Грабеж и спасение. Российские музеи в годы Второй мировой войны
Шрифт:
3. КОНКУРЕНЦИЯ СО СТОРОНЫ МИДА И СС: ЗОНДЕРКОМАНДА КЮНСБЕРГА
Конфискацию материалов, представлявших внешнеполитический интерес для Германии на оккупированных советских территориях, готовила Географическая служба при Министерстве иностранных дел 166 . Поставками таких материалов с 1939 года занималось специальное подразделение – зондеркоманда во главе с бароном Эберхардом фон Кюнсбергом 167 . Как показал опыт первых лет войны, для того чтобы она могла оперативно добираться до потенциальных мест работы и отстаивать свои права на трофеи, эту команду лучше всего было интегрировать в военные структуры. Именно к такой интеграции стремился Кюнсберг в преддверии Восточной кампании, но Верховное командование сухопутных войск отказалось ввести его зондеркоманду в состав вермахта. Поэтому в январе 1941 года Кюнсберг, член СС с начала 1930-х годов, обратил свое внимание на ваффен-СС – и добился своего: 1 августа 1941 года его зондеркоманда стала частью военной структуры СС. Правда, ее подчинение было двусмысленным, поскольку формально она оставалась по-прежнему подотчетной МИДу, тогда как ее оснащением ведал главный штаб СС (SS-FHA), кроме того, в Верховном командовании сухопутных войск она числилась как подразделение военной разведки 168 .
166
Географическая служба была создана в 1940 году как «картографический отдел» департамента Германии в Министерстве иностранных дел рейха и переименована после французской кампании. См.: Heuss A. Kunst- und Kulturgutraub. S. 308.
167
Hartung U. Raubzuge in der Sowjetunion. S. 13; о зондеркоманде Кюнсберга см. также: Freitag G., Grenzer A. Der nationalsozialistische Kunstraub in der Sowjetunion. S. 24–28; Heuss A. Die «Beuteorganisation» des Auswartigen Amtes: Das Sonderkommando Kunsberg und der Kulturgutraub in der Sowjetunion // Vierteljahrshefte fur Zeitgeschichte. 1997. Bd. 45. H. 4. S. 535–556.
168
О создании зондеркоманды Кюнсберга см.: Conze E., Frei N., Hayes P., Zimmermann M. Das Amt und die Vergangenheit. Deutsche Diplomaten im Dritten Reich und in der Bundesrepublik. 2. Aufl. Munchen, 2010. S. 216;
На фронте оперативные подразделения зондеркоманды Кюнсберга, так называемые айнзацкоманды, были включены в состав частей ваффен-СС; таким образом, они вошли в их командную структуру и активно участвовали в боевых действиях 169 . С другой стороны, выполняя конкретные задачи, связанные с изъятием и сохранением интересующих Оперативный штаб рейхсляйтера материалов, они должны были тесно координировать свои действия с подразделениями военной контрразведки, которые тоже отвечали за изъятие и сохранение «материалов противника». Вследствии этого персонал айнзацкоманд, действуя под началом соответствующего офицера службы контрразведки (Ic) армейского командования (АОК), одновременно сотрудничал со службой безопасности (СД) рейхсфюрера СС. Не всегда удается выяснить, кому именно подчинялся тот или иной сотрудник; подчиненность не была единой и постоянно менялась при командировании сотрудников в другие части. Некоторые научные референты поначалу оставались сотрудниками МИДа, в то время как другие были уже непосредственно подчинены ваффен-С 170 С. Заведующий Отделом стран Вильфрид Краллерт уже с 1939 года работал в службе внешней разведки Главного управления имперской безопасности (РСХА) и, вероятно, выполнял для этой службы задания и в качестве сотрудника зондеркоманды Кюнсберга 171 . По всей видимости, только благодаря ему в 1943 году зондеркоманда была выведена из структуры Министерства иностранных дел и, переименованная в «Имперский фонд страноведения», включена в состав VI управления РСХА, группа G. Сотрудничество с СС, которое никогда не прекращалось, в конце концов переросло в полную интеграцию зондеркоманды Кюнсберга в аппарат СС. Сам Эберхард фон Кюнсберг – мутный тип, партийный карьерист и делец – к этому времени уже потерял всякое политическое влияние 172 .
169
Hartung U. Raubzuge in der Sowjetunion. S. 14.
