Игры Немезиды
Шрифт:
— Пленницей. Потому что убивала людей. А теперь она там сама по себе.
— Поверь, это ничего не меняет, — сказал Амос.
— Что–то случилось? — оглянулся Холден. — Вы о чем?
— Пустяки, потом расскажу, — сказал Амос, — подождет до конца номера с собачками и лошадками.
Комната для совещаний в отделе безопасности отличалась старомодным дизайном: открытые арки, просторные, небесно–голубые потолки, подсвеченные рассеянным светом, с легким геометрическим орнаментом. Все это подчеркивало искусственность обстановки — впечатление вечернего дворика там, где нет ни дворика, ни вечера. Голос Авасаралы, раздраженный и отрывистый, опередил старуху. Едва она сама показалась из–под арки вместе с молодым и солидно одетым мужчиной, Бобби встала. Холден последовал ее примеру.
— …Если хотят иметь голос в принятии решений. На хрен предвыборную демагогию.
— Да, мэм, — соглашался молодой человек.
Авасарала жестом велела им сесть на место и уселась сама, не прерывая разговора с помощником:
— Обсуди сперва с Кляйнманом. Если он меня поддержит, Кастро с Наджаром это убедит.
— Если вы так считаете, мэм…
— Если я считаю?
Помощник склонил голову.
— С вашего позволения, позиция Чана сильнее позиции Кляйнмана.
— Ты меня поправляешь, Мартинес?
— Да, мэм.
Авасарала пожала плечами:
— Пусть будет Чан. Теперь ступай.
Когда молодой помощник вышел, старуха переключилась на них:
— Спасибо, что все вы… Где Нагата?
— В медотсеке, — сказал Холден. — Доктора еще не решаются ее выпустить.
Авасарала шевельнула бровью и отстучала что–то на ручном терминале.
— Ничего, решатся. Она мне нужна здесь. Спасибо, что большинство из вас пришли сюда. Я бы походила вокруг да около, чтобы вы почувствовали себя свободнее, да последние тридцать шесть часов я не вылезала с совещаний и совершенно охренела. Всем ясно, что Земле трындец, так?
— Черт. Ясно, — ответил за всех Амос.
— Хорошо. Тогда уж добьем до конца. Марсианский флот разлетелся вдребезги, а Смит слишком напуган, чтобы назвать это изменой.
— Можно спросить? — подалась к ней Бобби. ЭКС-десантница распластала ладони по столу, словно напряглась под ударом. — Совсем плохо дело?
— Официальных заявлений не будет, тем более в присутствии Джеймса Холдена. Не хотелось бы тебя обидеть, но о твоей способности выбалтывать информацию в самый неподходящий момент ходят легенды.
— Я избавляюсь от этой привычки, — сказал Холден, — однако, да, понимаю.
— Бывает, — продолжала Авасарала, — приходится думать о таком, чего мы раньше и представить не могли. Нас выбросило в хаос. Каждый хватает, что сумеет. Сама легитимность достанется тому, кто успеет схватить. Вот как обстоят дела. Этот торт с говном — Инарос? Он болтается вокруг Юпитера, разыгрывает из себя пирата. Ведет свою пьесу как по писаному. «Пояс восстал против давнего ига и берет свое по праву, трам–там–там…» Мое положение…
— Кстати, он прав, — вставил Холден и напоролся на взгляд Авасаралы. Если бы взглядом можно было убить, Холдена унесли бы в пластиковом мешке, а так он только покачал головой. — Если астеры поведутся на этот Свободный Флот, то потому, что им больше не па что надеяться. Новые системы и колонии…
— Уничтожили обжитую ими нишу, — закончила Авасарала. — Это дерьмово, и, наверное, мы могли бы придумать, как им помочь. Обеспечили бы им подобие базового вскладчину, не загони они римскую свечу в задницу самой большой в системе экосфере. Долго теперь придется ждать бесплатной раздачи продовольствия — пи практической, ни политической возможности у меня не будет.
— Они никогда не согласились бы принимать милостыню, — сказал Амос. — Эти поганцы держатся там третье, если не четвертое, поколение потому, что не хотят жить на пособие. Я не больше других люблю евгенику, но порода людей, выведенных в Поясе, не из тех, кто зависнет перед телешоу до самой смерти.
— Культурные различия мне известны, — отрезала Авасарала. — И я уже сказала, что они теперь ни хрена не значат. Даже согласись они взять, мне было бы нечего им дать. Значит, надо искать другой способ подрезать поджилки Свободному Флоту. Но флот Земли будет защищать планету от летящих из космоса камней–невидимок, а Марс — тратить все силы, притворяясь, будто с ним ничего не случилось, так что задача выглядит нерешаемой. Я собираюсь завтра выступить с заявлением. Вы слушаете его краткое содержание. Счастливчики. ООН при поддержке Марсианской Республики и АВП выдвигает силы против криминальной группы террористов и пиратов, действующих под именем Свободного Флота. Это не война, а полицейская операция. И тут в игру вступаете вы.
— Я должен возглавить эти силы? — спросил Холден.
— Да. Потому что под рукой вдруг не оказалось ни единого офицера ООН, не отправленного в свое время в позорную отставку. Чтоб тебя, Холден. Иной тюбик антигерпесной мази имеет к флоту ООН более законное отношение, чем ты.
Старуха с отвращением покачала головой. Обиду Холдена подчеркнул расползающийся по его щекам румянец. Бобби подавила смешок, но Алекс не мог не признать, что все это немножко забавно. Бобби подала голос первой:
— Чего именно вы от нас хотите?
— Во–первых, присутствия и поддержки на совещании. А главное — мне нужно знать, что вам известно. Что вы узнали. Мы должны понять, как главарь мелкой банды умудрялся каждый раз обходить нас на повороте…
— Никого он не обошел, — сказала Наоми, выйдя из–под арки в сопровождении конвоя.
В бестеневом освещении она казалась до ужаса хрупкой. Кожа у нее шелушилась, и двигалась Наоми с опаской, словно в любой момент ожидая боли. Но цвет склеры сменился с кровавого на более здоровый желтоватый, и говорила она почти внятно. У Алекса полегчало на сердце.
— Арестованная, мэм, — доложил конвоир.
— Спасибо, я заметила, — кивнула Авасарала и переключилась на Наоми: — Что значит «не обошел»?
— А вы посмотрите, сколько у него неудач. Он не убил Фреда Джонсона. Он не убил премьер–министра Смита. Он не захватил и не уничтожил станцию Тихо. Не взорвал «Росинант». Не удержал меня. У него такой стиль: если он победил — это важно. Если проиграл — это не в счет.
— А украденный им образец протомолекулы?
Наоми моргнула, на миг уставилась в пустоту, потом помотала головой: