Чтение онлайн

на главную

Жанры

Голый конунг. Норманнизм как диагноз
Шрифт:

По трудам Клейна и других археологов-норманнистов прежде всего писала свой учебник петербурженка В.Г. Вовина-Лебедева, изрекая, что «в настоящее время «норманнская проблема» потеряла былую остроту благодаря значительным успехам археологического изучения Восточной Европы». Именно эти «значительные успехи» заставили ее говорить, что Днепровский путь «был источником обогащения» варягов-свеев, контролировавших и Волжский путь, что они «сыграли важнейшую роль в возникновении» Ладоги, что «имена всех первых князей… их жен и дочерей – скандинавские… Скандинавские имена имело и подавляющее большинство дружинников» русско-византийских договоров X в., что «варяжские купцы-воины на протяжении VIII–IX вв. регулярно ездили в Восточную Европу в целях торговой наживы и военных трофеев», что, «несмотря на свое славянское имя Святослав являлся, по-видимому, настоящим варяжским конунгом по образу жизни и пристрастиям», что «археологи находят в киевском некрополе христианские захоронения знатных скандинавских дам и полагают, что это женщины из свиты княгини Ольги», что «сам тип новгородских сопок имеет сходство с большими курганами в Скандинавии», что в больших курганах в Гнездове, Чернигове и других местах «открываются следы скандинавского по происхождению сожжения покойника в погребальной ладье вместе с оружием, посудой и многочисленными жертвами (включая человеческие)», что Владимир Святославич для борьбы с братом Ярополком, союзником которого «был варяжский

князь Полоцка Рогволод (Rognvald)», «отправился прямо в Скандинавию и нанял там варяжскую дружину».

Чтобы навсегда избавить будущих историков от сомнений в том, где все же начинается русская «история территории, на которой сейчас находится Россия», Вовина-Лебедева навязывает им, грубо попирая принципы исторической науки, параллели (потому как их можно провести с кем угодно), что «совместные пиры конунга со своими воинами – древний обычай норманнов. О нем постоянно упоминают и скандинавские саги, и русские былины» (ну, те, наверное, в которые, по мнению также петербургского историка Скрынникова, превратились саги), что «в Киевской Руси, как и в Скандинавии, меч был рубящим оружием, не предназначался для колющих ударов…», что «у скандинавов меч считался священным оружием. … Мы знаем, что и дружинники русских князей приносили клятву на мече», что, «как и в Скандинавии, копье на Руси никогда не метали во врага. Это было колющее оружие для рукопашной схватки», что «древние норманны всегда сражались пешими, даже если подъезжали к месту битвы на конях. На Руси в IX–X вв. также был распространен пеший бой. Кони служили лишь способом передвижения», что «первоначально у славян, как у скандинавов, распространены были круглые щиты, довольно большие по размеру… и плоские» [328] .

328

Вовина-Лебедева В.Г. Указ. соч. С. 58–61, 63–74, 76, 79.

Зная, видимо, что отсутствие в сагах имен предшественников Владимира Святославича прямо указывает на время его правления как на время начала проникновения скандинавов на Русь, следовательно, демонстрирует надуманность ее утверждений о IX–X вв., автор связывает русского князя Игоря с неким Ингваром, известным по одной из саг. Эта идея совсем свежая и порождена она «взвешенно-объективно-научным норманнизмом» (прежние «невзвешенно-необъективно-ненаучные» норманнисты такого отождествления избегали). В 1996 и 1999 г. Г.В. Глазырина, отмечая якобы имеющееся совпадение имен др. – сканд. Yngvarr и русского Игорь, не исключала, что «конунг из Гардов» Ингвар из «Саги о Стурлауге Трудолюбивом», созданной около 1300 г., «идентичен князю Игорю, пришедшему, согласно, древнерусским источникам, в Киев с севера». В 2002 и 2005 г. мною было подчеркнуто, что попытки «объявить конунга Ингвара… князем Игорем являются чистейшим источниковедческим произволом», одобренным единомышленниками Глазыриной. Вместе с тем я тогда же констатировал: «Как показывает практика, один из приемов норманистов как раз и заключается в том, чтобы, высказав мнение, многократным повторением придать ему силу несомненного факта» [329] . В данном случае псевдофакт не просто стал «несомненным фактом», но уже прописался в таком качестве в вузовском учебнике.

