Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
– Теперь достаточно? – Тихо спросил Тимо у своего партнёра и Айрон кивнул:
– Пожалуй, у нас может получиться, но тебе не кажется, что кое-кто мог бы быть и порасторопнее?
– Будь снисходителен, я уверен, Араши не подведёт.
И словно подтверждая слова отца, из огромного огненного портала выметнулась золотая колесница, запряжённая чудного вида ящерами. Возница – совсем ещё юный мальчик, гиканьем подбадривал скакунов, а за его плечом стоял в пылающих алым с золотом доспехах, сам Змееглазый, и на тонких губах его играла торжествующая улыбка, а янтарные глаза смотрели на мир так ясно, как никогда. За своим предводителем последовала армия хсаши – непобедимая армада, громыхающая колёсами колесниц и подкованными сапогами пехоты. Они несли багряные знамёна своей веры и гимн, что они пели, заставил расколоться
Битва Пяти Армий началась.
====== Глава 22. Плата по счетам. Часть 1 ======
Альфред, наблюдающий на экранах многочисленных мониторов ожидающие армии противников, разразился отборной бранью, сделавшей бы честь самому последнему грузчику. Стоявший за спиной «повелителя» Фабио брезгливо поморщился, но всё же спросил:
– Прикажете начать высадку десанта, Владыка?
– Ты только посмотри на это, – зачарованно протянул сумасшедший, и в голосе его послышались совсем не отвечающие ситуации восторг и благоговение. – Отец… во всём своём великолепии.
Встрепенувшись, Фабио поднял взгляд от электронной деки, на которую поступали сведения о готовности войск, и уставился на главный экран, успев увидеть, как крошечная с такой невероятной высоты фигурка в сверкающих белых доспехах бежит по пустому полю, всё набирая скорость, и уже становится ясно – вперёд несётся отнюдь не человек. Гигантскими прыжками, подбрасывающими обманчиво хрупкое тело на метры в воздух, Тимо Лайтонен целеустремлённо продвигался к самому центру грядущей арены сражения и пока все гадали о смысле его дерзкого поступка, Альфред, порывисто выдохнув, приказал:
– Пусть начинают бомбардировку поверхности. Немедленно! – Последнее слово фальшивый Владыка почти прокричал, уже зная, что опоздал. Фабио только подносил руку с коммуникатором на запястье к губам, только начал формулировать задачу для орбитальных служб артиллерии, а Тимо уже совершил свой последний безумный прыжок, подкинувший его на сотню метров. Широко раскинув руки, Император, поддерживаемый невидимыми слугами – воздушными течениями, в одно мгновение освободил так тщательно скованную в глубине его естества могучую силу. Фигура его засветилась нестерпимо ярким синим светом, объявшим за считанные секунды многочисленные войска и всю огромную пустошь, выбранную для бранной сечи. Возможно, с земли этого и не было видно, но с высоты птичьего полёта, на которой парил Дворец, был отчётливо различим полупрозрачный купол, делавший невозможным любую бомбардировку.
– Отставить, – разочарованно произнёс Альфред, набрасывая на плечи длинный тёмный плащ. – Ничего не поделать, придётся встретиться с ним лично и лучше бы к тому времени он придумал оправдания для всех своих прегрешений.
Фабио остался один на наблюдательном пункте, продолжая в бессильной ярости созерцать то, как разворачиваются знамёна над ровными шеренгами солдат-Гэлли, всё новыми батальонами, высаживающимися из парящих транспортов, как свои места в строю занимают лёгкие и подвижные энергетические колесницы, оснащённые лазерными турелями. То же самое происходило с личной гвардией Альфреда, с послушностью зомбированных марионеток выстраивающейся перед рядами противников. Отсюда, с высоты, всё это напоминало причудливую шахматную доску, трёхмерную, до ужаса реальную игру, в которой пешками были простые солдаты, а офицерами – сильнейшие одарённые в поколении.
