Golden Age
Шрифт:
– Ты на протяжении нескольких дней варила некий отвар, - произнес Эдмунд ровно. – Я бы хотел посмотреть на последнюю стадию его приготовления.
– Хороший повод будить меня посреди ночи, - буркнула Кара, ежась и кутаясь в собственные спутанные волосы. – Привык, что любой твой каприз по щелчку пальцев выполняют?
– Я не задержу надолго, - отрезал мальчик. Карие глаза сверкнули. – Мне лишь нужно узнать, каким образом ты получила цветы барьиша среди зимы.
– А то, что растения иногда засушивают, тебе не приходило в голову, король Нарнии? – фыркнула девица, но как-то нервно. Ее серые глаза, подчеркнутые глубокими кругами под ними, перебежали с Эдмунда на филина и обратно. Затем она покосилась на Онура, стоящего за спиной.
– Приходило. Но в запасах травницы таких нет. Иначе бы она знала об этом, верно?..
По кивку короля матрос вытащил из кармана мешочек с семенами и протянул девочке. Кара глубоко вздохнула, а Эдмунд Справедливый холодно произнес:
– Покажи мне, как ты это сделала. Давай, я жду.
Кара резко развернулась, из-за чего ее волосы описали в воздухе ровный круг. Глаза ее сверкнули, прищурились, но в них мелькнул страх, когда зазвенел извлекаемый из ножен меч.
– Тебе некуда бежать, - процедил Эдмунд, приближаясь к ней. Девочка вжалась спиной в запертую дверь. Отступать дальше было невозможно. – За дверями стража, леса рядом нет, чтобы защититься. Ты попалась, ведьма.
– И в чем же моя вина? – спросила задиристо Кара. Хоть и пыталась она дерзить, у нее не вышло скрыть ужаса, когда король ударил кулаком по двери над ее плечом. Раздался громкий грохот, а мальчик прорычал:
– Ты обманывала меня, тварь! Клялась, что не виновата, что нет на тебе греха! Плела свои сети за моей спиной, а я тебе поверил, защищал, помогал! Да ты в сто крат хуже убитой ведьмы, та хотя бы не втиралась ко мне в доверие!
– Я не втиралась! – ощетинилась гордая Кара. Она выпрямилась и с вызовом взглянула в почерневшие от гнева глаза Эдмунда. И хотя в ее собственных плескался страх, там же было и упрямство, и отчаянная уверенность в своей правоте, и свойственная ей непокорность. – Я никогда не говорила, что я не ведьма! Это Ингрид все клялась, а ты ее слова на всех перенес. Я только сказала, что себя виновной ни в чем не считаю, и это и поныне так!
– Ты ведьма! – взревел мальчик в ярости. – Ты олицетворение зла и смерти, ты несешь только гибель мирным людям!
– Так покажи мне пальцем, кому я причинила вред! – выкрикнула в ответ Кара, вырвавшись из его хватки. Она застыла на месте, взъерошенная, точно птица, худенькая, в одной ночной рубашке. Бесконечно одинокая, гонимая, но упрямая и не желающая сдаваться. – Я никому не принесла в Теребинтии зла, но ты все равно меня обвиняешь! В чем? В том, что я родилась такой? Разве это мой выбор?! Скажи мне, справедливый король Нарнии, в чем я виновата?
– Пусть сейчас ты и не несешь вреда, скоро это изменится, - процедил Эдмунд. – Я видел, чем оканчивается этот путь. Ты уже на него вступила, и рано или поздно будешь желать могущества, что купишь жизнями других!
– Так ты судишь меня за то, что я еще не совершила?! – выкрикнула в ярости девочка.
– Но что совершишь! Нельзя допустить новых жертв! Ведьм нужно убивать загодя, хотя раньше я этого и не одобрял, это самый разумный путь!
– Кто сказал, что я сделаю это? Ты?! Ты так за меня решил?! – взвилась Кара. На ресницах ее плясали злые, отчаянные слезы. Она одернула рубашку и выпрямилась, чуть дрожа. Эдмунд покачал головой. Он видел слишком многое за последние дни, чтобы так обманываться.