329

Фомин В.В. Скандинавомания, или небылицы о шведской Руси // Сб. РИО. Т. 5. С. 239; его же. Варяги и варяжская русь. С. 377; Вовина-Лебедева В.Г. Указ. соч. С. 68.

Занимаясь школами исследования русского летописания, Вовина-Лебедева заключает: «Летописец ошибался, думая, что в легенде о призвании варягов речь идет о трех братьях. Дело в том, что фраза, звучавшая на древнескандинавском языке как «Рюрик сине хус трувор», обозначает в переводе: «Рюрик с домом и дружиной» [330] . Но это она кардинально ошибается, зря возводя напраслину на летописца, как ошибается, датируя знаменитую битву при Липицах 1224 г. [331] , тогда как та произошла в 1216 году.

330

Вовина-Лебедева В.Г. Указ. соч. С. 66.

331

Там же. С. 73.

В первой части я касался разговора, начало которому в нашей науке положил в 1956 г. «советский антинорманнист» Б.А. Рыбаков, что имена братьев Рюрика Синеуса и Трувора представляют собой якобы ошибочное толкование древнешведских слов: Синеус (sine hus) – «свой род», а Трувор (thru varing) – «верная дружина». И эту чушь «советского антинорманнизма», согласно которой «Сказание о призвании варягов» есть перевод с древнешведского, что якобы подтверждает норманнство варягов, торжественно огласил в сентябре 2002 г. представитель «взвешенно-объективно-научного норманнизма» археолог Е.Н. Носов на пленарном заседании Международной конференции «Рюриковичи и российская государственность», проходившей в г. Калининграде и посвященной 1140-летию призвания варягов на Русь.

Чуть повторюсь: этот норманнистский миф, давно внесенный в школьные учебники и превративший несколько поколений наших соотечественников в норманнистов, в том числе воинствующих, которые ныне поливают антинорманнистов, лишающих их примитивных и так привычных им представлений о русской истории, грязной бранью, разрушает одно лишь свидетельство Пискаревского летописца, отразившего многовековую традицию бытования в нашей истории имени Синеус. В известии под 1586 г. об опале на князя А.И. Шуйского и его сторонников сказано, что «казнили гостей Нагая да Русина Синеуса с товарищи». К тому же, как отмечал в 1994 г. С.Н. Азбелев, толкованию имен братьев Рюрика как sine hus и thru varing противостоит русский фольклор о князьях Синеусе и Труворе, т. е. народная память о них, людях, а не о искусственно созданных конструкциях sine hus и thru varing, которые, надо добавить, чужды шведскому языку (даже норманнисты указывают, что sine hus и thru varing полностью не соответствуют «элементарным нормам морфологии и синтаксиса древнескандинавских языков, а также семантике слов hus и vaeringi, которые никогда не имели значение «род», «родичи» и «дружина»…») [332] . Противостоит такому толкованию и свидетельство француза К. Мармье о Рюрике, Сивар и Труворе, т. е. также народная память потомков южнобалтийских славян.

332

Полное собрание русских летописей. Т. 34. М., 1978. С. 39. См. об этом подробнее: Фомин В.В. Варяги и варяжская русь. С. 225–246; его же. Варяго-русский вопрос и некоторые аспекты… С. 366–375.

Отрицающему существование норманнизма норманнисту Клейну следует привести еще одно свежее и также петербургское свидетельство даже не бытия норманнизма, а пребывания его в самом распрекрасном расположении духа.

