Golden Age
Шрифт:
– А до столицы ты его на своем горбу потащишь, командир?!
Кулак воина замер в воздухе. Презрительно поглядев на пленника и пообещав ему разобраться чуть позже, тельмарин повернулся к солдатам и процедил:
– Кто это сказал? У кого столь наглый и дерзкий язык?
– Ну я сказал, - воины раступились, и вперед вышел один, при виде которого у Питера замерло в груди сердце. На миг он даже забыл, что нужно дышать. Глаза его, наверное, обманывают. Этот грязный, оборванный так же, как и другие бойцы, тельмарин не может быть его братом. Но голос, вызывающий взгляд, который он устремил на командира, говорили об ином!
– Хочешь к нему присоединиться? Мои парни рады лишней тренировке, - раздраженно произнес командир. Воин пожал плечами и ответил:
– Я лишь выполняю свои обязанности. Если он будет кровью, как Вы сказали, харкать, то идти сам точно не сумеет. Вон, и так прихрамывает! Мои кони еле плетутся. Его вес они не выдержат, а за лошадей я ответственность несу. Оно мне надо?
– Выполнять свои обязанности ты должен, не встревая в мои обязанности! – перебил его тельмарин, но было заметно, что гнев его подостыл. – Иди своими клячами занимайся, и чтобы я больше не слышал столь дерзких речей! Чего все встали? Расходимся!
Солдаты опустили головы и поспешили вернуться к своим делам. Наглый конюх, прежде чем уйти, кинул на Питера короткий непроницаемый взгляд и ушел в дальний конец пещеры. Он ни разу не оглянулся назад. Верховный король невольно смотрел ему вслед и оттого вздрогнул всем телом, когда его несильно толкнули обратно на землю.
– Сиди тихо и не дергайся. Не будешь нарываться - не будет тебе лишних проблем. Не вынуждай нас силу применять, - сказал ему командир тельмаринов. Питер впервые повиновался без возражений, чем заслужил насмешливое хмыканье, но и это не вызвало рецидива. Все его мысли были совсем об ином. Всей душой государь хотел посмотреть в дальний конец пещеры, но боялся. Боялся привлечь этим внимание и потому сидел, низко опустив голову, сверля глазами землю перед собой и сжимая кулаки. Ему ведь не почудилось. Голос и взгляд этого воина… Эдмунд. Это точно был он, это не галлюцинация и не мираж! Брат жив и находится рядом, прямо под боком! Живой и относительно невредимый! Питер тихо вздохнул, страшась выдать неуместную сейчас радость. Ее бы наверняка заметили командиры, присматривающие за ним. Один из них дивился, чего это угрюмый конюх так нежданно вылез, а второй пожимал плечами, мол, в тихом омуте черти водятся.
Не заподозрили. Эдмунд молча, не обращая внимания на болтовню Каспы над ухом, чистил нож и жалел о том, что не удалось начистить командиру его физиономию. Наверное, не стоило привлекать к себе внимание. Теперь за ним, наглым, будут приглядывать… Но явные попытки Питера нарваться на гнев Тельмар и покончить со всем этим вывели младшего короля из себя! Он просто не мог стоять и смотреть на это, как остальные. Да, старший брат был горд и силен духом, пленение и предопределенную ему судьбу переносил тяжело, но это не повод отключать голову и поддаваться эмоциям! В их ситуации это недопустимо. Нужно мыслить здраво, а не кидаться на нож в отчаянной ярости… Эдмунд забыл, что в критические моменты всегда проявлял больше хладнокровия, чем Питер. Пусть его появление отрезвит государя, пусть выбьет из него всю дурь и заставит взяться за ум! Им обоим нужно беречь и копить силы, а не растрачивать их на бессмысленные стычки с врагами. Только бы Питер это понял…
Питер понял. До самого отбоя он вел себя самым примерным образом и ни разу не посмотрел в сторону брата. Значит, догадался обо всем. Хвала Аслану, не всю рассудительность ему отбили во время битвы, а тельмарины не прикончили остатки! А то после битвы нервы у них обоих расшатаны. Когда отдали приказ ложиться спать, младший король растелил худой, потертый плащ прямо на камнях. Кости ныли от жесткой поверхности, да и ребра постоянно напоминали о себе. Настроение было хуже некуда, и Каспа, устраиваясь по соседству, на невинный вопрос, как дела, получил очень резкий и грубый ответ. Эдмунд не был настроен как на болтовню, так и на сближение с тельмаринами. Наоборот, его ненависть к ним и злость только усилились. Как эти мерзавцы обращались с Питером! Посмели вступить со связанным пленником в бой, да еще не один на один! Разве люди, имеющие понятие о чести, так поступают? Со стычки прошло уже несколько часов, а пламя праведного гнева и не думало гаснуть. Огонь, пока подавливаемый голосом разума, копил силы, изводя своего хозяина.
