Хитрая злая лиса
Шрифт:
Он осмотрелся, как будто в этом бесконечном плоском пейзаже могло что-то измениться, тихо сказал:
– Главное поворот не пропустить. Вы тоже смотрите внимательно, а то возвращаться придётся, там не особенно нахоженная тропинка.
– Хорошо. Куда тропинка?
– К оазису. Он старше, чем дворец Сун – по легенде, семья Сун сначала жила возле этого оазиса, а потом уже нашла другой источник воды и построила дом. И ещё, по легенде, этот оазис рукотворный, в смысле, не руками сделанный, а просто «сделанный», не природный. То есть, природный, но примерно такой же, как другие творения Древних Богов. Короче, с ним всё сложно. В официальной истории он не упоминается – вымарали, ещё до Цыня Первого, был такой период в цыньянской истории, когда из всех официальных источников стали вымарывать женщин, или заменять их на мужчин.
Вера округлила глаза, министр усмехнулся и развёл руками:
– Было, да, историки до сих пор сильно ругаются на деятелей, которые приняли это идиотское решение, но факт свершившийся, к сожалению. Официальная история эту легенду потеряла. А неофициальная сохранила, например, летопись дома Сун. Но для мирового научного сообщества это так, апокрифы, мифы, почти сказки. Подробностей мне не рассказывали, это внутрисемейная тема, но в общих чертах – жила-была Древняя Богиня, имя её тоже не сохранилось, шла она по пустыне Сун, устала, решила отдохнуть, и сделала себе комфорт. Отдохнула, умылась и пошла дальше по своим делам, а комфорт остался. И не только комфорт, но и некоторое количество безопасности – этот оазис не видят в упор те, в ком нет крови Дракона. Это не раз спасало семью Сун от набегов дикарей – они просто прятались в оазисе, и орды дикарей не могли их найти, хотя, казалось бы – пустыня, плоская как зеркало. А не видно, такая магия. Маги, кстати, не понимают, как это работает, но само место им очень нравится, потому что оно лечит их магические травмы и восполняет резерв.
– Круто, – Вера осматривала эту плоскую пустыню с неуютным ощущением от отсутствия гор на горизонте, когда заметила полосу света, как будто целенаправленно бьющую из дыры в облаках в определённое место. Она подняла брови и указала министру на это место, он улыбнулся и указал ей на примыкающую к Тракту еле различимую дорогу:
– Да, это он, Оазис Древней Богини. Над ним всегда светит солнце. Кстати, если вы его увидели, значит, в вас есть кровь Дракона.
– Угу, выпила чуток из Тонга, – нервно рассмеялась Вера, в который раз осматриваясь в поисках гор. Она знала, что не увидит их, но это было выше логики, какая-то психическая необходимость. Министр заметил и сжал её руку сильнее:
– Почти пришли, пять минут.
Ей стало легче.
Они шли на свет, по кратчайшей прямой – тропинки там не было, просто сухой затвердевший песок. Конь министра носился кругами в поле зрения, а потом пропал, как будто сквозь землю провалился, Вера ускорила шаг и ахнула, когда чуть не соступила с плоскости в бездну – серый песок обрывался, превращаясь в пологий осыпающийся склон, по нему побежали ручейки песка, когда она наступила на кромку и часть твёрдой поверхности раскрошилась, покатившись вниз. За этим барханом сразу же начинался следующий, точно такой же плотный пологий склон с этой стороны, потом хрупкая кромка и рассыпчатый песок с другой стороны, в рассыпчатом ноги утопали по щиколотку, лошадь скользила и приседала, мелко дрожа, но министр ей что-то сказал и она успокоилась, спустившись без проблем.
Конь министра, в отличие от всех вокруг, воспринимал эти барханы как свой личный аттракцион, и он был в восторге, по нему было видно, по каждому движению его огромного гибкого тела и по каждому выражению его хитрой жизнерадостной морды. Он весело убегал далеко вперёд, потом так же весело возвращался, выгребая по бархану вверх против течения, утопая в песчаных ручьях по пузо, и приходя в ещё больший восторг. Сделав несколько кругов, он подбежал к министру и стал подскакивать на всех четырёх, как будто дразнясь, министр слал его мягко, потом грубо, но конь это игнорировал, ему было весело. Дождавшись, пока все поднимутся на очередной бархан, Бес выдал несколько кренделей, привлекая внимание, убедился, что на него смотрят точно все, лёг на бок и поехал вниз со склона, перебирая ногами и весело повизгивая. Министр выругался, сунул Вере повод её лошади и побежал за Бесом, крича:
– А ну стой, зараза такая! Стой! Седло сломаешь, сволочь! Сюда иди! Иди, я сниму!
