Игра на двоих
Шрифт:
— Нет! — кричу я и резко поднимаюсь.
Ментор мгновенно просыпается, обнимает меня и спрашивает:
— Что, детка?
— Не дай мне упасть, — тихо прошу я.
Наверное, со стороны мои слова звучат бредом, но только не для мужчины.
— Я держу тебя.
— Я падаю, — мне уже не разобраться, где сон, а где реальность.
— Ты не падаешь. Я здесь, — голос Хеймитча звучит успокаивающе.
Я осторожно опускаюсь на постель и, не открывая глаз, еле слышно повторяю, прошу, умоляю:
— Не дай мне упасть.
Не размыкая объятий, он ложится рядом, целует меня в висок и шепчет в ответ:
— Никогда.
==========
Мы просыпаемся пару часов спустя. Солнце уже высоко: яркие лучи освещают комнату и, стоит открыть глаза, моментально ослепляют. Эффи громко стучит в дверь, напоминая о том, что пришло время прощаться с Капитолием и возвращаться домой. Даже не знаю, который из двух пунктов сегодняшнего списка дел доставит нам больше удовольствия. Хеймитч посылает мне насмешливую улыбку и выскальзывает из комнаты.
После завтрака Цинна приносит одежду: время платьев закончилось, на этот раз стилист приготовил свободную черную блузку, длинную юбку темно-зеленого цвета и легкие сандалии. Распущенные волосы и ни грамма макияжа - я снова вижу в зеркале обычную девчонку из Шлака. Нельзя сказать, что мне так сильно нравились короткие платья, высокий каблук, прически и боевая раскраска, но привязаться к выбранному образу я успела. Прошептав своему отражению: «Буду скучать», отворачиваюсь от зеркала и спешу в комнату, чтобы собраться. Вещей немного: черное платье мамы, которое я надела на церемонию Жатвы, и зажигалка отца. Туфли успели незаметно исчезнуть: не сомневаюсь, об этом позаботилась команда подготовки, когда увидела, что какой ужас представляет собой обувь не слишком обеспеченного жителя Дистрикта-12.
Нас везут по улицам Капитолия в машине с затемненными стеклами. На станции уже ждет поезд. Взглянув на часы, Эффи всплескивает руками и торопливо поднимается по лестнице в вагон; Хеймитч что-то тихо говорит Цинне на прощание и тоже скрывается в поезде. Я подхожу к стилисту и молча обнимаю его.
– Знаешь, я ни секунды не жалел о том, что выбрал трибутов Двенадцатого, - тихо произносит парень.
– С нетерпением жду нашей следующей встречи, Генриетта.
Через несколько месяцев нам предстоит совершить Тур Победителей, в котором бывшего трибута по традиции сопровождают ментор, куратор и стилист. Не могу сказать, что буду рада вернуться в Капитолий, но соскучиться по Цинне определенно успею.
Состав трогается. Мы проносимся по темному тоннелю и выныриваем на свет. Эффи пьет кофе и составляет расписание на завтра, а мы с Хеймитчем молча стоим у окна и наблюдаем за тем, как Капитолий стремительно скрывается из виду. По моим губам пробегает тень улыбки: мы возвращаемся домой. Теперь я почти готова поверить, что все закончилось. Хотя бы на время.
Поезд останавливается на дозаправку, и мне разрешают прогуляться на свежем воздухе. Не теряя ни минуты, выбегаю из вагона и осматриваюсь. По обеим сторонам тянутся бескрайние луга, вдалеке виднеются редкие деревья. Ко мне сразу возвращаются силы: хоть вокруг и не привычные склоны и леса, но это все же лучше, чем стеклянно-стальные небоскребы Капитолия. Разворачиваюсь и медленным шагом удаляюсь от поезда. Пройдя пару сотен метров, останавливаюсь и, закрыв глаза и раскинув руки в стороны, подставляю лицо прохладному ветру.