Подняли воинов засветло и тут же отправили в путь. Еще один день, после которого ноги нещадно гудят и не остается сил как двигаться, так и надеяться на лучшее. Ведь сколько ни высматривал Эдмунд возможностей для побега, не находил их – и это не могло не злить. Ведь Питер на него надеялся! Не было у брата больше поддержки, кроме младшего короля, не на кого было ему рассчитывать, а тот ничем пока не мог помочь. Из головы не уходила мысль, что каждая минута на счету, что с каждым шагом они все больше отдаляются от Нарнии и приближаются к землям Тельмар. Выбраться оттуда будет еще сложнее, нужно действовать, пока отряд не миновал горы. Но как, когда Эдмунд сам еле волочит ноги и не может постоять за себя из-за ребер? Когда Питер заметно хромает и также смертельно устал, а вокруг собралось тридцать тельмаринов, сильных бойцов, знающих эти горы как свои пять пальцев? Все, что Эдмунд пока предпринимал, - это царапал ножом кресты на стенах пещер, где они останавливались. Если помощь дойдет досюда, то наткнется на этот нехитрый знак и поймет, что кто-то специально оставил его. Если же нет… Безысходность, неспособность как-то повлиять на ситуацию издевалась над выдержкой младшего короля, раз за разом предпринимала атаки, чтобы сломить эту стойкую крепость и высвободить огонь, что пылал за ее стенами. Пожар злости и ярости разгорался все сильнее, и дров в него подбрасывали даже мелочи. Под вечер, когда все дела были завершены, но отбой еще не объявили, простые солдаты сгрудились вокруг костра, болтая и смеясь. Скоро они должны были вернуться домой – кто к семье, кто просто в родные края. Однако для Эдмунда их беззаботные слова и фразы звучали совсем иначе. Они радовались победе над нарнийцами, были счастливы, что отняли столько жизней отважных и благородных созданий, не то что сами Тельмар! Каспа также был среди них – нрав у него был неунывающий, за что весь отряд балагура любил и привечал. Все, но не Эдмунд. Когда парень обратился к нему, такому угрюмому и мрачному, то король лишь огрызнулся и отвернулся. Сколько хотелось сказать, прокричать в лицо и желательно сдобрить заносчивые слова ударом мечом!.. Но зная свой острый и длинный язык, Эдмунд сдержался. Чаша терпения опасно накренилась, но устояла, когда молодой солдат ткнул Каспу локтем в живот и со смехом посоветовал не приставать к нелюдимому северянину, который и расслабиться не умеет! «Скоро я так расслаблюсь, что ты со своими предками, давно почившими, встретишься!» - мысленно прорычал король. Этим и ограничился.
Утро не принесло облегчения. В этот раз их разбудили гораздо раньше. Командиров ничуть не волновало, что воины не выспались и зевают, складывая сумки и вещи. При этом солдат нещадно подгоняли. Нарнийские отряды дышат в спину, следовало торопиться! В кои-то веки Эдмунд обрадовался чему-то. Казалось, это чувство он испытывал бесконечно давно и уже разучился улыбаться. Теперь же его грязное лицо чуть посветлело, что невовремя заметил Каспа.
– Что за повод для веселья? – спросил он удивленно. Король пожал плечами, удерживая всхрапывающих коней. Сердце внутри забилось быстрее, но он ничем не выдал своего волнения.
– Чем скорее с гор выйдем, тем быстрее дома окажемся.
– И то верно! – вздохнул мечтательно Каспа. – Надоели эти скалы. Хочется вздохнуть полной грудью, окинуть взглядом просторы, а не узкую тропу… Я слышал, на севере чудесные пейзажи. Это правда?
– Да, - коротко ответил Эдмунд, сжимая поводья покрепче.
– Кстати, я что-то забываю вечно уточнить, откуда ты родом! – воскликнул тельмарин. – Из какой деревни?
Все. Вот и закончилась твоя удача, Эдмунд Справедливый. Король имел смутное представление о географии земель Тельмар – то, что удалось добыть птицам, которых отстреливали как воины, так и простые охотники. Названия населенных пунктов были ему неизвестны. Как же глупо попасться на подобном… Нарниец уже готовился к самому худшему, как широколицый молодой воин позади хохотнул и вмешался в разговор:
– Да из Оххолда он наверняка! Слышал я, тамошние ребята на разговоры не горазды. Мрачные охотники, один в один ты.
– Правда? – Эдмунд поспешно кивнул. Каспа вздохнул и протянул разочарованно: - У меня там нет знакомых. Жаль…
– Хвала богам, нашлось хоть одно место, где у тебя нет знакомых, - фыркнул тельмарин, так вовремя вклинившийся в их разговор. – А то болтают, что повсюду ты заимел друзей!
– Попутешествуй с мое, тоже обзаведешься. Хотя, с твоим-то обаянием…
– Ну не всем так языками чесать, как тебе! – хохотнул воин. Каспа прищурился, за что получил легкий, добродушный тумак. – Не обижайся. Болтовней настроение всем поднимаешь, и ладно. Я б тоже так хотел…
– Нашел себе желание, - закатил глаза Каспа. – Чего еще изволишь?
– Поесть бы. И поспать, - нашелся парень, расцветший от мысли об уюте и комфорте, которых так не хватало на узкой тропе, тьму которой разгоняли лишь факелы. Отряд двигался по сети дорог, пронизывающих скалы изнутри, и каменные своды над головами защищали Тельмар от взоров нарнийских птиц. Это очень тревожило Эдмунда. Как подмога определит, куда ведет след, если он уходит под самую землю? Зато теперь стало ясно, как врагам удавалось на протяжении долгого срока готовить нападение на заставу, не привлекая внимания. Жаль, что король узнал об этом слишком поздно. Было очень обидно и больно признавать, что его разведка не так вездесуща и сильна, что из-за ее несовершенства погибло так много славных бойцов, а братья оказались в такой передряге!