Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
Остановившись напротив мужчины и женщины, Тимо коротко поклонился, безукоризненно следуя дуэльному кодексу, признавая тем самым противников. В их лицах, исполненных поистине возвышенного очарования, не было ни намёка на торжество или гнев. Они оставались пугающе спокойными, подобно ледяной глади зеркал, хранивших память об отражении ангельских ликов. Холоднее снега на горных вершинах были их взгляды и улыбки.
– Полагаю, мне нет необходимости представляться, – проронил Тимо. – Однако, я хотел бы услышать ваши имена.
– Они не откроют тебе никакой истины, – мягким, сказочно прекрасным голосом откликнулась женщина. – Впрочем, мы понимаем и чтим обычаи разумных рас. Меня зовут Аста-эн-Зей.
– Сиел-эн-Датор, – коротко кивнул мужчина, чуть искривив
– О, значит, я не ошибся, считая вас Вершителями Судеб миров.
Тимо осторожно, контур за контуром снимал блоки с собственного сознания, призванные контролировать его силу от спонтанных проявлений. Некоторые из этих слоёв были настолько старыми, что заставили вспомнить времена, когда Император не мог совладать с собственной разрушительной мощью и эта неразумная, слепая волна захватывала его разум, чтобы много позже, схлынув, словно дурман или жуткое наваждение, оставить его наедине с теми руинами, в которые превращалось окружающее его пространство. Тимо долго боролся с собой, с тем, что являлось основой его существа, пытался расшифровать, разгадать хитрую комбинацию команд, могущих запереть чудовище внутри и, спустя долгие годы, множество ошибок и неуклюжих вариантов, ему удалось-таки найти верную последовательность алгоритмов и замыкающих блоков, способных сдерживать неконтролируемые вспышки энергии, но теперь… Теперь он снимал все замки и запоры, открывал шлюзы, распахивал кладовые, в которых веками копилась бурлящая, кипящая, обжигающая мощь солнечного ядра, хранителем которого он являлся.
Первым почувствовал внезапный скачок силы Сиел. Он автоматически возвёл защиту, хотя первоначально не собирался прибегать к обороне. Задача казалась ему смехотворно простой – всего лишь пленить Потерянного, сковать его потоками энергий, вырвать из того мира, что так прочно пустил в нём корни, замарав чистую суть старлинга, но сопротивление оказалось яростным, даже неистовым, так что Перворождённые невольно отшатнулись, каждый по-своему защищаясь от обрушившегося на них ревущего синего пламени, центром которого стал Лайтонен. В воздухе стоял страшный гул, перекрывший даже ставшую привычной какофонию битвы. Ветер, пронзительно завывая, тугими струями силился сорвать со старлингов защиту, взрезая пласты земли у их ног. Сменив тактику, накатывал волнами, силясь сбить с ног, оглушить, затем, спустя мгновения, вновь превращался в узкие, смертоносные лезвия, способные рассечь металл…
Но все усилия были тщетны и яростный, страстный напор пропал втуне, встретив не менее достойное сопротивление. Вокруг мужчины и женщины замерцал воздух, окрашиваясь цветами, присущими их спектру силы. Аста-эн-Зей сияла чистым золотом, ослепительным и прекрасным, тогда как вокруг Сиела-эн-Датора сгустились багровые сумерки, в глубине которых мерцали алые всполохи молний.
– Тебе не одолеть нас, Таймури, – пропела Аста, взывая к благоразумию Потерянного. – Остановись, признай нашу власть, склонись пред мудростью Высокого Оола и тогда, быть может, твоя участь перестанет быть настолько печальной.
Ответом ей послужил презрительный смех.
– Не стоит вести душеспасительные беседы с Отступником, сестра. – Сиел, прищурившись, смерил Тимо оценивающим взглядом. – Его сил не хватит, чтобы нанести нам хоть какой-то вред.
– Действительно?.. – Тимо сжал кулаки, сплетая вокруг себя невидимый защитный кокон. – Почему бы не проверить это прямо сейчас?
