Хулистан
Шрифт:
– Я – был. Мне, можно сказать, повезло. Раньше существовал такой обряд – День Совершеннолетия. Он проводился два раза в месяц. И в эти дни юношей, достигших шестнадцати лет, водили в Пирамиду.
– Только юношей?
– Да, почему-то. И только из высших сословий.
– И здесь сегрегация!
– Бобби, все дети туда бы просто не поместились. Остальных водили в филиалы Музея Вождя. Да и обряд этот лет десять назад вовсе отменили.
– И как там, в Пирамиде?
– Красиво! Красиво и немного жутко. Повсюду – черный, золотой и красные цвета: мрамор, золото и яшма.
– А как проходил ритуал?
– Довольно скучно.
– Вы давали клятву перед склепом Вождя? – предположил я почему-то.
– Нет, что вы! Склеп находится глубоко в подземелье. Туда никого не пускают, кроме членов Семьи и представителей специальных служб.
– Совсем никого?
– Нет. Там, говорят, целый лабиринт. И еще говорят, будто в этом лабиринте спрятаны сокровища Семьи. Но это так, болтовня «фиолетовых».
– Интересно! Почти как легенды о Фаюмском лабиринте, где, говорят, тоже была сокровищница тогдашней Династии фараонов. Представляю, что будет с этой Пирамидой, если у вас произойдет революция!
– Никакой революции не будет, Бобби! – сказал Хариф твердо, и с нескрываемой тоской задрал голову вверх.
Я проследил за его взглядом и тоже уставился на статую Вождя, блиставшую жидким золотом в пустой лазури неба.
– Это правда, что она из чистого золота?
– Так говорят.
– Это сколько же она тогда весит?
– Этого никто не знает. Но не беспокойтесь, она не свалится. Пирамиду проектировала та же знаменитая американская фирма, что когда-то разрабатывала технологии для наших морских глубоководных платформ. Некоторые из них до сих пор еще стоят. А внутри Пирамиды, если вам интересно, есть еще одна статуя Вождя, почти такого же размера. И тоже – из золота. Только там Вождь не стоит, а сидит в кресле. Вот перед этой статуей и проходила церемония.
– Представляю эту статую, – усмехнулся я. – Наверняка сделана по образцу известной статуи фараона, сидящего на троне. Надеюсь, хоть жертвоприношения перед этой статуей не приносятся? Ну, там хорошеньких девственниц из «фиолетовых»?
– Не смешно, – ухмыльнулся Хариф и метким броском отправил окурок в ближайшую урну. – Давайте я вам все же расскажу о сословиях, хотите?
– Да я вроде уже все понял. «Красные» – ваша элита, олигархи. «Фиолетовые» – низший класс, бесправные пролетарии. Разве не так? Вы еще называли «фиолетовых» «дети государства». Вот это мне интересно было бы уточнить – что это означает?
– А не начать ли нам сверху? Даже не с «красных», а с Семьи?
– Можно и сверху, – согласился я. – Объясните мне тогда, почему у вас по Конституции президентская республика, а власть передается по наследству?
– Ну, это очень просто – по принципу «от добра добра не ищут».
– В смысле? У вас что, лучшие кандидаты рождаются каким-то чудесным образом в одной семье?
– Чудеса тут ни при чем. Это дань традиции. А традиции –
– Ну, вы и сравнили! Кстати, сейчас на Кубе Фиделя не очень-то и чтят, после присоединения острова к Штатам.
– Вполне корректное сравнение. Наш великий Вождь – не только спаситель нации, но и зодчий нынешней системы государства. А до Кубы нам и дела нет!
– Так это при Вожде была введена кастовая система?
– У нас нет кастовой системы, мистер Ганн! У нас обычная демократия с элементами авторитарного социализма. Пожалуй, это будет наиболее точное определение. А нынешняя система социальной иерархии была окончательно сформирована при жизни наследника Вождя – нашего выдающегося Правителя и верного последователя идей Вождя.
– Еще бы, ведь он был его сыном. Получил в наследство целое государство. Не хило!
– Не язвите, Бобби. Так нельзя говорить о великих сынах гюлистанского народа! Вам ведь неприятно будет, если я начну насмехаться над вашими президентами?
– Да сколько угодно! У нас любой мальчишка-репер может поносить президента в своих песенках. Некоторые песни даже становятся хитами и потом их крутят по TV.
– И, по-вашему, это нормально? – сокрушенно покачал головой Хариф. – Бобби, давайте я просто буду рассказывать, а вы слушайте и не цепляйтесь к каждому слову, договорились? А то ведь так мы еще не один час просидим на этой лавочке.
– Итак, – сказал Хариф, прикурив новую сигарету, – у нас президентская республика. Президент избирается всем народом тайным голосованием. Избирательные права имеют все граждане старше шестнадцати лет.
– И «фиолетовые»? – недоверчиво спросил я.
– Разумеется! И каждый гражданин, по идее, может выставить свою кандидатуру на пост президента.
– Вот в это я совсем не верю! – рассердился я.
– А вы поверьте, Бобби! А не верите, можете прочесть нашу Конституцию. Ограничения лишь по возрасту: от двадцати одного до семидесяти пяти лет. Ну и, конечно, необходимо иметь высшее образование и не иметь судимости. Выборы проходят с соблюдением всех международных норм, приезжают сотни наблюдателей со всего мира – и, представьте, все довольны! Выборы всегда альтернативные – не меньше полудюжины кандидатов. Никаких нарушений и самая высокая явка избирателей по всей Европе! Даже наши трудовые мигранты дружно приходят на избирательные участки, которые оборудуются для них посольствами!
– Ну да, конечно. И все сто процентов избирателей голосуют за вашего наследного президента!
– Сто ни сто, – как ни в чем не бывало, парировал Хариф, – а меньше восьмидесяти процентов еще ни разу за время правления Семьи не было.
– Да, сильны у вас традиции! Сильнее здравого смысла. Это как же надо любить Семью, чтобы десятилетиями дружно ходить на выборы, зная, что результат предрешен?
– Это наш гражданский долг, мистер Ганн! Но вы правы в одном: никто не может достойно соперничать с членами этой великой Семьи! Поэтому у нас и были сняты ограничения на возможность занимать президентский пост сколько-то раз, а также был увеличен срок полномочий президента с пяти лет до восьми.