Гордость Карфагена
Шрифт:
Мономах возразил, что такие механизмы можно было быстро построить. Адгербал по-прежнему находился вместе с ними и маялся от безделья, не зная, к чему приложить свои руки. За несколько недель они могли бы разбить стены Неаполя в крошево. Однако его аргументы не убедили командира. Ганнибал напомнил, что они контролировали большую часть Италии с помощью постоянных перемещений. Начав осаду, их отряды превратились бы в неподвижную мишень. Командир приказал отойти от Неаполя и атаковать Путеолы. Карфагенская армия без труда захватила почти весь город, но ей не удалось взять порт — главную цель Ганнибала. Он послал Мономаха в карательный рейд с приказом опустошить всю территорию вокруг Неаполя. Затем он торопливо направился к Ноле, где, по слухам, население могло принять его войска по-дружески и мирно.
По пути он узнал, что проконсул Клавдий Марцелл уже обосновался в этом городе. Ганнибал слышал о Клавдии много лестных отзывов, хотя сам встречался с ним впервые. В ранге младшего офицера Марцелл сражался против Гамилькара в Иберии. Позже он возглавлял поход на галлов. Его успехи, как и у каждого любимца судьбы, не всегда были одинаково значительными, но он зарекомендовал себя упорным и достаточно сильным военачальником. Подобно Фабию, он не был дураком, но, в отличие от него, склонялся к решительным действиям. Ганнибал понял это на собственном опыте.
Несмотря на римский гарнизон, расквартированный в городе, жителям Нолы удалось направить к Ганнибалу гонцов с предложением о возможной поддержке. Лидер делегации Гримул имел свой план. Если римская армия или хотя бы ее часть соблазнится битвой, говорил он Ганнибалу, то горожане закроют ворота за их спинами. Прижатые к стенам солда ты останутся без припасов и подкрепления. Их можно будет без труда перебить пращами и стрелами. План отличался простотой и подлостью, которой римляне никогда не проявляли. Стоявший рядом с командиром Гримул — узкоплечий мужчина, с глазами, прятавшимися под шишковатыми выступами бровей, — уже мечтал о повороте судьбы, который ему сулила ситуация. Ганнибалу не нравились люди, так охотно предававшие свой город, но план был неплох.
Через несколько дней после сговора с Гримулом Ганнибал собрал армию перед городом и предложил Марцеллу битву. Он построил солдат в боевые шеренги и объявил звуком труб, что ждет, когда римляне выведут свои легионы. Это был традиционный жест, довольно часто соблазнявший амбициозных генералов на необдуманные действия. Тем не менее ворота города оставались закрытыми, как поджатые губы ребенка, боявшегося выдать секрет. Легионеры прохлаждались на стенах и башнях, поглядывали вниз и не желали сражаться.
Прошло еще двое суток. Утром третьего дня Ганнибал решил дожать ситуацию и побудить ленивых римлян к каким-нибудь действиям. Он приказал Мономаху начать штурм стен под прикрытием легких отрядов. Балеарские пращники восприняли это задание как спортивное мероприятие. Сняв пращи с головных повязок, они приготовили кучки камней. Их снаряды были большими и тяжелыми, однако балеарцы знали свое дело. Они выбирали для себя индивидуальные цели, затем раскручивали пращи и выпускали камни в воздух — с такой силой и быстротой, словно стреляли из катапульт. Вся карфагенская армия следила за тем, как они сбивали защитников со стен. Солдаты кричали, шутили, свистели и аплодировали пращникам.
Под их прикрытием Мономах повел свой отряд к воротам. Он шел с мечом наперевес — чисто символический жест, поскольку врагов перед ним не было. Его солдаты несли наспех сколоченные лестницы — небольшие, но вполне пригодные для низких стен города. Воины защищали головы не только шлемами, но и тяжелыми щитами. Они были готовы к тому, что на них посыплется град камней.
Как только первые лестницы коснулись стен, городские ворота вдруг начали открываться. В какой-то момент створки застряли, словно натолкнулись на камни. Все взгляды обратились к ним. Все действия прекратились. Солдаты, стоявшие перед воротами, почти не имели времени, чтобы понять смысл происходящего. Через миг ворота распахнулись от толчков сотен рук, и из города хлынула многотысячная лавина воинов. Римляне бежали с такими громкими криками, что даже лошади в обозе карфагенской армии испугались их рева. Солдаты выставили на бегу щиты. Их передняя линия вонзилась в ряды удивленных африканцев. Многие карфагеняне были сбиты с ног, а затем искромсаны мечами. За авангардом легионеров появились велиты. Они прикрывали пехоту градом дротиков и копий. Некоторые снаряды, брошенные по высоким дугам, падали позади отрядов Мономаха.