Его удар был страшен: земля содрогнулась под ногами, в небо устремился столб слепяще-синего цвета, облака испуганно прянули в стороны, а от страшного свиста, переходящего в ультразвук, многие люди замертво падали не землю, всё ещё судорожно вздрагивающую в смертельных конвульсиях. Старлингам удалось отразить и рассеять в пространстве большую часть посланной в них энергии, после чего они перешли в наступление, атакуя Тимо сияющими копьями, сотканными, казалось, из самого света, выжигающего всё на своём пути. Потерянный отбивался ожесточённо, на губах его застыла злая улыбка, в синих глазах – решимость сражаться
Их силы поистине были неравными. Он в полной мере ощутил это, едва выдержав безжалостную атаку взбешённого промедлением Сиела, и с трудом уклонившись от смертоносного дождя золотых осколков Асты.
«Всего лишь двое», – с горечью думал Тимо, удерживая перед собой прозрачный щит. Двое противников, а его силы почти на исходе! Как долго он сможет сопротивляться их чудовищному напору? Боль, поселившаяся в кончиках пальцев, постепенно захватила кисти рук, медленно, но неотвратимо поднимаясь к предплечьям, но Император лишь упрямо сжал зубы, насылая на врагов всё новые вихри, разбивающиеся о безупречную защиту. В ушах грохотало, вторя биению сердца – торопливо, неровно. Дыхание со свистом вырывалось из груди, в волосах плясали электрические искры… Тимо успел вскинуть руку, торжествующе оскалившись и отводя от себя молнию, посланную Астой, но тут же пропустил подлый удар от Сиела, пришедшийся в грудь.
Болезненно охнув, Император пошатнулся, ощущая во рту медный привкус крови и просто раздирающую боль, поселившуюся в смятых рёбрах. Презрительно скривившись, ненавидя себя за слабость собственного тела, Тимо сплюнул скопившуюся во рту кровь, успев увидеть удовлетворение, мелькнувшее во взглядах противников. Счёт их битвы шёл уже не минуты и старлинги не собирались уступать свои позиции, едва ранив.
Натиск усилился, атаки сменяли друг друга с умопомрачительной скоростью, не позволяя отвлечься на переселение в другое тело, и Тимо был вынужден прибегнуть к последнему своему козырю, начав сворачивать стазис-поле, установленное перед началом битвы. Это наполнило его новой энергией, позволившей если не контратаковать, то эффективно обороняться.
Аста видела, как начинает закипать Сиел, надеявшийся на скорое завершение схватки. Видимо, Отец Битв отвык от по-настоящему стойкого сопротивления, бросавшего вызов его мастерству. Единственным недостатком подобного Сиелу соратника (о чём недвусмысленно предупредил Асту ещё Шаррак-эн-Мирия, всё-таки одобрившего операцию против Отступника) была его вспыльчивость – следствие непостоянства звезды-пульсара, душой которой был эн-Датор.
В обществе старлингов подобное проявление слабости, граничащей с мерзким проявлением эмоций, не приветствовалось, однако с особенностями таких, как Сиел, мирились, словно с неизбежным злом.
Аста-эн-Зей как раз задумывалась над тем, не привлечь ли к сражению Шаррака, по своему обыкновению, наблюдающему за сражением с безопасного расстояния, когда Сиел, окончательно рассвирепев, не начал бить Отступника потоками чистой энергии, производя поистине апокалиптические разрушения, обратившие в паническое бегство всех, кто случился поблизости. Неподобающее поведение ставило невольного напарника Асты на опасную грань – Датор серьёзно рисковал нарушить Кодекс старлингов и самому оказаться в одной лодке с Тимо, но осознание этого, судя по всему, нисколько не волновало сверх меры взбешённого Сиела!
Ибо Отступник продолжал упорно сопротивляться из последних сил, черпая стремительно тающую энергию из собственной ауры, отчего ослепительно-сапфировое сияние, окружавшее его фигуру, превратилось в тусклое, едва заметное свечение.
Император задыхался, кровь пузырилась на тонких губах, пробитое сломанными рёбрами лёгкое в судорожном усилии пыталось качать кислород… но было очевидно – Тимо не сможет сдержать противников. На мгновение Аста-эн-Зей встретилась взглядом с Отступником и с внезапной ясностью поняла, что избранный ею Змееглазый был достойным сыном своего отца. Тоже непоколебимое упрямство жило в сапфировом взгляде, та же несгибаемая мощь, отчего-то не тускнеющая перед призраком неминуемого поражения…