170
Например, Петер Шайберт, который был принят на должность научного сотрудника в Министерство иностранных дел и работал в зондеркоманде Кюнсберга с июля 1941 года. См.: Abel E. Kunstraub – Ostforschung – Hochschulkarriere. Der Osteuropahistoriker Peter Scheibert. Paderborn, 2016. S. 34–68.
171
См.: Fahlbusch M. Wilfried Krallert (1912–1969). Ein Geograf und Historiker im Dienst der SS // Hruza K. (Hg.) Osterreichische Historiker 1900–1945. Lebenslaufe und Karrieren in Osterreich, Deutschland und der Tschechoslowakei in wissenschaftsgeschichtlichen Portraits. Bd. 1. Wien, 2008. S. 793–836.
172
См.: Hartung U. Raubzuge in der Sowjetunion. S. 114–118.
Однако в 1941 году, в первые месяцы своей работы в Советском Союзе, зондеркоманда Кюнсберга еще могла действовать самостоятельно и в интересах Министерства иностранных дел. Кюнсберг оставался начальником подразделения и в этом качестве исполнял обязанности командира батальона. В зондеркоманде числилось двадцать офицеров – чиновников, занимавших должности, равные по рангу офицерским и унтер-офицерским, и около семидесяти человек в звании рядовых или унтерфюреров СС; в ее распоряжении было двадцать грузовиков, двенадцать легковых автомобилей и десять мотоциклов с колясками. Как подразделению наступающих войск зондеркоманде полагались медсанчасть, радиостанция и еще шесть грузовиков для снабжения боеприпасами, топливом и провиантом. Вся зондеркоманда представляла собой научный персонал МИДа и состояла из трех айнзацкоманд, каждая из которых была приписана к одной из групп армий, действовавших в Советском Союзе. Айнзацкоманда в районе группы армий «Север» называлась сначала «Штеттин», потом «Гамбург» 173 .
173
Ibid. S. 15, 27.
Задача зондеркомманды Кюнсберга заключалась в том, чтобы в оккупированных странах просматривать документы в посольствах, консульствах и представительствах «вражеских государств», обеспечивать их сохранность и пересылать в МИД. Право на это имело только подразделение Кюнсберга 174 . В других местах утверждается, что оно должно было изымать и сохранять для МИДа весь награбленный материал политического содержания, накопленный в России, или все захваченные политические или внешнеполитические документы, важные для политического сопровождения войны 175 . Подчеркивалось, что айнзацкоманды должны были входить в занимаемые города вместе с боевыми частями, чтобы действительно первыми получать доступ к архивам, ценным с точки зрения их задачи. Все представлявшие интерес материалы предписывалось изымать и при первой же возможности доставлять в Берлин. О произведениях искусства или других культурных ценностях в поручениях не упоминалось. Тем не менее айнзацкоманды производили конфискации культурных ценностей, выходя за пределы своей компетенции, когда выпадал случай – например, в библиотеках царских дворцов в Гатчине, Павловске и в Александровском дворце в Пушкине, где хранилось много ценных книг 176 . Айнзацкоманда, отвечавшая за Северо-Запад, располагалась, как и командование 18-й армии, недалеко от линии фронта, в поселке Сиверский, примерно в 60 километрах к югу от Ленинграда. Таким образом, она была значительно ближе к месту событий, чем Оперативный штаб рейхсляйтера Розенберга, находившийся в Риге. Ниже мы покажем, что в районе группы армий «Север» зондеркоманда Кюнсберга играла существенную роль в грабеже предметов искусства.
174
Так гласил приказ № 200/41 g Верховного командования сухопутных войск от 11.06.1941, в котором вермахт и Министерство иностранных дел по взаимному согласованию определяли задачи и образ действий зондеркоманды. См.: Ibid. S. 19.
175
Ibid.
176
См. об этом Главу III наст. изд., а также: Hartung U. Raubzuge in der Sowjetunion. S. 47–48.
Иначе обстояло дело с «Аненербе» – Немецким обществом по изучению древней германской истории и наследия предков, которое подчинялось непосредственно рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Интересы этой организации были связаны преимущественно с археологическими артефактами, поэтому она в основном занималась раскопками на юге России и в Украине. В районе группы армий «Север» археологией ведал специальный штаб «Ранняя история» Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга.
