, уже зная, что ответа не будет.
От шлюза её отделяла палуба, и шесть метров пути до лифтовой шахты. Если она вырубит тягу, «Белая Ворона» выпадет из слепой зоны и будет уничтожена снарядами ОТО «Бури». А если повреждена торпеда...
Случись так, и корабль уже разлетался бы облаком светящейся плазмы. Значит, антивещество не пострадало. Надежда ещё есть. А если есть надежда, не время отдыхать. Она переключила управление кораблём на интерфейс брони, проверила статусы замков и своё состояние – несколько медицинских показателей жёлтые, но ни одного красного – и отстегнулась от амортизатора. Когда она поднялась, броня застонала под собственным весом, а плечи заныли, словно их вот-вот вывихнет. Кровь схлынула к ногам, и подкладка брони сжалась на бёдрах, выталкивая её вверх. Бобби справилась с почти захлестнувшей волной тошноты, и сделала первый из восьми шагов к лифтовой шахте. Она смогла. Пришлось.
Низкое ворчание поднялось от палубы. Включились маневровые двигатели. Это не могло быть хорошо. Она наконец оказалась в лифте, и небольшое падение гравитации в момент спуска было похоже на одну каплю воды для человека, умирающего от жажды. Облегчение исчезло в момент остановки лифта.
Шлюз выглядел ужасно. Обе двери открыты прямо в космос. Переборку вывернуло в месте, куда попали снаряды ОТО. Рваные дыры зияли там, где кинетическая энергия удара вмяла внешний корпус внутрь шлюза. Торпеда лежала в дальнем углу, на стыке пола и переборки, там же, где тело Рини. Бобби подошла к ней и опустилась на колени, и дрожь пробежала по искусственным мускулам брони, напрягшимся под тяжестью ноши.