В 2012 г. в Северной столице была издана ПВЛ, комментарии к которой написали члены, как они себя представляют, содружества «двух филологов (литературоведа и лингвиста), двух историков (украинского и российского) и поэта» [333] : А.Г. Бобров, А.М. Введенский, Л.В. Войтович, С.Л. Николаев, А.Ю. Чернов (среди них два доктора филологических наук и один доктор исторических наук). И вот этот дружный коллектив норманнистов с легкостью превратил – а норманнистам все по плечу! – древнейшую русскую летопись в «лживую» сагу, славящую деяния скандинавов на Руси (о чем в самой летописи, естественно, нет ни слова). Превратил своими комментариями, которые представляют собой один из ярчайших образцов использования летописи – причем, весьма назойливого, с обильным привлечением по каждому поводу схожих и несхожих сюжетов из мифов и истории скандинавов – в качестве иллюстрации норманнистского взгляда на русскую историю, в связи с чем теперь можно говорить еще, помимо Лаврентьевской и Ипатьевской, и о третьей редакции ПВЛ – «норманнистско-шведской» (или «питерско-украинской»).

333

Бобров А.Г. В поисках Нестора. Послесловие к комментариям // Повесть временных лет / Пер. с древнерусского Д.С. Лихачева, О.В. Творогова. Коммент. А.Г. Боброва, С.Л.Николаева, А.Ю.Чернова при участии А.М. Введенского и Л.В. Войтовича. Ил. М.М. Мечева. СПб., 2012. С. 395.

Этим комментариям вообще свойственна какая-то удивительная бесцеремонность в толковании текста летописи, чего не скрывает лингвист Николаев (а он много даже чего необыкновенного объяснил из русской истории тем, кто «не владеет скандинавскими языками» [334] ): «Настоящее издание не относится ни к академическим, ни к энциклопедическим, поэтому авторы не ограничивали себя в подходах. …Что кроме научного в комментариях проводится и интуитивный, «поэтический» подход к великому тексту, который не противоречит научному, а иногда и дополняет его». Говоря же о своей статье «Семь ответов на варяжский вопрос», читаемой после комментариев, Николаев подчеркнул, что эти ответы «по форме академичны, но следуют духу издания – содержат идеи, некоторые из которых экстравагантны и находятся на «грани научного фола» [335] .

334

Повесть временных лет. С. 243 (коммент. к с. 17).

335

Николаев С.Л. Семь ответов на варяжский вопрос // Повесть временных лет. С. 429.

Один из примеров множества проявлений «интуитивно-поэтическо-экстравагантного», проще говоря, норманнистского подхода, а также чрезмерного владения комментаторами «скандинавскими языками» и чрезмерной любви ко всему скандинавскому, виден в пояснении к летописному известию, что Олег прибил щит на врата Царьграда: «А.Ю. Чернов предположил, что Олег, прибив щит на городских воротах, продемонстрировал свое происхождение из рода Скьельдунгов. Князь Олег являлся в таком случае потомком легендарного Скьельда, одного из сыновей бога древних скандинавов Одина, имя которого, как считают многие исследователи, было образовано от слова «щит». А несколько ниже находится такое же глубокомысленное рассуждение: «Если Олег вешает на царьградские врата «скьельд» (skildr – щит), слово, созвучное с его родовым именем, то Инглинг, надо полагать, вряд ли бы так поступил» [336] . Да тут и полагать не надо, господа хорошие, сколько всего вы уже навешали читателю под видом науки и изуродовали великий текст, к которому надлежит относиться с великим уважением (в 2011 г. Чернов на проходившей в Старой Ладоге Международной конференции, ссылаясь на рассуждения Е.А. Мельниковой о том, что «личное имя Хельги/Хельга прежде всего отмечается в именослове Скьельдунгов – легендарной династии правителей о. Зеландия…», утверждал, что «Олег повесил на врата не свой герб (гербов еще не было), а свое родовое имя», что «из этого символического жеста потомка Скьельда позже и родилась европейская геральдика», «что, сам того не подозревая, провозгласил он и учреждение новой традиции – геральдической» и что «легенда о щите – отголосок не дошедшей до нас киевской саги о Вещем Олеге», которая «не могла возникнуть в XII веке, ведь летописец уже не знал, что Олег – Скьельдунг» [337] ).