4. НЕДООЦЕНЕННЫЙ УЧАСТНИК: АРМЕЙСКАЯ СЛУЖБА ОХРАНЫ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИСКУССТВА
В вермахте тоже имелись подразделения, в задачи которых входил сбор «материалов». Все, что касалось разведки противника, забирали армейская контрразведка и разведка; библиотеками же интересовалось ведомство начальника армейских библиотек, а архивами, имевшими отношение к военной тематике, – ведомство начальника армейских архивов. Кроме того, в 1938 году при Верховном командовании сухопутных войск появилась новая должность начальника армейских музеев. Инструкций для сотрудников этого ведомства не сохранилось 177 . Есть свидетельства того, что оно выполняло координационные функции; после начала войны в зонах боевых действий его сотрудники обеспечивали охрану и учет трофеев – как правило, оружия, обмундирования и прочей амуниции 178 . В ходе войны таким образом в руки начальника армейских музеев или в подведомственные ему музеи иногда попадали также культурные ценности и произведения искусства; имеются подтверждения тому, что ими планировалось укомплектовать по крайней мере еще один армейский музей 179 . Однако количество культурных ценностей, попавших в военные музеи с оккупированных территорий, было незначительно по сравнению с ценностями, присвоенными другими нацистскими ведомствами 180 . Гораздо важнее, чем военные музеи, была армейская служба охраны произведений искусства, впервые созданная при командующем германскими войсками во Франции. Образцом для нее послужила практика охраны произведений искусства во время Первой мировой войны, когда для защиты культурных ценностей привлекались специалисты, в основном по искусствоведению и охране памятников. Деятельность сотрудников германских армейских служб охраны произведений искусства в годы Первой и Второй мировой войны до сих пор сравнительно мало изучена 181 .
177
Chef der Heeresmuseen, RH 62, (1840–1914) 1923, 1930–1945, 1958–1962. Описание фонда см.: Baumann M., Schulz S. Chef der Heeresmuseen, Bestandsbeschreibung. URL:(последнее обращение: 01.08.2018).
178
Lachmann M. Zur Geschichte und zum Charakter der imperialistischen deutschen Armeemuseen // Zeitschrift fur Militargeschichte. 1966. Bd. 5. H. 6. S. 700.
179
Это следует из служебной записки о совещании в штабе группы армий «Север» 21 апреля 1944 года. См.: BArch – Militararchiv. RH 19 III/385. Bl. 7.
180
Сохранившиеся книги записей Берлинского цейхгауза дают представление об этом: DHM Akten des Zeughauses, Erwerbungen bis 1942. См. также отчеты Вернера Хальвега о его командировке для работы в качестве «офицера-сборщика» при группе армий «Север».
181
Ср., однако: Fuhrmeister C. Die Abteilung Kunstschutz in Italien, Kunstgeschichte, Politik und Propaganda. 1936–1963. Koln u. a., 2018; Fuhrmeister C., Griebel J., Klingen S., Peters R. (Hg.) Kunsthistoriker im Krieg. Deutscher militarischer Kunstschutz in Italien 1943–1945. Koln, 2012; Kott C. Der deutsche «Kunstschutz» im Ersten und Zweiten Weltkrieg. Ein Vergleich // Pfeil U. (Hg.) Deutsch-franzosische Kultur- und Wissenschaftsbeziehungen im 20. Jahrhundert. Ein institutionengeschichtlicher Ansatz. Munchen; Paris, 2007. S. 137–154; Eadem. Preserver l’art de l’ennemi? Le patrimoine artistique en Belgique et en France occupees, 1914–1918. Bruxelles, 2006; Klinkhammer L. Kunstschutz im Propagandakrieg. Der Kampf um die Sicherstellung der italienischen Kunstschatze 1943–1945 // Fuhrmeister C., Griebel J., Klingen S., Peters R. Kunsthistoriker im Krieg. S. 49.
Во
182
Clemen P. (Hg.) Kunstschutz im Kriege. Berichte uber den Zustand der Kunstdenkmaler auf den verschiedenen Kriegsschauplatzen und uber die deutschen und osterreichischen Massnahmen zu ihrer Erhaltung, Errettung, Erforschung. 2 Bde. Leipzig, 1919. См. также: Kott C. Preserver l’art de l’ennemi? Le patrimoine artistique en Belgique et en France occupees, 1914–1918. Bruxelles, 2006. P. 142.
183
Burg H. Kunstschutz an der Westfront. Kritische Betrachtungen und Erinnerungen. Charlottenburg, 1920.
184
Kott C. Preserver l’art de l’ennemi? Le patrimoine artistique en Belgique et en France occupees, 1914–1918. Bruxelles, 2006. P. 19–20; Idem. Der deutsche «Kunstschutz» im Ersten und Zweiten Weltkrieg. Ein Vergleich // Pfeil U. (Hg.) Deutsch-franzosische Kultur- und Wissenschaftsbeziehungen im 20. Jahrhundert. Ein institutionengeschichtlicher Ansatz. Munchen, Paris, 2007. S. 136–137.
