Хогбены, Ретиф, Бел Амор, Грегор и Арнольд
Шрифт:
Он вручил темно—желтый конверт Ретифу.
— Насколько я знаю, Саман был ненаселенной планетой,— заявил Ретиф,— пока не прибыли поселенцы с Земли.
— Очевидно, такое впечатление было ошибочным. Там живут жаки,— Пассуин навел на вице—консула цепкий взгляд водянистых глаз.— Вы будете точно следовать инструкциям. В подобной деликатной ситуации никак нельзя допускать элемента импульсивности и импровизации. Данный подход подробно разработан в Штаб—квартире Сектора, и вам нужно всего лишь грамотно осуществить его. Надеюсь, все ясно?
— Кто—нибудь из Штаб—квартиры когда—нибудь посещал
— Конечно же нет! Там тоже все терпеть не могут путешествовать. Если больше нет никаких вопросов, то вам лучше поторопиться. Почтовый корабль покидает купол меньше чем через час.
— А на что похожа эта туземная форма жизни?
— Когда вернетесь,— ответил Пассуин,— расскажете.
Пилот почтовой ракеты, видавший виды ветеран с бакенбардами в четверть дюйма, сплюнул на замызганный пол каюты и склонился над самым экраном.
— Внизу—то постреливают,— определил он.— Вон, над краем пустыни пыхают белые дымки.
— Мне полагалось предотвратить войну,— сказал Ретиф.— Похоже, я немножко опоздал.
Пилот так резко повернул к нему голову, что чуть не сломал себе шею.
— Войну! — взвизгнул он.— Мне никто не говорил, что на Мане идет война. Если так, то я немедленно уматываю отсюда.
— Погодите,— остановил его Ретиф.— Мне надо приземлиться. По вам стрелять не будут,
— Само собой, не будут, сынок. Я не дам им такой возможности,— он протянул руку к пульту и принялся нажимать на клавиши. Ретиф схватил его за запястье:
— Возможно, вы меня не расслышали. Я сказал, что мне надо приземлиться.
Пилот рванулся, налегая на ремни безопасности, и попытался нанести Ретифу размашистый удар, который тот небрежно блокировал.
— С ума сошел? — завопил космонавт.— Ты представляешь, как там палят, раз я вижу это с высоты в пятьдесят миль?!
— Почта, знаете ли, все равно должна быть доставлена.
— А я не постоянный почтальон. Если уж ты так упорно настроен дать себя убить — возьми ялик. Я попрошу забрать останки в следующий рейс, если тут, конечно, прекратится стрельба.
— Ты настоящий друг. Ловлю тебя на слове.
Пилот прыгнул к люку спасательной шлюпки и после несложных манипуляций открыл его.
— Залезай. Мы быстро приближаемся. Этим типам может взбрести в голову вмазать высокую подачу.
— Спасибо,— Ретиф сунул за пояс пистолет.— Надеюсь, вы неправы.
— Я позабочусь о том, чтобы тебя забрали, когда стрельба прекратится,— так или иначе, но это я тебе уж точно обещаю.
Люк с лязгом захлопнулся; миг спустя ялик дернулся, отвалив от корабля, а затем последовали мгновения изрядной болтанки в кильватерном выхлопе дюз удаляющегося корабля—почтовика. Ретиф внимательно вглядывался в крошечный экран, положив ладони на панель сенсорного управления. Он стремительно снижался: сорок миль, тридцать девять…
На высоте пяти миль Ретиф безжалостно бросил легкое суденышко в режим максимального торможения. Вдавленный в амортизационное кресло, он следил за экраном и вносил мелкие поправки в курс. Поверхность планеты надвигалась с пугающей быстротой, Ретиф покачал головой и врубил аварийный реверсивный двигатель. Вдруг снизу — с поверхности
Кашляя, Ретиф выпутался из амортизационной паутины, нащупал в полу люк и с трудом открыл его. Его захлестнула волна жаркого воздуха джунглей. Он спрыгнул на ковер из опавшей листвы, поднялся на ноги… и упал пластом, когда над ухом свистнула пуля.
Он лежал, прислушиваясь. Слева явно кто—то крался. Ретиф осторожно прополз вперед и укрылся за широкоствольным карликовым деревом. Где—то выводила рулады ящерица. Жужжали кружащиеся в изобилии насекомые и разочарованно удалялись, почувствовав чуждую жизнь. В пяти ярдах от него снова зашуршала листва подлеска. Задрожал куст, потом опустилась ветка, Ретиф поспешил убраться обратно за ствол и отполз за упавшее дерево. В поле зрения появился осторожно двигавшийся коренастый человек в грязной кожаной рубахе и шортах, с пистолетом в руке.
Когда он прошел мимо него, Ретиф вскочил на ноги, перепрыгнул через ствол и бросился на незнакомца. Они вместе повалились наземь. Коренастый издал единственный короткий вскрик, а потом продолжал бороться молча. Ретиф перевернул его на спину и занес кулак.
— Эй! — закричал поселенец.— Да ты же такой же человек, как и я!
— Возможно, после бритья я буду выглядеть получше,— отозвался Ретиф.— С чего это вы затеяли стрелять в меня?
— Дайте встать. Меня зовут Поттер. За пальбу уж извините. Я решил, что это лодка хлопалей — выглядит точь—в—точь, как ихняя. Я выстрелил, когда увидел, как что—то двигается; не знал, что это землянин. Кто вы? Что вы здесь делаете? Мы почти у самого края оазиса. А там дальше уже страна хлопалей,— он махнул рукой в сторону севера, где лежала пустыня.
— Рад, что вы оказались плохим стрелком. Некоторые из этих ракет пролетели слишком близко, чтобы чувствовать себя уютно.
— Ракеты, да? Тогда это точно артиллерия хлопалей, у нас тут ничего подобного нет.
— Я слышал, что здесь заваривается настоящая война,— сказал Ретиф.— Никак не ожидал…
— Отлично! — перебил обрадованный Поттер.— Мы так и считали, что некоторые из ваших ребят с Айвори присоединятся к нам, прослышав о нашем бедственном положении. Вы с Айвори?
— Да, я…
— Эй! Вы, должно быть, родственник Лемюэля. Добрый вечер! Я чуть—чуть не совершил тяжелую ошибку. Лемюэль — человек крутой, ему трудно что—нибудь объяснить.
— Я…
— Пригните голову. У этих проклятых хлопалей есть ручное оружие. К счастью, довольно скверное. Идемте.
Он начал ползком пробираться сквозь кустарник. Ретиф последовал за ним. Так они преодолели двести ярдов пересеченной местности, прежде чем Поттер поднялся на ноги, достал насквозь промокший цветастый платок и вытер лицо.