Братья собирались на бой, дабы стяжать о себе великую славу, и их имена войдут в легенды, а память об их подвигах переживёт их собственное бессмертие, тогда как Фабио навсегда останется в истории, как трусливый, подлый предатель-перебежчик, подхалим жестокого узурпатора. Мысли об этом отравляли его, подобно яду, заставляли скрипеть зубами и сжимать кулаки так сильно, что ногти впивались в ладонь, оставляя после себя кровавые лунки. И всё же… он знал, как можно исправить положение. От него требовались всего лишь выдержка и поистине чудовищное терпение, которому научил его Альфред. Пожалуй, жалкий, сломленный собственным безумием брат даже не представлял, как много дал тому, кого считал всего лишь послушным исполнителем.
Сила Фабио возросла стократно с того момента, как он принял под свою руку несколько тысяч душ наблюдателей. И дело было даже не во врождённых способностях эмпата понимать чувства всех живых существ. Просто в какой-то момент он получил бесценный
– Вольгер?
– Да, господин.
– Пятый пост перевести в режим ожидания. От их сил многое зависит, я не хочу потерять их.
– Понял. Действуем по плану?
– Да, подготовить транспортационные залы к приёму гостей. Начинаем по моей команде.
– Будет исполнено.
+++
Когда именно всё началось? В какой роковой миг? Кто из военачальников поднял руку, призывая своих воинов к атаке? Или, быть может, никакого знака и не нужно было? И если подумать – зачем нужны все условности, когда перед тобой стоит враг: нагло, надменно улыбаясь в лицо? С неизбежностью и смертоносностью сходящей с гор лавины, подчиняясь тем же законам, с величием и неотвратимостью наказания, массы людей и нелюдей бросились в битву под барабанный бой тысяч и тысяч сердец. Глухой стон земли, разбуженной тяжёлой поступью латников в чёрных доспехах, звонкими щелчками кнутов над спинами ящеров, влекущих за собой стремительные колесницы, был заглушен визгом вспарываемого воздуха острыми бортами энок, от выстрелов из лазерных винтовок над полем клубился белёсый туман, затрудняя видимость, рассерженное гудение энергетических копий и щитов, казалось, электризует атмосферу… Слитный, многоголосый рёв потряс основы мироздания, заставил маленькую, ничем доселе не примечательную планетку испуганно съёжится. И невозможно было различить в этом могучем крике тот или иной боевой клич.
Айрон тоже что-то кричал, вынув из ножен чёрный меч и указывая им направление атаки. Прямо перед ним занимали позицию батальоны рода Кошки, отчаянно отстреливающиеся от нападавших на них летучих отрядов хсаши. Послушные приказу своего Владыки, лучшие воины тринадцати кланов Ночных Охотников смели «котов» с лица земли, втоптали в грязь гордые стяги с изображением Матери-прародительницы Гэлли. Стряхнув с благородной стали кровь, напоминающую алую ртуть, Айрон поискал глазами Лайтонена, но в кипевшей вокруг битве невозможно было ничего разглядеть. Поэтому Владыка Эргона направился к следующему укреплению противника, и смерть пела на кончике его меча.
Джейнно Фаул чувствовал себя легко и свободно, так, словно движений его не стесняла чёрная кольчуга с гравировкой Жнеца. Он целенаправленно пробивался к центру схватки, где в последний раз видел сверкнувший белым доспех отца, упиваясь битвой, выходя невредимым из всех поединков, слишком скоротечных, чтобы называть их так. Пожалуй, он не сражался с противниками, будь то «кошки» или верные Альфреду имперцы. Он убивал их, делая это пугающе буднично и с чудовищной ловкостью уклоняясь от внезапных атак одарённых со стороны Гэлли. Если бы ему захотелось сосчитать число своих жертв в этот кровавый день, он сбился бы со счёта. Однако Джейнно занимала не собственная доблесть, выражавшаяся в количестве сражённых им людей, а то обстоятельство, что отец оказался жив. И это вырастало в нешуточную дилемму для Защитника Империи, ибо отныне он видел в Тимо Лайтонене не родного отца, а серьёзного соперника для Эвазара. «Что же это? – Спрашивал себя Джей, прорубаясь сквозь плотный строй противников, – Неужели все те боль и страдания, ужасные испытания и лишения, которые пришлось претерпеть возлюбленному брату, оказались напрасны и по-прежнему неуязвимый, невредимый отец вновь воссядет на престол, а Эвазару, самому Лучшему, Восхитительному, Светлому и Доброму достанется прежняя постылая должность советника по незначительным вопросам?!»