Несмотря на такую предысторию, в планах вермахта, готовившего новую войну, создание армейской службы охраны произведений искусства не предусматривалось. Вероятно, воссоздать ее предложил руководству вермахта кто-то со стороны. В частности, после Второй мировой войны бывший ординарный профессор истории искусств в Бреслауском университете Дагоберт Фрай заявил, что это он выступил с такой инициативой: по его словам, он представил свою идею в Имперском министерстве науки, воспитания и народного образования, но так и не смог добиться ее одобрения 185 . Как бы там ни было, но факт остается фактом: подразделения, охранявшие произведения искусства, в вермахте существовали. Самым известным из них руководил искусствовед и куратор Рейнской провинции граф Франц Вольф-Меттерних цур Грахт, в мае 1940 года назначенный ответственным за охрану произведений искусства на оккупированной территории Франции. Не имея воинского звания, он подчинялся генерал-квартирмейстеру при Верховном командовании сухопутных войск 186 . В создании армейской службы охраны произведений искусства свою роль могли играть самые разнообразные мотивы: и серьезная заинтересованность отдельных офицеров в сохранении культурного наследия, и принципиальное признание за воюющей армией обязанности охранять, согласно международному праву, произведения искусства. В то же время ответственные за эту службу чины Верховного командования сухопутных войск, вероятно, понимали, как хорошо можно использовать охрану произведений искусства в пропагандистских целях и для легитимации любого изъятия и присвоения культурных ценностей. По мере того как немецкие войска захватывали все больше стран, расширялась и зона деятельности армейской службы охраны произведений искусства. Помимо Франции, Бельгии и Нидерландов, это подразделение в военной администрации с 1941 года стало действовать в Греции и Сербии, а после 1943 года и в Италии 187 . В число его сотрудников входили искусствоведы, историки и археологи. Как и их предшественники в годы Первой мировой войны, они определяли сферу своей деятельности отчасти самостоятельно, исходя из профессиональных и личных интересов.
185
Frey D. Bericht uber meine Tatigkeit in Polen. NARA. OMGUS – Cultural Affairs Branch, Records Relating to Monuments, Museums, Libraries, Archives, and Fine Arts, Dagobert Frey. S. p. [Fol. 44–65]. Фрай в качестве самооправдания описал это в декабре 1947 года в отчете о своей деятельности в Польше, написанном для американской военной администрации. См.: Arend S. Studien zur deutschen kunsthistorischen «Ostforschung» im Nationalsozialismus. Die Kunsthistorischen Institute an den (Reichs-) Universitaten Breslau und Posen und ihre Protagonisten im Spannungsfeld von Wissenschaft und Politik: Phil. Diss. Berlin, 2009. URL:S. 571 (последнее обращение: 01.08.2018); Линн Николас, вероятно, опирается на этот же документ, к сожалению, без прямой ссылки на него. См.: Nicholas L. H. Der Raub der Europa. S. 103.
186
Это подчеркивал сам Вольф-Меттерних: Wolff-Metternich F. Uber meine Tatigkeit als Beauftragter des Oberkommandos des Heeres fur den Schutz der Werke der Bildenden Kunst von 1940–42. Grundsatze und Arbeitsmethoden von Franz Graf Wolff Metternich. BArch – Militararchiv. MSG 2/3244; документ был опубликован во французском переводе: Cassou J. (Dir.) Le pillage par les allemands des oeuvres d’art et des bibliotheques appartenant a des juifs en France. Recueil des documents. Paris, 1947. P. 149–177.
187
BArch – Militararchiv. RH 3/154. Bl. 5–39; Wolff-Metternich F. Abschliessender Bericht uber die Arbeit des Kunstschutzbeauftragten in der Zeit von Mai 1940 – September 1944. Bl. 22. За ссылку на этот документ мы благодарим Кристиана Фурмайстера.
