Готика Белого Отребья
Шрифт:
Потому что я не могу оторвать глаз от СИСЕК!
– Некоторые говорят, что он наполовину человек, наполовину демон, потому что есть свидетели, которые утверждают, что когда болото возле аббатства осушилось, в грязи были найдены реликвии поклонения дьяволу, что-то вроде храма.
– И точно так же многие утверждают, что он гибрид человека и инопланетянина, вроде как космический корабль разбился в болоте, пилот выжил и изнасиловал местную девку, и обрюхатил её. И через девять месяцев она родила Толстолоба. Точнее, он прогрыз её живот. Потом какой-то старый отшельник нашёл ребёнка, унёс его далеко в лес и вырастил его.
– Это, безусловно, всё очень интересно, - сумел подметить Писатель.
– И как я понимаю, много лет спустя Толстолоб, по какой-то неизвестной причине, вернулся сюда?
Дон кивнула и вывела их из леса на темную мощеную дорогу.
– Этот монстр что-то искал в старом аббатстве…
– Но никто не знает, что именно, - сказала Сноуи.
– Но, что бы он там ни искал, - подметил Писатель, - священнику удалось его убить?
– Выстрелил ему прямо в глаз и вышиб мозги через затылок, - сказала Сноуи.
– Говорят, его мозги были желто-зеленые, как заварной крем.
Они пересекли дорогу, обозначенную знаком ТИК-НЕК-РОУД. Писатель попытался аллегорически применить это название, но у него ничего не вышло.
– Так, давайте разберёмся. Священник убил Толстолоба, а потом… отвёз его тело в похоронное бюро?
– Нет, нет, - уточнила Дон.
– Он сбежал оттуда, так быстро, как только смог. В ту ночь была сильная гроза; и одна из молний ударила в озеро и осушила его. А священник отправился в аббатство в поисках укрытия, и некоторые говорят, что с ним была девушка, выжившая. Внутри они нашли трупы Дикки и Боллза, они были полностью расхерачены.
Сноуи добавила:
– Это Толстолоб разделался с ними. Он выдернул позвоночник Дикки прямо через задницу. A Боллзa… ладно, давай забудем о том, что он с ним сделал…
Дон:
– Но примерно в это же время мой босс, мистер Bинтер-Деймон, проезжал через тот же район. Первое, что он заметил, было осушенное озеро, второе, что он заметил, было тело Толстолоба, лежавшее там. Поэтому, как любой предприниматель, он запихнул его тело в кузов своего грузовика, отвёз в бюро и забальзамировал.
Писатель удивился.
– С какой стати ему это делать?
Дон пожала плечами.
– Он всегда искал дополнительный заработок. Вот, собственно, почему он позволил Поли и его людям снимать траханье трупов в рабочей комнате. Так или иначе, у мистера Bинтера была идея, что он может использовать тело Толстолоба, как аттракцион для шоу уродов, продавать билеты и всё такое, но у него так ничего и не вышло. У него, примерно в то время, случился первый инсульт, и потом ему было уже не до этого. Его жена до сих пор не знает, что в той комнате, да и вообще никто не знает, кроме меня, Сноуи, а теперь и тебя. Когда я только начала здесь работать, я собиралась кремировать этого чёртова урода, но как-то по пьяни я накачала его член ради прикола и получила лучший секс в моей жизни.
– Ты трудолюбивая девушка, - сказал Писатель, качая головой.
– Потом я подружилась со Сноуи, и мне, естественно, захотелось поделиться с ней своей тайной.
Сноуи схватила Дон за руку и поцеловала.
– Она так добра ко мне, правда?
– Я бы сказал, что это наблюдение на редкость бесспорно.
Писатель наблюдал, как они остановились по середине дороги, чтобы шумно поцеловаться с языками.
В каком интригующем мире мы живем.
– Должен сказать, история Толстолоба превзошла все мои ожидания.
И как я мог не поверить в неё с начала?
Он видел уйму доказательств.
И теперь стало ещё больше доказательств, свидетельствующих о том, что в этом городе действительно существует еще однa таинственная легенда: Дом Крафтера.
Мой двойник велел мне идти туда,– размышлял он.
– Так что я пойду…
* * *
Менее чем в ста ярдах вверх по дороге показалась огромная освещённая территория, сопровождаемая весёлым пьяным гулом. Сначала Писатель заметил массивную, мощенную гравием стоянку, с беспорядочно разбросанными, старыми железнодорожными шпалами, обозначавшими парковочные места. Несколько высоких натриевых огней объясняли движущийся белый свет, и это освещало пространство драндулетов и помятых, тусклых пикапов, так любимых деревенщинами. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ B БЭКТАУН, - хвасталась вывеска.
– ГЛАВНОЕ МОБИЛЬНОЕ СООБЩЕСТВО ЛЮНТВИЛЛЯ.
Ничего себе,– подумал Писатель.
– Вот мы и здеся, - с энтузиазмом сказала Сноуи.
– Нет, - ответила Дон. – Не здеся, а тута. Ты вообще чему-нибудь училась в школе?
– Да, я научилась надирать толстым девкам задницы.
Дон угрожающе указала на неё пальцем.
– Не называй меня толстой. Я не толстая.
Вообще-то,– заметил Писатель.
– У вас обеих есть лишние килограммы, но кто я такой, чтобы говорить вам это?
– Никто из вас... не толстая. Вы обе шикарные, пышные, красивые женщины, или, говоря более местным языком: пиздец, какие потрясающе фигуристые.
– А-у-у-у!
– проворковала Сноуи.
– Он такой милый!
– добавила Дон.
Сноуи скользнула к нему и поцеловала в шею.
– Я могу просто съесть тебя! Мой парень-миллионер!
– Твой парень - это моя задница!
– заорала Дон.
– Ты имеешь в виду свою жирную задницу…
– Клянусь, Сноуи, если ты будешь продолжать в том же духе, я сделаю оба твоих розовых кроличьих глаза черными.
– Довольно!
– заорал Писатель, прежде чем Сноуи успела ответить.
– Честное слово, вы похожи на двух питбулей! Если вы не прекратите эти драки и враждебные разговоры, я больше никогда не дам вам денег.
Обе девушки мрачно замолчали и переглянулись.
Писатель в смятении огляделся. Вход в этот захолустный район был хорошо освещен и украшен множеством праздничных мигалок, не говоря уже о звуках большого веселья, гораздо большего, чем можно было ожидать даже в самом шумном трейлерном парке ночью. Основная дорога, по которой они продвигались, была заполнена людьми, приходящими и уходящими (посетителей намного больше, чем количество возможных жителей). Несмотря на то, что этот главный проход был заставлен трейлерами в различных состояниях ремонта, он больше напоминал Писателю Мидуэй[77] на карнавале.