Среди африканцев началась паника. Люди бросились в бегство. Они спотыкались и падали на землю, теряя оружие. Но генерал и верные ему солдаты держали позицию и принуждали остальных идти на врага. Лицо Мономаха походило на древнюю маску — рот открыт, глаза сверкали в черных тенях под шлемом и бровями. Он не отдавал никаких приказов. Он молча примкнул к сражению, и так заметно, что другие ветераны тоже вспомнили о чести и своем умении.
Да и сам Ганнибал не медлил с ответом. Оценив ситуацию, он прокричал несколько быстрых указаний. Сообщение было передано через сигналы труб, и благодаря этому у солдат поднялось настроение. Командир обращался к ним. Им не следовало бояться сражения. Они здесь находились именно для битвы. Ганнибал произвел перестановку отрядов. Он надеялся, что горожане выполнят данное ему обещание. Но внезапно открылись боковые ворота, и из них излились два потока кавалерии. Многие из всадников везли за спинами велитов. Они ссадили копейщиков вблизи сражения и, перейдя в галоп, нанесли удар по флангу карфагенской армии. Этот маневр изменил баланс сил. Ганнибал с трудом удержал отряды от панического бегства.
Сражение закончилось через два часа. Только позже куски головоломки сложились вместе. Как оказалось, Марцелл узнал о плане заговорщиков, арестовал их и придумал собственную схему битвы. «Воины» на стенах не были солдатами. Их роль исполняли раненые легионеры, старики, подростки допризывного возраста и даже женщины, переодетые в мужскую одежду. В сражении участвовал каждый горожанин, способный держать в руках оружие. Громкие крики при первом открытии ворот производились всеми жителями Нолы. По замыслу Марцелла, шум должен был создать впечатление, что в городе находилось огромное количество воинов. В принципе, этот трюк удался. Марцелл оставил лучшие отряды у боковых ворот. Напав на фланги карфагенской армии, конница нанесла серьезный урон и добилась быстрой победы.
В качестве последнего жеста Марцелл по окончанию битвы вывесил на городской стене несколько тел — ужасное украшение, впечатлившее всех, кто его видел. Гримул, стоявший неподалеку от генерала, издал тихий стон. В линии из пятидесяти повешенных мятежников оставалась единственная брешь, и он понимал, для кого она предназначалась.
Впервые за войну Ганнибала обманули и побили в сражении. Он прошептал Джемелу, что чувствует себя мальчишкой, которого выпороли розгами. Ему пришлось признать, что битва была мастерски организована. Марцелл действительно оказался мудрым военачальником, который полагался на ум, а не на Фортуну. Ворота вновь закрылись за легионерами. Их командир наслаждался успехом под защитой каменных стен. Он не стал провоцировать противника, искушая судьбу второй раз. Отдав ему должное, Ганнибал направился к новой цели. Перед ним лежала вся Италия. Зачем было тратить время на какой-то упрямый город? Имелись и другие. Много других!
Выделяясь среди латинских городов, как яркий драгоценный камень, Казилинум располагался на узком мысе в изгибе реки Волтурн. С трех сторон его окружала вода. Здесь тоже велись разговоры о разрыве с Римом. Фактически целая фракция городского совета отстаивала эту позицию публично. Немного поспешив с выражением мнения, они были схвачены конкурирующей партией и казнены за предательство. Вот почему, когда Ганнибал приблизился к городу, он снова нашел ворота закрытыми. На этот раз командир не чувствовал благожелательности к горожанам. И здесь не нашлось еще одного Марцелла, который мог бы противостоять ему. Как только предложение о переговорах было отвергнуто, он приказал Исалке — гетулийцу из южной Массилии, недавно возведенному в ранг капитана, — напасть на город. Отважные защитники отбили атаку, взяв большую пошлину африканской крови. Тогда Ганнибал и Махарбал попытались проникнуть в город с помощью подкупа отдельных горожан, но отряды разведчиков попали в заранее расставленные ловушки и потеряли сотни всадников и лошадей.