Слышу осторожные шаги за спиной, но, уже зная, кому они принадлежат, не оборачиваюсь. Ментор останавливается в шаге от меня.
– Не возражаешь против
– интересуется Хеймитч.
Вместо ответа я протягиваю ему руку. Мгновение он колеблется, но секунду спустя подходит ко мне и сжимает мою ладонь в своей. Мы идем дальше; трава становится все выше. Остановившись у одинокого дерева, прислоняюсь спиной к его стволу и, снова прикрыв глаза, представляю родные места. Голос ментора отвлекает от нахлынувших воспоминаний. Я поднимаю взгляд на Хеймитча. Меня охватывает непонятное предчувствие: будто нас снова лишают самого главного - времени. В мое сердце медленно проникает тоска.
– Ты изменилась, - с улыбкой говорит мне Хеймитч.
– Арена меняет всех, - сухо отвечаю я.
– Почему я должна остаться прежней?
– Я не об этом, - качает головой ментор.
– Не в худшую сторону.
– То есть?
– Ты стала более взрослой. Сильной. Опытной. Уже не тот волчонок, которого я видел в поезде.
С этими словами ментор протягивает мне маленькую бархатную коробочку. Внутри обнаруживается серебряная подвеска, очень похожая на ту, которая висит у меня на шее. Те же угольно-черные глаза из блестящего камня, гордо поднятая голова и величественная осанка. Но не волчонок. Волчица.
Рассматриваю подарок, не в силах вымолвить и слова, совсем как в первый раз. краем глаза замечаю, что Хеймитч наблюдает за мной все с той же насмешливой улыбкой. Но отчего-то мне кажется, что чувства, которые мужчина пытается за ней скрыть, стали еще сложнее и запутанней. Он помогает мне надеть подвеску и отступает на шаг.
– Нравится?
Отвечаю ему благодарной улыбкой.
– Не хватает только волка, - слова вылетают прежде, чем я успеваю обдумать их.
Во взгляде ментора мелькают смущение и нерешительность. В следующую секунду он в два прыжка преодолевает расстояние между нами и нависает надо мной, опираясь руками о ствол за моей спиной. Я замираю на месте, боясь спугнуть его.
– Только скажи, и твоим волком буду я, - шепчет мужчина.
Глядя в темно-серые глаза Хеймитча, я, наконец понимаю, какие именно чувства все это время скрывались в глубине ледяного взгляда. Это уже не та привязанность, о которой он говорил мне ночью на крыше Тренировочного Центра. То, во что она превратилась, куда сильнее и опаснее простой симпатии.
Ментор слегка наклоняется ко мне и осторожно проводит рукой по моим волосам. Но в ту же секунду, словно испугавшись собственных слов, отстраняется, разворачивается и, прежде чем я успеваю до конца осознать смысл сказанной им фразы, идет обратно к поезду. Я остаюсь на месте и долго смотрю ему вслед, а затем перевожу взгляд на ярко-голубое небо, думая о том, как сильно заблуждалась. Издали доносится гудок поезда и крик Эффи: «Генриетта!». Вздохнув, возвращаюсь в вагон, стараясь задержать то призрачное ощущение свободы, которое настигло меня, стоило только оказаться в привычном окружении природы. Но мне не удается: как только поезд трогается, я вспоминаю о том, что с возвращением домой Игры не заканчиваются.
Во время обеда за столом царит тишина, даже Бряк не решается начать разговор. Так же молча мы смотрим повтор интервью и церемонии коронации. Мне снова приходится пережить все случившееся на Арене и в Капитолии. Я едва удерживаю себя на месте, понимая, что Сноу и Организаторы не позволят забыть Семьдесят Третьи Голодные Игры ни зрителям, ни Победительнице. Ментор, заметив мою реакцию, устраивается на диване рядом со мной и несмело берет меня за руку, будто опасаясь, что подопечная оттолкнет его. Вместо этого я лишь сжимаю его ладонь, показывая, насколько важна для меня в этот момент поддержка наставника.