Игры Немезиды

Кори Джеймс

Со следующей попытки ей удалось встать. Черный палец декомпрессионного набора так и торчал из бедра. Наоми выдернула иглу, подняла стерженек на высоту плеча и уронила. Выглядело это как полтора–два g. Очень мило. Будь ей так плохо всего при одной g, ей бы стоило начать беспокоиться. Впрочем, причины для беспокойства все–таки имелись.

Она включила открытие внутреннего люка и упала в бедную кладовую со шкафами. Шкафы были открыты, в одних скафандры висели на месте, из других кто–то вывалил

их на пол. Баллонов с воздухом не осталось ни одного. Голос — всего один голос, просто ее уши, кажется, не воспринимали больше обертонов и оставили от него только невнятицу басовых нот — звучал знакомо. Наоми подумала, что должна его узнать. Она пошла по пустому кораблю. Прикинула, сколько провела без сознания и есть ли способ определить, где находится, куда летит и какую скорость успела набрать.

Она добралась до панели управления и попыталась войти в систему навигации, но та не действовала. Как и связь, контроль состояния, ремонт и диагностика. Наоми прижалась к панели лбом — скорее от усталости, чем от отчаяния. Прямой контакт кости с керамикой изменил голос — звук передавался напрямую, как когда прижимаются шлемом к шлему и кричат. Голос был знакомым. И слова.

«Говорит Наоми Нагата с „Росинанта". Если вы это слышите, пожалуйста, передайте. Сообщите Джеймсу Холдену, что я терплю бедствие. Связь не отвечает. Навигация не работает. Прошу передать».

Она захлебнулась смехом, выкашляла прозрачную мокроту, сплюнула на палубу и снова засмеялась. Марко записал ложное сообщение, чтобы заманить и убить Джима Холдена.

Но каждое слово в этом сообщении было правдой.

Глава 42

Холден

Арнольд Мфуме — а не Алекс — вошел с командной палубы, вытирая влажные волосы. При виде Холдена и Фостера — двух капитанов — у кофейной машины он поморщился.

— Припозднились немного, мистер Мфуме, — сказал Фостер Сэйлз.

— Да, сэр. Чава уже напомнил. Иду.

— Кофе? — предложил Холден, протягивая грушу со свежезаваренным. — Почти без молока и не сладкий. Может, вы любите по–другому, зато этот уже готов.

— Не откажусь, — быстро и нервно улыбнулся Мфуме. Холден пытался вспомнить, где говорят с таким акцептом. Четкие гласные и скомканные согласные. Как бы то ни было, на его слух звучало приятно.

Когда пилот принял у Холдена грушу, Фостер кашлянул. — Дурная, знаете ли, привычка — опаздывать на вахту.

— Знаю, сэр. Простите, сэр. Больше не повторится.

И Мфуме исчез — слетел по трапу в рубку так, что лифт бы не угнался. Фостер со вздохом покачал головой.

— Хорошо быть молодым, — сказал Фостер, — и некоторым это удается лучше других.

Холден вбил заказ на еще одну кружку кофе.

— Не хотел бы я, чтобы обо мне судили по тому, что я натворил лет в двадцать. Вам как, сварить?

— Я больше по чаю, — сказал второй капитан. — Если ваша машина умеет чай…

— Никогда не пробовал.

— Никогда?

— Здесь всегда пили кофе.

Утренние совещания понемногу входили в обыкновение. Учитывая новую команду и ненадежное

положение корабля, казалось разумным, чтобы Холден с Фостером Сэйлзом нашли общий язык, обменялись впечатлениями, удостоверились, что все идет как должно. Фостер очень старался обходиться с «Роси» уважительно, и Холден, видя это, успокаивался. Новички были незнакомыми, с ними он чувствовал себя неловко, но серьезных неприятностей команда не сулила. И день ото дня она становилась привычнее, не такой чужой.

Холден уже не так напрягался, когда, вызвав машинный зал, слышал в ответ голос Казанзакиса или Ип. И даже немного умилялся, застав Сунъю с Гором в игровых очках, увлеченно расстреливающих друг друга — поскольку оружейники, которым не в кого стрелять, места себе не находят. Мавра Патель коротала бессонные часы, отлаживая систему лучевой связи. Холден знал, что у Наоми эта работа числилась на очереди, но не стал мешать Мавре. Опять же, после долгих беззвучных дней стоянки, когда он просыпался на пустом корабле, что–то в нем радовалось обществу. Пусть не те люди, но все же люди. Гости в доме не позволяли погрузиться в страхи и тревогу. Холден попросту храбрился, но от этого и впрямь чувствовал себя немного храбрее.

— Мне следует иметь в виду что–то еще? — спросил Фостер.

— Дайте мне знать, если что–то произойдет с «Пеллой» или «Бритвой», — попросил Холден. — И если поступит сообщение с Земли. От Амоса Бартона или от моих родных.

Как будто Амос был ему не родным!

— Думаю, команда уже в курсе, — серьезно сказал Фостер, но в его глазах мелькнула улыбка.

Пожалуй, Холден напоминал об этом не в первый раз и не ему одному. Кофеварка звякнула и выдала Холдену свежую порцию. Фостер направился к трапу — собирался наведаться в торпедный отсек, где Казанзакис начищал все, что и так блестело. Холден, выждав несколько секунд, двинулся в рубку. Чава попался ему навстречу, и они довольно долго расшаркивались, пропуская друг друга.

Фред сидел в кресле, которое выбрал себе под рабочее место. Люк в кабину был закрыт, но Холден все равно слышал вопли раджи — Мфуме всегда гонял эти записи во время вахты. Музыка и кофе никому не дали бы уснуть, но в наушниках Фред не заметил появления Холдена. На его экране было знакомое лицо. Марко Инарос, самозваный адмирал Свободного Флота, воплощение гибели Земли. И — Холден подумал об этом очень осторожно, чтобы выдержать боль, — если Наоми мертва, вероятно, ее убийца. В груди что–то болезненно сжалось, и он отстранил мысль о Наоми и Амосе, которая сейчас была слишком опасна.

Фред, резко обернувшись, увидел его и снял наушники.

— Холден? Давно ты здесь?

— Только вошел.

— Хорошо. Не хватало еще так одряхлеть, чтобы не замечать людей рядом. Все в порядке?

— Если не считать системной катастрофы и пропажи половины команды — замечательно. Правда, я не могу спать, а если засыпаю, вижу кошмары, но в остальном все замечательно.

— Да, глупо было спрашивать. Извини.

Холден сел в кресло рядом и склонился к Фреду.

— Что нам известно об этом типе?