Конь валялся на боку в самом низу склона, пытался зарыться носом в песок, пару раз делал вид, что вот-вот перевернётся на спину, но министр начинал орать громче и Бес делал вид, что передумал. Когда министр подошёл к нему, конь вскочил и стал отряхиваться, мотая головой и подпрыгивая, заодно уклонялся от попыток его схватить, но министр всё равно схватил. Быстро расстегнул несколько ремней и шлёпнул коня по блестящему круглому заду, конь стрелой метнулся прочь, оставляя седло и прочий обвес в руках у министра. Когда Вера закончила осторожно спускаться, Бес как раз закончил шумно и пыльно подниматься на самый верх, радостно плюхнулся на бок и поехал вниз, разворачиваясь на спину и вытягивая ноги к небу, выглядел как воплощённое счастье.
Когда они подошли, министр положил седло Беса на спину Вериной кобыле, забрал повод и пошёл дальше, молча, с таким видом, как будто сам уже мысленно сказал себе всё, что можно сказать в этой ситуации, Вера тихо смеялась и не комментировала.
За очередным барханом открылся вид на ровный круг плотного песка, похожий на кратер от метеорита, в центре зеленел в солнечных лучах идеально круглый купол кроны, нависающий над идеально круглым озером с голубой водой. Издалека было не понятно, как это всё держится, но чем ближе они подходили, тем отчётливее Вера понимала, что дерево огромное, его ствол даже вдвоём не обхватить. А подойдя ещё немного ближе, она поняла, что дерево это – персик, и на нём полно плодов.
– Персики столько не живут, – впечатлённо сказала она, окидывая взглядом этого гиганта, министр усмехнулся и кивнул с ироничным смирением:
– Да, конечно. И не вырастают такими огромными, и такой плотной кроны у них не бывает, и плодоносить круглый год одновременно с цветением не могут. А ещё в пустыне не бывает таких озёр, и минеральная вода из горного источника в них не течёт. Здесь всё незаконно, в том числе, мы. Если вам нужно немного времени, чтобы это осознать, давайте тут постоим.
– Нет, не нужно, – тихо рассмеялась она, – давайте лучше посидим где-нибудь, а лучше даже полежим.
– Отличный план. Очень гибкая психика у вас, мечта просто.
– Ага, где у нормальных людей перелом, у меня изгиб.
Министр усмехнулся, снял с кобылы маленький мешок и протянул Вере:
– Идите, ложитесь где вам нравится, я лошадей организую и присоединюсь.
– Окей, – она взяла сумку и пошла обходить дерево.
С внутренней стороны обнаружился ещё один круг, образованный плотно переплетёнными корнями дерева, они как будто держали склон в форме идеальной полусферы, а по бокам от ствола образовывали ступеньки, ведущие к плоскому белому камню размером с двуспальную кровать, с внешней стороны этот камень погружался в ствол дерева, с внутренней омывался водой озера – думать, что это получилось само, не было ни единого шанса. Вера спустилась по ступенькам из корней на плоский камень, подняла голову, глядя на яркое солнце сквозь многослойный шатёр из листьев, потом опустила взгляд на воду – она была идеального голубого цвета, сквозь неё было видно каменное дно, продолжающее форму полусферы, которую сверху создавали корни дерева.
«Древняя богиня не заморачивалась, похоже. Простота и комфорт, и перекусить можно. Идеально.»
Бросив сумку в углу, она провела ладонью по камню – идеально гладкий и чистый, ни единой песчинки. Достала из сумки большое покрывало, расстелила, сняла обувь и прошлась по нему, расправляя ногой углы, остановилась у края озера, легла на грудь, придвинувшись к самому краю, стала смотреть вниз. Никого интересного не увидела – в воде даже не отражалось ничего, она была настолько прозрачной, как будто её вообще не было. Вера закрыла глаза и медленно погрузила лицо в воду, открыла глаза, не почувствовав ни малейшего дискомфорта.