Ситуация на оккупированных территориях Советского Союза была не такой, как в Западной Европе. В научной литературе до сих пор бытует тезис, что во время войны Германии против Советского Союза вообще не существовало никакой армейской службы охраны произведений искусства. И в самом деле, почти нет свидетельств того, что такого рода служба планировалась для востока так же, как и для запада Европы. Только в заключительном отчете Вольфа-Меттерниха за 1944 год упоминается некий уполномоченный, которому было поручено еще «в первые месяцы оккупации российских территорий, до образования Восточного министерства» подготовить создание организации по охране произведений искусства 188 . С другой стороны, в июле 1941 года на запрос одного заинтересованного лица о возможной вакансии в сфере охраны произведений искусства на Востоке Вольф-Меттерних ответил, что в России подобной службы не будет 189 . Это несоответствие можно объяснить надеждами (их тщетность быстро обнаружилась) на скорое завоевание СССР, сразу после которого, как ожидалось, должна была возникнуть германская гражданская администрация и, таким образом, надобность в армейской службе охраны произведений искусства отпадала. В личном архивном фонде Вольфа-Меттерниха хранится ответ Верховного командования сухопутных войск от 3 июля 1941 года министру образования Русту, которого информировали о том, что «на оккупированных территориях советской России постоянная военная администрация <…> создаваться не будет»; в документе есть пометка: поставить в известность об этом письме Вольфа-Меттерниха. Далее сообщается, что как только военные действия продвинутся вглубь, будут образованы рейхскомиссариаты, подчиненные рейхсляйтеру Розенбергу, а до тех пор военные условия «не позволят принимать более глубокие меры по обеспечению сохранности музеев и памятников искусства». Но, разумеется, подчеркивается в письме, войскам дано указание «по возможности щадить ценные памятники искусства», а для особо ценных предметов можно дать предписания о более детальных мерах защиты 190 .
188
BArch – Militararchiv. RH 3/154; Wolff-Metternich F. Abschliessender Bericht. Bl. 17–18.
189
Заявку подал реставратор Отто Кляйн, выросший в немецкой предпринимательской семье на Украине и получивший образование в Дрездене. См.: Bentchev I. Gerettete und verschollene Kirchenschatze. Otto Klein und der deutsche «Kunstschutz» in Kiev 1941–1943 // Hermeneia. Zeitschrift fur ostkirchliche Kunst. 1997. H. 1. S. 27, 31.
190
Archiv des LVR, Nachlass Franz Graf Wolff-Metternich. S. 68. S. p.
Пока неизвестно, какую реакцию вызвало это сообщение. Однако позиция Верховного командования сухопутных войск явно встретила возражения, и, по-видимому, как только военная обстановка позволила, на оккупированные территории был командирован в качестве наблюдателя молодой искусствовед из Берлина – асессор военной администрации Райнхольд Штренгер 191 . Ему поручили ознакомиться с ситуацией в завоеванных областях и при необходимости рекомендовать местным комендантатурам меры по охране находившихся под угрозой памятников искусства, культурных ценностей и учреждений культуры. В августе 1941 года Штренгер прислал отчет из Минска, в начале сентября он отправился в Новгород, затем в Смоленск, а в октябре был в Киеве, Чернигове и Днепропетровске. К своим докладам он прилагал списки местных архитектурных памятников, церквей и музеев с описанием их состояния и текущего использования. Иногда Штренгер комментировал, как советская администрация обращалась с культурными ценностями, высказывая собственные пожелания и рекомендации, различавшиеся в зависимости от конкретного случая. Он неоднократно давал высокую оценку мерам, которые самостоятельно принимали местные коменданты; так, по его словам, коллекции Картинной галереи и Исторического музея в Минске не были уничтожены лишь благодаря личной инициативе фельдкоменданта генерал-майора Вильгельма Штубенрауха. Доступные источники не позволяют установить, кто в Верховном командовании сухопутных войск отдал приказ командировать Штренгера; единственное, что мы точно знаем, – свои отчеты он направлял Вольфу-Меттерниху 192 . По всей видимости, с ними знакомились и сотрудники Оперативного штаба рейхсляйтера Розенберга, во всяком случае, в его документах обнаружено резюме отчета о Новгороде 193 .
191
Здесь и далее, где это уместно, упоминаются диссертации тех, кто был причастен к деятельности армейской службы охраны произведений искусства в СССР: с одной стороны, диссертации позволяют получить представление о научных интересах этих людей, а с другой стороны, часто это единственные документы, дающие нам доступ к их биографиям. Strenger R. Zum Problem des Raumes bei den griechischen Giebelskulpturen: Phil. Diss. Berlin, 1935/1942.
192
Они сохранились в его личном архивном фонде, частично в нескольких машинописных копиях. Archiv des LVR. Nachlass Franz Graf Wolff-Metternich. 68.
193
ЦДАВО. Ф. 3676. Оп. 1. Д. 138. Л. 550 сл.