Грешная тайна
Шрифт:
И все же в этот день Майкл вдруг почувствовал, что не хочет ждать до вечера, чтобы увидев жену. Но как к этому относиться, он не знал, поэтому немного нервничал, хотя, конечно же, не подавал виду.
Улыбнувшись Джулианне, Майкл уселся с ней рядом. Он уже заметил, что его неожиданное появление вызвало очаровательный румянец на ее щеках. Покосившись на нее, он пробормотал:
– Дорогая, вам очень идет голубой цвет. В этом платье вы очаровательны.
Джулианна еще гуще покраснела, но при этом как-то странно посмотрела на него – как на совершенно
– Благодарю вас, милорд, – ответила она почти шепотом.
Пожалуй, он и впрямь был для нее незнакомцем. Да, он уже прекрасно знал ее восхитительное тело, но днем старался ее избегать, поэтому они по-прежнему оставались друг другу чужими.
Взяв чашку из рук матери, Майкл вежливо поблагодарил ее. Отец же взглянул на него и сказал:
– Как я понял со слов Фицхью, ты вчера встречался с Ливерпулом. Так что же сказал премьер-министр?
Герцог расспрашивал камердинера о делах сына? Это выглядело довольно странно… Возможно, ему не следовало избегать своих близких. Проблема, однако, состояла в том, что он все еще чувствовал незримое присутствие Гарри и был уверен, что родители чувствовали то же самое.
Да, конечно, чувствовали. Но что же, собственно, его смущает? Ведь он даже женился, чтобы угодить родителям, так что его совесть чиста.
Джулианна изящным жестом поднесла к губам фарфоровую чашку и сделала глоток чаю. Все ее движения были грациозны и необыкновенно женственны, и ей действительно очень шло это платье. Правда, вырез был совсем неглубокий, но это лишь подчеркивало идеальную форму груди. А позже, вечером, он разденет ее и…
– Так как же, Майкл?…
Он вопросительно посмотрел на отца.
– Что сказал тебе Ливерпул? – Герцог едва заметно улыбнулся. – Ты так и не ответил.
Майкл пожал плечами:
– В общем-то… ничего не сказал. Сказал, что война закончилась, но остались кое-какие мелкие дела, которые нужно привести в порядок.
Выходит, неуловимый Роже – мелочь? Что ж, для большинства так и есть. Но только не для таких, как он.
– Понятно, – кивнул герцог. Взяв с подноса лепешку, он продолжил: – Все это звучит довольно неопределенно, но, наверное, иначе и не скажешь. Кажется, я уже говорил тебе о новом управляющем в Саутбрук-Мэноре? Я нанял его только на прошлой неделе, но у него превосходные рекомендации. Ты, разумеется, захочешь принять участие в обсуждении планов на весну. Знаешь, я как раз думал о том, чтобы мы все вместе поехали в Кент на несколько недель. Ты сможешь поехать?
Куда же он мог уехать, если Роже на свободе?
– Надеюсь, что смогу, – ответил Майкл.
И он не солгал: ему действительно очень хотелось верить, что проблема Роже будет решена в ближайшее время.
Потом заговорили о последних светских новостях и кое-каких сплетнях. И тут Майкл снова поймал себя на том, что украдкой наблюдает за Джулианной. Причем не просто наблюдает, а любуется ею. В этом своем простеньком платье, без украшений, с волосами, собранными на затылке, она была прекрасна, обворожительна…
Через
– Сегодня чудесный день, дорогая. Может быть, прогуляемся в саду?
Майкл и сам не знал, почему вдруг предложил погулять в саду, зато точно знал: в этот солнечный осенний день у него какое-то странное настроение. А ведь он привык считать, что у него вообще не бывает какого-либо настроения – в том смысле, что он старался не поддаваться эмоциям и всегда был прагматичен и расчетлив, то есть делал только то, что в данный момент соответствовало целям, которые он перед собой ставил.
Но так было прежде, а теперь все изменилось. Что именно изменилось, он опять-таки не знал, однако не сомневался: причина всех этих изменений – его очаровательная жена.
– Да, мне очень хотелось бы погулять.
Джулианна улыбнулась, и улыбка ее сияла как этот солнечный день.
Маркиз подал супруге руку, помогая подняться, и вдруг почувствовал, что от прикосновения ее пальцев по его телу словно дрожь пробежала. И, как ни странно, перехватило дыхание.
Взглянув на мать, он заметил, что она наблюдает за ними с какой-то загадочной улыбкой на устах.
«Что ж, ничего удивительного, – подумал маркиз. – Ведь родители очень ждут внука». Да и сам он давно уже решил, что должен побыстрее обзавестись наследником…
Когда они уже шли по коридору, Джулианна, покосившись ца него, пробормотала:
– Если честно, то я удивлена, милорд.
– Чему же вы удивляетесь? – спросил маркиз, хотя прекрасно знал, что она имеет в виду.
– Скажите, что заставило вас зайти к нам, когда мы пили чай?
«Я хотел увидеть вас».
Но он, разумеется, этого не сказал.
– Просто я люблю чай, – ответил маркиз, поднимая щеколду стеклянной двери. Отступив, он пропустил жену вперед. – Поэтому я и решил к вам присоединиться. Чтобы не пить чай в одиночестве.
– Но раньше вы никогда так не делали, – заметила Джулианна, взглянув на него с некоторым удивлением. – Раньше вы никогда к нам не заходили.
Она прошла в дверь, и Майкл последовал за ней. Ее затылок завораживал его, и ему безумно хотелось прижаться к нему губами. Хотелось услышать ее тихий вздох и почувствовать трепет тела. И, конечно же, хотелось побыстрее лечь с ней в постель и предаться любви…
Проклятие, он уже думает о постели! А ведь еще даже не стемнело.
День был необычайно теплый для осени, и солнце, уже начинавшее клониться к закату, заливало сад золотистым сиянием. Заложив руки за спину, Майкл шагал по тропинке и думал о том, как лучше спросить жену о ее таинственных поездках, из-за которых она прибегала ко всевозможным уловкам.
Действительно, куда она ездила? И почему скрывала это?
А может, она ему солжет? Что ж, не исключено. Но он в любом случае поймет, если она скажет неправду. Уж его-то Джулианна не обманет, он сумеет отличить ложь от правды.