Golden Age
Шрифт:
Так что мир и покой, что царили в центральной и восточной части Нарнии, были куплены пролитой в западных лесах кровью и звоном мечей. Питер регулярно получал донесения от Ореиуса, в которых тот уведомлял, что операция проходит более-менее гладко. Сражения были тяжелыми, посланные туда отряды терпели немало жертв, но в борьбе с тварями Колдуньи не было иного выхода. Увы, Верховный король видел слишком многое, чтобы обманываться сухими отчетами. Перед глазами у него возникали погнутые мечи, окровавленные доспехи и тела убитых воинов… Он проходил через это, а теперь тому же испытанию подвергался его брат. Но, к удивлению государя, Эдмунд шел несколько иным путем.
Генерал не особо распространялся в своих письмах, но одно было понятно точно: манера ведения боя у младшего короля была совсем иной. Он предпочитал ночь дню и, более того, планировал засады, к которым Питер относился довольно прохладно, хотя и понимал их необходимость. Эдмунд же строил ловушки постоянно и умудрялся делать это настолько ловко, что все диву давались. Ореиус раскрыл секрет своего командующего: тот во многом полагался на разведку. Тесное общение с Лисом дало мальчику множество слуг в лесу. Ночных хищников не увидеть в темноте, не заметить в кустах, ибо сама природа приспособила их к скрытности. Готовил западни Эдмунд именно с их помощью, ибо обычных воинов было куда проще заприметить в сумерках. Что помогало ему определить, куда враги будут держать путь? Полет на грифоне прославил младшего короля на всю Нарнию. Никто и подумать не мог, что кто-то, обделенный крыльями, поднимется в небеса. Это приключение, приобретшее оттенок магии в ночь Суэр-Гуина и окутавшее короля туманом тайны, не только вырвало его из депрессии. Оно стало и ключом к высоте, откуда можно увидеть все, - к небу. Филин Меар, как и Лис, вручил Эдмунду в руки оружие, которым тот без зазрения совести пользовался.
Птицы стали его глазами и ушами. Никто не обратит внимания на мелкую пичугу, что сидит в ветвях дерева и чистит себе перышки. Но она все слышит, все видит… И все рассказывает тому, кому служит. Благодаря непрерывному наблюдению за противником нарнийцы были в курсе всех его перемещений, заранее узнавали о коварных планах атак. Эдмунду удалось вовремя перехватить инициативу и одержать несколько крупных побед, что обеспечило ему как славу отличного стратега, так и человека, владеющего некой странной магией, которая позволяет ему знать обо всем, что происходит в мире. Это оказывало на воинов неплохой эффект: те шептались, что ничто не способно укрыться от взора младшего короля Нарнии, а Ореиус и другие посвященные тайны не раскрывали. Твари Джадис, потерпев громкие поражения, стали более осторожными, и темп противостояния замедлился. Почему – Питеру было доложено вместе с наступлением холодов и, что его несказанно удивило, прибытием в Кэр-Параваль брата.
Эдмунд не предупреждал о том, что приедет. Более того, его визит произвел настоящий фурор – не каждый день в главном дворе приземляется грифон, со спины которого спрыгивает облаченный в доспехи подросток! Питер представил реакцию на такое появление Сьюзен: она бы точно не одобрила подобного показушничества. Однако то ли младший король вознамерился подогревать свою славу колдуна, то ли просто очень торопился, - он не обратил на собравшихся зевак никакого внимания и поспешил к Верховному, которому как раз сообщили о нежданном госте.
– Срочно созывай совет, Пит, - заявил Эдмунд прямо с порога, не успел государь и слова сказать. Он был очень сосредоточен. Питер не стал тратить время – раз брат прибыл лично, то дело действительно серьезное. Но за те несколько минут, что потребовались для сбора всех министров и военачальников столицы, он успел хоть немного оглядеть младшего короля.
Если государь, которому уже исполнилось пятнадцать, из подростка успел превратиться в юношу, статного и неплохо сложенного, то Эдмунд только вступил в этот сложный период. Он быстро рос, из-за чего черненые доспехи приходилось подгонять прямо в боевых условиях – Ореиус однажды отметил это в письме. Если старший брат уже стал более-менее оформившейся птицей, то младший походил на птенца – долговязого, нескладного, но уже с серьезным, пристальным и непроницаемым взглядом воина, который никогда не теряет бдительности. Броня его была покрыта множеством царапин, кое-где виднелись следы вмятин, исправленных в лагере. Меч явно не залеживался в ножнах, да и сама осанка короля изменилась. Движения стали более четкими, продуманными – в них не было ничего лишнего. Да, три месяца, проведенные в битвах и сражениях, меняли человека больше, чем два года тренировок… Питер подумал о том, как изменился сам и каким непривычным в первые часы казался Кэр-Параваль. Мирный дворец, в котором не было опасности, не вызывал доверия бойца, который привык всегда быть начеку. Верховный король узнавал в брате свою тревогу – пальцы, сжимающие при обычном шорохе рукоять клинка, напряженный взгляд. К этому просто нужно привыкнуть… Но следовало ли это делать Эдмунду, столь неожиданно вернувшемуся с фронта домой? Возможно, он так же быстро улетит обратно?
