Хозяйка чужого дома
Шрифт:
Тучи собирались несколько дней. Сначала все ходили по кругу, скапливались где-то над горизонтом, потом долго серой непроницаемой массой висели над головой, а после заморосили мелким противным дождичком. Солнца почти не было, но стояла необыкновенно теплая, даже жаркая погода, а от духоты народ в поездах постоянно падал в обморок.
Садясь в Москве на электричку, Игорь заметил, что выглянувшее было с утра солнышко спряталось, серые тучи наливаются зловещим синим цветом, разбухают, а мелкий дождик грозится перейти в ливень. «Гром
Гроза настигла поезд через две остановки – дождь с силой ударил в стекла, за окном вмиг потемнело, заволоклось сплошной белесой пеленой, глухо ударил гром, и где-то далеко, в тумане, фиолетовым огнем сверкнула молния.
– Свят-свят-свят! – испуганно закрестилась старушка в платочке.
Остальные пассажиры тоже заерзали, с испугом и любопытством глядя в окна. «А у меня зонтик!» – торжествующе подумал Игорь, словно наличие этого необходимого предмета в его портфеле делало его абсолютно неуязвимым перед любыми невзгодами.
С каким-то странным восторгом он сошел на своей станции – дождь хлестал так, что его светлые летние брюки моментально потемнели от щиколоток до колен, а в туфлях захлюпала вода. Преодолевая сопротивление ветра и дождя, он пошел вперед, почти не видя перед собой дороги. «Как хорошо! Стихия…»
Дорогу перед ним размыло, в низинке за станцией бурлило самое настоящее наводнение, и вдруг Игорь увидел знакомую фигуру. Это была Елена, бесстрашно шлепающая по лужам. Его соседка и товарищ по несчастью. Впрочем, по ней никак нельзя было сказать, что она как-то особо ощущала свое несчастье. Она мужественно форсировала булькающий поток, и все ее движения, сдержанные и неторопливые, говорили о том, что и ей разбушевавшаяся стихия по душе.
– Елена! – крикнул Игорь. – Иди сюда…
Но дождь заглушил его слова. У нее не было зонтика. Она шла, прикрывшись размокшей газетой, которую держала в одной руке, а другой рукой отводила падавшие на лицо слипшиеся влажные волосы и весело глазела на расколовшееся небо.
– Елена! – Он догнал ее в два прыжка. – Иди ко мне!
Она оглянулась, засмеялась как ни в чем не бывало:
– Зонтик не спасет. Это что-то…
Но она все равно нырнула к нему под зонт, схватила за локоть мокрыми руками. Подол расклешенного ситцевого платья стал тяжелым от воды и шлепал по коленям.
– Холодно? – заглушая дождь, крикнул Игорь.
– Нет. Правда, нет… Даже жарко!
Он улыбнулся ей одними губами.
– А где же твоя машина?
– Опять сломалась! Я в
– Отлично. А как дела творческие?
– Тоже неплохо. Сейчас занимаюсь оформлением одной детской книжки…
Преодолевая непогоду, они болтали о каких-то пустяках, словно никаких перемен в их жизни не произошло. Игорю всегда было легко с Еленой, как будто она была его сестрой.
– Ты похудел, – вдруг сказала она.
– Конечно, – как ни в чем не бывало, согласился он. – Я еще не привык к холостяцкой жизни.
– Значит, так, – серьезно сказала она. – Все очень просто – ты покупаешь полуфабрикаты и разогреваешь их в микроволновке…
– Я так и делаю. Только я иногда забываю зайти в магазин…
Он говорил весело, но Елена рассердилась.
– А почему? – строго спросила она. – Тебя слишком разбаловали. Ох уж эти современные мужчины! Если бы я была твоей женой…
В этот момент опять сверкнула молния, дождь полил еще сильнее.
– То что? – крикнул Игорь. – Что было бы, если бы ты была моей женой?
– Я бы показала тебе, где раки зимуют!
Раскаты грома докатились не сразу – только теперь в небе загрохотало так, что у них обоих на миг заложило уши.
– Ой, мамочки!.. – Елена взвизгнула и потеряла туфлю.
– Ты не того боишься, – нравоучительно произнес Игорь. – Самое страшное уже позади. Молния опаснее…
– Пошарь ногой справа… – прервала его Елена. – Ты ничего там не нащупал? Меня очень пугает перспектива идти босиком!
Стоя по щиколотку в воде, они пытались найти потерянную туфельку.
– Вон она! Вижу! Ее отнесло течением…
Держась обеими руками за Игоря, Елена наконец вновь нацепила на ногу туфельку.
– Что это с тобой?
– Что?
– Ну, вот это… – Она прикоснулась ладонью к его потемневшим от дождя волосам. – Я помню, у тебя все волосы были одного цвета.
– Ерунда какая. Все у меня как и было…
Но он говорил неправду – седая прядь надо лбом действительно появилась недавно.
– А вот и нет, не как было.
– Перестань, Елена. Идем, мне уже надоело стоять в луже, – он слегка подтолкнул ее, нетерпеливо и холодно улыбаясь, – такой улыбки она у него не помнила.
– Как они могли! – Она с яростью затрясла над головой крепко сжатыми кулачками, не замечая, что давно промокла насквозь, что намокшее платье стало совершенно прозрачным, что даже ресницы слиплись длинными стрелами и тушь не расползлась по щекам только потому, что была дорогой и хорошей фирмы. – Как они могли так с тобой, с нами…
– Перестань, – строго сказал он. – Я не хочу об этом говорить. Все прошло. Мне даже неприятно…
Перепачканные и мокрые, всю остальную дорогу до дома они молчали. Елена мысленно ругала себя за излишнюю горячность, но потом, уже на площадке перед их квартирами, сказала, сама не зная для чего:
– Ты не хочешь пригласить меня к себе? Выпить горячего чаю, и все такое…
– Что – и все такое? – холодно улыбнулся он. – Я не нуждаюсь в сочувствии.
– Я вовсе не то имела в виду!