Гончаров и криминальная милиция

Петров Михаил

Весьма успешно скопировав взрывной компромат, я бережно завернул полученную копию в кусок полиэтилена и присовокупил ее к губной помаде. Потом еще раз запаковал всю пачку в пластиковый мешочек и, утяжелив все это добро ключами, выбросил с шестого этажа. Проследив за его полетом и отметив место падения, я с чистой душой налил из рога малую толику, включил торшер и устроился в кресле напротив входа.

Ответ на вопрос, зачем она сама на себя хранит компромат, пришел легко и неожиданно. Непонятно, как только я раньше не догадался. Все очень просто. Он ей был нужен в случае провала. Она надеется, что, выслушав

признания Губковского, всякий судья проникнется к ней сочувствием и назначит минимальный срок наказания. Ай да лисичка, ай да сестричка, ай да братец Алексей! Интересно, кто он такой и с чем его едят? Судя по всему, отморозок он еще тот. Не всякий решится так хладнокровно открыть газовые горелки. Кто он? Действительно любовник Костромской или просто наемный убийца? Нет, наемные убийцы так не работают, они действуют в одиночку и по заранее продуманному плану. Здесь же их действия носят некий совещательный характер, а это означает то, что они были в близких отношениях.

Все-таки странно получается. Все началось позавчера утром с безобидной установки памятника, а нынче у нас гора трупов и в придачу к ним немножко преступников.

– Поразмыслив, покумекав, удушил соседа Жека! Только зря он кукарекал. Удушили тоже Жеку, - таким восхитительным четверостишием собственного сочинения встретил я входящую Костромскую.

– Что!!!
– Ошарашенно, как на призрак, она уставилась на меня, пытаясь вытолкнуть застрявшие в глотке слова.
– Как?! Как вы здесь оказались?

– Да просто шел мимо, дай, думаю, зайду на секундочку. Вот и зашел, наверное, я ужасно сильно захотел увидеть вас. Да вы проходите, садитесь, в ногах правды нет.

– Что все это значит?!
– приходя в себя, завибрировала она гневом и возмущением.
– Как вы открыли дверь?! Как вы посмели?! Нет, так просто я этого не оставлю!
– Подбежав к окну, она открыла форточку и что есть мочи заорала: - Валера, быстро поднимись ко мне! Слышишь, срочно!

– Зря вы это сделали, - глотнув водки, ухмыльнулся я.
– Я настроился на душевный, теплый разговор в стенах вашей квартиры, а теперь вынужден перенести его в суровые своды подземелья. Но как говорится, была бы честь предложена...

– Немедленно убирайтесь вон, если не хотите, чтобы вас выкинули в окно.

– Лисичка, а я люблю летать, даже во сне каждую ночь я порхаю и порхаю.

– Что?
– насторожилась она.
– Какая я вам лисичка? Оставьте ваш фамильярный тон. Кажется, я не давала вам на то никакого повода. Где Валера застрял?!

– Да вы не волнуйтесь, с ним все в порядке, наверное, он просто решил отдохнуть.

– Как это отдохнуть!
– Высунувшись в окно, она некоторое время рассматривала все происходящее внизу.
– Да куда же он мог запропаститься?

– Мало ли куда может заглянуть молодой парень - в пивную, в бордель...

– Может быть, вы все-таки объясните, что все это значит?

– Я давно собираюсь это сделать, но вы не даете. Повышаете голос, оскорбляете. Нехорошо, Екатерина Георгиевна, я к вам со всей открытостью моего любящего сердца, со всей неопытной, нерастраченной душой, а вы...

– Довольно амикошонствовать. Давайте по существу.

– А разве ж я против? Совсем наоборот. Весь сегодняшний день я посвятил исключительно вашему делу. Вы попросили меня найти убийцу

вашего отца, и я его нашел, только вам, очевидно, будет совсем неинтересно про это услышать?

– Это почему же?
– проверяя твердость почвы, осторожно спросила она.

– Потому что вы сами знали это еще год тому назад.

– Я вас не понимаю, - сжав кулачки, через силу выдавила она. Выражайтесь яснее.

– Лисичка, яснее уже некуда.
– Многозначительно подмигнув, я щелкнул по пустому фужеру.
– Водка у вас просто великолепная, нельзя ли повторить?

– Нельзя.
– Резко отвернувшись, она прижалась лбом к стеклу.

– И правильно, алкоголь в больших дозах наносит вред здоровью.

– Я вас посажу.

– За что же?
– искренне удивился я.

– За то, что вы взломали дверь и ковырялись в моих вещах.

– Ну это еще вопрос спорный. Дверь я не взламывал, а замки открыл вашими родными ключами. Насчет вещей тоже неточность. Я рылся в них не по своей инициативе. Именно вы, а никто другой попросил меня об этом. Да, да, вы попросили найти убийцу, и не моя вина, что след его привел в вашу квартиру. Вы уподобились той унтер-офицерской вдове, которая, как известно, сама себя выпорола. Не понимаю только, зачем вам это понадобилось записывать? Лишний раз себя проверить и убедиться в своей гениальности? Так, что ли? Сожалею, но на этом вы как раз-то и вырыли себе яму.

– Где кассета?
– Резко обернувшись, она наставила на меня пистолет. Это было неприятно, но пока терпимо. Самое главное, чтобы у нее не сдали нервы.

– Там, где ей и положено быть, - у меня в кармане, - как можно спокойней ответил я, и моя доброжелательная улыбка было полна приятности. Не извольте беспокоиться, я вам ее отдам, но вы говорили мне что-то в отношении оплаты.

– Кассету на стол, мерзавец! Или я стреляю!

– Да, да, конечно...
– Суетливо вытащив кассету, я боязливо положил ее на стол.
– Но как же с оплатой?.. Вы обещали... Я потратил время...

– Я дам тебе денег, подонок, - живо забирая компромат, заявила она. Но только в обмен на твое молчание. Ты меня понял?

– Как тут не понять, ведь я работал исключительно в ваших интересах. Не понимаю, за что вы меня по-всякому оскорбляете. Я буду молчать как рыба, как того требует этикет частного сыщика. Надеюсь, что сумма гонорара будет достаточной?

– Достаточной, чтобы хватило на месячный пропой.
– Злобно зыркнув, она полезла в свою сумочку, и этот момент упускать было грешно. Массивный хрустальный фужер, пущенный моей немощной рукой, угодив ей в лоб, отрикошетил на стенку и рассыпался на сотни радужных кусочков. Костромская же, не обращая никакого внимания на бьющую фонтаном кровь, выронила пистолет, немного подумала и молча улеглась на пол.

Этого мне только не хватало! Подобрав ее оружие, я метнулся к аптечке и, словно заправский травматолог, в считаные секунды намотал ей на голову сногсшибательный тюрбан. Потом, не утруждая себя всякими ватками, плеснул ей под нос дозу нашатырного спирта. Ну а пока она очухивалась и отплевывалась, я сноровисто вынул новый фужер и на треть его наполнил.

– За ваше здоровье, мисс идиотка!

– Сам ты подонок!
– огрызнулась она и попыталась подняться.

– Пардон, мадам, позвольте вам помочь.