– Ты сделаешь. Потому что все хотят больше власти… И я когда-то хотел, - негромко произнес он. – И свернуть с этого пути у тебя не выйдет. Не только в том дело, что ты ведьма. Ты подло врала мне в лицо. Я отнесся к тебе с добротой, пошел навстречу… А ты?
Этот вопрос прозвучал так горько, что Кара вздрогнула всем телом. Эдмунд поджал губы. На душе было противно и мерзко. Как однажды он поверил Джадис, так сейчас положился и на эту девочку. Как выяснилось, совершенно зазря. Почему люди, которым он верит, так обманывают его ожидания? Есть ли в мире хоть кто-нибудь, кроме родных, кто заслуживает этого доверия? Кажется, младший король больше не сможет привязаться ни к кому.
– А я? Я могла бы сделать все, как травница, не выдавая себя, - тихо ответила Кара. Слезы бежали по ее бледным щекам. – Ты бы и дальше мучился от кошмаров, не в силах очнуться. Но я хотела помочь… И не жалею об этом.
– До утра ты будешь сидеть под стражей, - произнес твердо мальчик. – А там приедет король Освальд, и я сообщу о том, что одна из моих подопечных – все же ведьма. Он и решит твою судьбу. Вряд ли она будет счастливой, Кара.
С этими словами Эдмунд распахнул двери комнаты и вышел наружу, глотнув холодного воздуха. Следом за ним вылетел Меар, не произнесший ни слова за весь разговор, но король не обратил на него внимания. Опустив голову, пошел он обратно к себе, погрузившись в свои мысли. Снаружи замка бушевала яростная вьюга.
Комментарий к Глава 6
Как и всегда, с нетерпением жду ваших комментариев, дорогие читатели!
========== Глава 7 ==========
Кэр-Параваль никогда не захватывала полная тишина. Даже ночью, когда его обитатели спали, верные стражи хранили покой обитателей дворца, а вокруг шумел лес, в котором и под луной не утихала жизнь. С наступлением же утра белокаменный замок оживал. В его стенах начинали звучать голоса, по коридорам пробегали спешащие по своим делам слуги, и не было в Нарнии места более оживленного, чем ее сердце на берегу Восточного моря. Многое можно было встретить в нем – и радостные разговоры, и тихие опечаленные беседы в укромных уголках. Однако не только голоса оглашали Кэр-Параваль этим морозным зимним днем.
Мелодия, легкая, словно ветер, звучала в одном из залов. Мягкая, затейливая, она вилась в воздухе, то наполняясь весельем и силой, то становясь снова грустной и тихой. Звонкие, чистые ноты пели под руками королевы, что сосредоточенно касалась струн арфы, боясь ошибиться. Из-за этого дивная песня выходила несколько замедленной, заторможенной, и это Сьюзен категорически не нравилось. Казалось, ничто не может отвлечь девочку от ее занятия, но вот какая-то посторонняя мысль промелькнула на краю сознания, и палец сорвался. Чудесная мелодия прервалась на фальшивой, неприятной ноте. Звук ее, дребезжащий, грязный, разнесся по всему залу, ткнулся в витражные окна, не имея возможности вырваться наружу, и медленно, неохотно угас.
Сьюзен поморщилась. Он изрядно помучил ее слух, прежде чем исчезнуть. Королева была недовольна собой. Ей все казалось, что рукам не хватает ловкости, движениям – плавности и нарочитой расслабленности. Ведь правительница Нарнии не должна играть на арфе, словно идя в последний бой! Хотя это и сложная наука, любая образованная персона должна овладеть инструментом в той мере, чтобы слушателям чудилось, будто и они без малейших усилий смогут повторить мелодию. Стоит только начать, и пальцы сами запорхают по струнам, точно бабочки! Девочка упорно стремилась к тому, чтобы обрести желанную легкость. Опыта пока не хватало – училась она немногим больше полугода, но уже имелись значительные успехи. Увы, фальшь оттого не была более благозвучной. Она врывалась в песню, будто неприятности и беды – в размеренную, ставшую уже привычной жизнь, диссонируя с ней и только расстраивая свою создательницу.