– Где твой щит? – этот вопрос вырвался у Питера сам собой. Он думал совершенно о другом, но эта деталь привлекла его внимание. Эдмунд повернулся к брату, нахмурился, соображая, что к чему, и лицо его вдруг просветлело. Подросток прыснул и ответил, что потерял его. В который раз. И этот наигранно-грустный вздох и сокрушенное пожимание плечами прогнали у Питера все сомнения в том, что этот суровый воин – его младший брат, вечно в чем-то косячащий и не особо в этом раскаивающийся. Верховный король не стал читать нотацию на тему, что без щита сражаться куда опасней. Эдмунд знал это и без него. Вот вернется из Орландии Сьюзен и научит его уму-разуму! Так что вместо этого Питер только улыбнулся и похлопал брата по плечу.
Это щемящее душу единение исчезло, стоило в зал спешно войти министрам. Его заменили деловитость и сосредоточенность. Совет, которого младший король потребовал, был созван в кратчайшие сроки, и доклад не заставил себя долго ждать. Зашуршала карта, которую мальчик развернул прямо на столе, и все собравшиеся склонились над ней, слушая его мрачное донесение:
– Окончательно зачищены юго-западный и западный квадранты Западного Леса. Враг отступает под нашим натиском… – Питер нахмурился. Он чувствовал, что за этими хорошими новостями скрывается нечто плохое. Предчувствия его не обманули. – Твари Джадис собираются в одном месте – в ее ледяном замке. Мы пытаемся помешать им объединиться, но можем отрезать только подкрепления с уже отбитых нами территорий. С севера и северо-запада они беспрепятственно добираются до дворца.
– И много их там? – спросил Верховный король, сосредотачиваясь на поставленной задаче.
– Около пяти сотен, но там много минотавров, которые прятались в горах… И еще есть великан, - кто-то из министров судорожно вздохнул. Эдмунд скрестил руки на груди. – Врагов не так много, но дворец неприступен. В этом и проблема.
Питер обменялся с ним понимающим взглядом. Он воевал в другой части Западного леса, но видел однажды ледяную цитадель, которая не растаяла даже под жарким летним солнцем. Словно зловещий памятник прошлому, стояла она за двумя холмами, источая холодный голубоватый свет. Складывалось ощущение, что темная магия оберегала это зловещее место от гибели. Да и воспоминаний хватало, ведь, спеша за ушедшим к Колдунье Эдмундом, они с сестрами подошли к дворцу несказанно близко. Память услужливо воскресила увиденное, и при мысли о высоких гладких стенах, острых шпилях башен и тяжелых, выкованных изо льда, камня и железа воротах Верховный король едва не поежился.
– Будет непросто взять дворец Джадис штурмом, - произнес он медленно. Младший брат кивнул и добавил:
– Выделенных для похода сил не хватает, чтобы захватить его… Нужна армия.
– Ты хочешь сделать это в ближайшее время? – спросил Питер задумчиво. Эдмунд только вздохнул.
– С одной стороны, чем дольше мы медлим, тем больше врагов соберется в ее замке и тем труднее будет биться после. Однако зима совсем скоро, а на морозе с долгой осадой нам не справиться. Оба варианта рискованны.
– Сколько времени потребуется, чтобы собрать войско? – обратился Верховный король к министру. Тот ответил, что для подготовки как минимум пятитысячной армии необходимо не меньше месяца – и это при максимальной спешке. Питер прикусил губу, глядя на карту. Целый месяц… Получается, выступят они уже зимой. Чем больше воинов, тем дольше придется двигаться к точке назначения, когда как морозы день ото дня начнут крепчать. И очень хорошо, если удастся взять дворец наскоком, сходу. А если нет? Если потребуется длительная осада? Эдмунд прав, обеспечить все войско теплым жильем, едой и питьем в течение продолжительного времени будет очень сложно и дорого, и не факт, что из этих трат выйдет толк… Питер посмотрел на брата и спросил: - Если мы отложим штурм до весны, это чревато последствиями? Как считаешь, что предпримут враги?