Harry Potter and the order of the phoenux. (Гарри поттер и орден Феникса)
Шрифт:
– Нет, - устало сказал Гарри.
– Я точно помню.
– Хорошо, теперь дальше.
Она мучила его еще несколько минут. Когда Гарри закончил рассказывать, она надолго задумалась. Гарри уже начал клевать носом, когда она неожиданно спросила:
– Дамблдор говорил тебе о своих предположениях относительно твоих видений?
– Ну, он подумал, что мне больно всегда, когда Вольдеморт хочет кого-то убить, или испытывает сильную ненависть ко мне, - встрепенулся Гарри. И нерешительно добавил, - Или когда он близко.
– Ничего тебе не грозит, Гарри, пока я охраняю вас, - Валери Эвергрин положила ему руку на лоб. Рука была холодная, как тогда, во сне.
– Ложись-ка спать. Я тут, рядом посижу. Если что - зови.
Под утро Гарри приснилась мама. Она была такая красивая, такая реальная, так звонко смеялась, что когда он проснулся и понял, что это был всего лишь сон, то не удержался и всхлипнул. Но потом увидел, что рядом, на кровати Рона спит Валери Эвергрин, и ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не разбудить ее. Пустая чашка с остатками кофе красноречиво свидетельствовала о том, что ночью она не спала и сидела возле Гарри.
Когда он умылся и вошел в гостиную, то заметил, что Рон и Гермиона демонстративно сидят в разных углах комнаты и не разговаривают друг с другом. Что было странно, подумал Гарри: если бы они действительно поссорились, то не стали бы вместе торчать здесь, а разошлись по разным комнатам. Гермиона читала книжку, которая так понравилась ему в прошлый раз - ту, о смехе, которую написала сама мисс Эвергрин. Рон возился в углу с телевизором, пытаясь, наконец, понять, как устроен ящик, который показывает маглов на экране, как живых.
– Как ты, Гарри?
– обеспокоено спросила Гермиона, захлопывая "Смех".
– Шрам болит еще?
– Да нет, не очень. Думаю, это была ложная тревога, - вздохнул Гарри. Он тяжело вздохнул и бездумно начал листать первую попавшуюся под руку книгу.
Гермиона пристально смотрела на него.
– Ты что-то не договариваешь, Гарри?
– Перестань, Гермиона, - пробормотал Гарри, тупо уставившись на страницу, где двое волшебников, пуская искры из палочек, изгалялись в стремлении переплюнуть друг друга в величине носов.
– Ничего же не случилось.
– Может, тебе просто полежать сегодня?
– предложил Рон.
– Ты что-то зеленовато выглядишь.
– Может быть, - Гарри не был сейчас расположен отвечать на вопросы. Уж очень его беспокоил тот сон, который был вроде бы и похож на обычный ночной кошмар, но что-то в нем цепляло подсознание, вызывало беспокойство своей явной реальной угрозой.
Дамблдор сказал, что шрам, возможно, болит, когда Вольдеморт близко. Гарри понимал, что Черный Лорд его ищет уже давно, мысль о Реджи Сильвертоне не оставляла его ни на минуту. А что если сейчас Вольдеморт где-то рядом? Впервые он с удивлением подумал, что Валери Эвергрин довольно странно их защищает. Она, конечно, заботится о них, охраняет, но словно бы не это занимает ее мысли. Она не относится всерьез к тому, что Вольдеморт может просто войти в эту дверь и убить их всех так же точно, как поступил с его родителями. Или он просто чего-то не знает о ней?
Мисс Эвергрин не вышла к завтраку. Когда Гарри заглянул в ее кабинет, чтобы взять книжку, он увидел, что она сидит за компьютером, заваленным какими-то графиками, старыми свитками, магловскими книжками (на обложках многих из них повторялось слово "психология") и напряженно работает. Гарри хотел прикрыть дверь, но она обернулась.
– А, Гарри, это ты? Хотел взять что-то почитать? Заходи.
Гарри прикрыл за собой дверь.
– Я хотел спросить, у вас в библиотеке есть...
– У меня я в библиотеке есть все, Гарри. Ты хотел взять Дудкинссона?
– Да, а откуда вы знаете?
Мисс Эвергрин улыбнулась.
– Вон он, на второй полке. Синяя книжка с белым заголовком.
Гарри взял книгу и нерешительно застыл на пороге.
– Ты еще что-то хотел спросить?
– М-м-м, да. Скажите, мисс Эвергрин, а мы сегодня пойдем куда-нибудь?
– Нет, Гарри. Через пару дней мы пойдем на выставку: очень интересная, тебе понравится. А сегодня отдыхай. Полежи, почитай, попроси Винки, чтобы она налила тебе соку. Да и мне, кстати, тоже. Интересно, почему это мне есть так хочется?
– Валери Эвергрин потянулась всем телом и опять стала похожа на длинную изящную кошку.
– Да вы же не завтракали!
– Правда?
– невнятно пробормотала Валери.
– Странно, а я и не заметила, заработалась.
– Она снова уткнулась в экран, по которому безостановочно полетели буквы.
Гарри честно пытался отдыхать. Он лежал на кровати, периодически подбрасывая снитч, и наблюдая, как он пугает муху, гуляющую по потолку. Он читал книжку, очень интересную, но мало что в ней понял, потому что мысли его бродили совсем в другом месте. Потом пришел Рон, и они вместе занялись Поганками. Это было довольно весело, потому что Поющие Поганки могли, оказывается, не только записывать любой звук, но и искажать его до неузнаваемости. Веселенькую мелодию они были способны превратить в похоронный марш и исполнить его так душещипательно, что слезы наворачивались на глаза от смеха. Гермиона так и не появилась. Рон, как только Гарри попытался заговорить о ней, сразу мрачнел, замыкался в себе и становился, по мнению Гарри, ужасно упрямым и занудливым.
– Она сама виновата, - твердил он как заведенный.
– Я ничего плохого ей не сделал!
С Гермионой было общаться еще сложней. Она краснела, бледнела и решительно отрицала, что начала эту странную ссору.
– Он не понимает, - объяснила она Гарри.
– Он просто не понимает, чего хочет. Вот когда решит, тогда пусть придет и скажет. А пока пусть не мозолит мне глаза и не треплет нервы! Тем более, что я сейчас очень занята - читаю, видишь, - она предъявила Гарри очередной безразмерный том. За ним еле можно было разглядеть ее растерянное лицо.
Да, понять, что она хотела этим сказать, было сложновато. Поэтому Гарри просто потрепал ее по руке и заметил:
– Да ладно тебе, Гермиона! Рон любит тебя и совсем не хочет ссориться, просто он в последнее время стал такой психованный из-за того, что происходит. Все-таки, когда на тебя охотится Черный Лорд... Да что это с тобой?
– удивленно спросил он заливавшуюся краской Гермиону.
– Вы, мальчишки, все такие дураки, - безапелляционно заявила Гермиона, отчаянно пытаясь прикрыть книгой край полыхающего огнем ушка.