336

Повесть временных лет. С. 270–271 (коммент. к с. 24).

337

Чернов А.Ю. Олег и его щит. Как ныне сбирается Вещий Олег щита прибивать на ворота… // Староладожский сборник. Вып. 9. СПб., 2012. С. 60–68.

Читая подобные комментарии, удивительно слышать, что их авторы, оказывается, порой спорили, как поясняет Бобров, доверительно вводя читателя в творческую атмосферу поисков и открытий, «из-за одного слова или формулировки… часами, так и не приходя к единому мнению» [338] . Но, буквально изнасиловав ПВЛ, где нет ни слова о германстве (скандинавстве) руси и варягов, они выводят единое мнение, которое у них сомнений, конечно, не вызывало: «Первоначально «русским» называли не славянский, а германский (древнескандинавский) язык». Затем Николаев дополнительно говорит, что «словом ruotsi восточные финны стали называть местных славян, а потом и сами славяне стали называть себя русью, названием, ранее использовавшимся для шведской руси», что «по крайней мере до XII в. восточнорусские славяне помнили, что 1) русь является восточногерманским («варяжским») племенем, 2) русская династия Рюриков имеет варяжское (точнее, восточношведское) происхождение, а сам Рюрик был русским, то есть среднешведским конунгом», что шведская русь «овладела почти всей Восточной Славией, и ее название стало названием и славянского населения Древней Руси» [339] .

338

Бобров А.Г. Указ. соч. С. 395.

339

Повесть временных лет. С. 206 (коммент. к с. 10); Николаев С.Л. Указ. соч. С. 413, 418.

Поделиться:
Популярные книги

Новый Рал 3

Северный Лис
3. Рал!
Фантастика:
попаданцы
5.88
рейтинг книги
Новый Рал 3

Покоритель Звездных врат

Карелин Сергей Витальевич
1. Повелитель звездных врат
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Покоритель Звездных врат

Темный Лекарь 5

Токсик Саша
5. Темный Лекарь
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Темный Лекарь 5

Идеальный мир для Лекаря 5

Сапфир Олег
5. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 5

Под маской, или Страшилка в академии магии

Цвик Катерина Александровна
Фантастика:
юмористическая фантастика
7.78
рейтинг книги
Под маской, или Страшилка в академии магии

Архонт

Прокофьев Роман Юрьевич
5. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
7.80
рейтинг книги
Архонт

Прометей: Неандерталец

Рави Ивар
4. Прометей
Фантастика:
героическая фантастика
альтернативная история
7.88
рейтинг книги
Прометей: Неандерталец

Беглец. Второй пояс

Игнатов Михаил Павлович
8. Путь
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
5.67
рейтинг книги
Беглец. Второй пояс

Не грози Дубровскому! Том III

Панарин Антон
3. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том III

Идеальный мир для Социопата 5

Сапфир Олег
5. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.50
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 5

Краш-тест для майора

Рам Янка
3. Серьёзные мальчики в форме
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
6.25
рейтинг книги
Краш-тест для майора

Жена моего брата

Рам Янка
1. Черкасовы-Ольховские
Любовные романы:
современные любовные романы
6.25
рейтинг книги
Жена моего брата

Энфис 4

Кронос Александр
4. Эрра
Фантастика:
городское фэнтези
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Энфис 4

Протокол "Наследник"

Лисина Александра
1. Гибрид
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Протокол Наследник