Игры престолов. Хроники Империи
Шрифт:
Тимо выпрямился в полный рост, найдя в себе силы на решающий удар. Перед глазами стоял образ Суллы – возлюбленной, к которой стремилась душа, в улыбке и добрых руках её он находил так необходимое утешение. Будет ли она ненавидеть его? Презирать за слабость? Нет, – Тимо вскинул голову, угасающим взглядом провожая плывущие по небу облака. Она будет плакать. Безутешно, горько, как только может плакать женщина, оставшаяся без своего защитника.
И это он причинил ей эту боль. Снова, несмотря на то, что обещал, клялся всем самым дорогим в его жизни – Сулле не придётся проливать слёз. Выходит, обманул её?
Пылающая лента захлестнула горло, вырывая его из умирающего тела. Он ещё смог услышать торжествующий вой Сиела-эн-Датора,
+++
Айрона сбила с ног волна невидимой силы, смела, точно разменную фигуру с шахматной доски и он, ошеломлённый, мог лишь бессильно лежать на горячей, пропитанной кровью и паром земле, прижимаясь к ней щекой, и смотреть… смотреть… как проиграл свою схватку величайший Игрок Галактики. Женщина в сияющих доспехах подошла к неподвижному телу Императора и приняла в свои ладони, окутанные тёплым золотистым сиянием, угасающий огонёк сапфирового цвета. Нежно, по-матерински пригладив его ладонью, валькирия спрятала его в кулачок и внезапно посмотрела прямо в глаза Айрону, безвольно раскинувшемуся за пару сотен метров от неё. Золотой огонь её взгляда едва не ослепил вампира, но голос женщины он слышал так чётко и ясно, будто он звучал прямо у него в голове.
– Скажи всем тем, кто знал его… Таймури-эн-Лайни сражался достойно и примет свою судьбу в соответствии с пожеланием Высокого. Не ищите его и не скорбите напрасно. Равновесие Вселенной будет восстановлено и всё вернётся на круги своя.
Айрон тихонько закрыл глаза, чувствуя, как покидает его сознание неведомая сила вместе с чем-то очень-очень важным. На душе было пусто и холодно. Он так отчаянно устал, что даже не слышал, как после исчезновения купола на землю рванули подкрепления союзным войскам в виде целых батальонов Одарённых, несущих стяги Девяти Башен Лиги, а впереди них, на энергетической колеснице, парил сам Фабио – Сиятельный и металлический веер его искрится от могущественных заклинаний. Дворец и Аглор обменивались пушечными залпами где-то в облаках и на головы сражающимся сыпались конструкции крепостей, принося разрушения не меньшие, чем всё ещё действующие Покровы принцев и боевая магия одарённых-Гэлли.
Айрон хотел только одного – уснуть крепко-крепко, а проснуться в прежнем мире, где Тимо Лайтонен ехидно улыбнётся ему и предложит сыграть ещё партию в шахматы, пока их обоих не сморил коварный алкогольный змий. Наверное, ему всё же удалось отключиться, потому что он не помнил впоследствии, как в небе над полем битвы появился огромный флот и усиленный громкоговорителями голос молодой женщины объявил о смене руководства Дома Гэлли. Точнее, о гибели этого Великого Дома вместе со своим Матриархом и реорганизации его в новый Дом Вентрон, не имеющий претензий к действующей власти в Галактике и охотно поддерживающий как режим Императора Эвазара, так и отношения с Империей Хсаши.
Битва была остановлена этими простыми словами. Сражающиеся сложили оружие, но никто не спешил поздравлять друг друга с победой, ибо не было на этом поле ни победивших, ни проигравших.
Так закончился всего лишь один день, ставший важнейшей вехой в новой Истории Галактики, писать которую будут новые Императоры и правители. Ушли в прошлое старые распри и кровные обиды, начался новый отсчёт для Эры свершений и открытий. Кто-то будет тосковать по старым временам, кто-то скажет – это сражение было необходимым, чтобы перешагнуть прежние барьеры… Кто из них окажется правым?
Те, кто заплатил все свои долги, как бы много их не было.
====== Эпилог 1. Айрон ======
За окном загородной резиденции Владыки Эргона снова шёл дождь. Осень вступала в свои права, прилежно окрасив листья в кронах деревьев неподражаемыми красками от яростно-пурпурного до нежно-золотого. Огромный старый парк, раскинувшийся на территории поместья, был отличным местом для прогулок и Айрон с удовольствием прохаживался длинными стройными аллеями перед сном, рассеянно вертя в пальцах гербарий из листьев клёна и дуба. В эти тихие, предрассветные часы ему особенно хорошо думалось – обо всём, что произошло год назад. Странно, но в такие мгновения, перебирая в памяти многочисленные эпизоды трагедии, он казался себе неизмеримо старым. Старше Лорда Юкавы.
Не самое приятное чувство.
Сейчас, меланхолично созерцая унылый осенний пейзаж из окна своего кабинета, Айрон не торопился пройтись по террасе, вдыхая терпкие ароматы прелой листвы и влажной земли. Серые низкие тучи не собирались расходиться, обещая долгий, моросящий дождь, а яркие фонари у крыльца главного корпуса с трудом отгоняли мрачную, тоскливую тьму, мешая разглядеть, как упругие капли, летящие с неба, разбиваются о зеркальную гладь искусственного озера.
Айрон любил дождь, но ненавидел сырость.
Бросив последний взгляд на парк за окном, Владыка Эргона вернулся к столу, с исключительно скорбным видом оценив предстоящий фронт работ. Ему осточертели бесконечные тяжбы, жалобы и прошения, которыми главы родов заваливали его ежедневно. Секретариат не справлялся с этим бурным потоком, хоть и работал в авральном режиме. Разгребать последствия краткого правления Натана и приснопамятной битвы, едва ли не опустошившие казну, оказалось крайне хлопотно, несмотря на героически прилагаемые усилия. Иногда Айрон малодушно скучал о времени, проведённом в качестве призрака.
Помимо основных проблем, существовал длительный процесс утверждения Айрона единоличным правителем Эргона, затеянный по согласованию с Геральдической Коллегией и Советом Домов ради пресечения попыток узурпаторства подобными Натану излишне деятельными ублюдками. Членами вышеназванных органов власти разрабатывался церемониал, по сложности сравнимый с ритуалами хсаши, призванный подтвердить кровное Право нового властителя на престол.
В принципе Айрон понимал стариков, так отчаянно взявшихся за новую для себя работу – чем ещё заняться семисотлетним старцам, как не цитированием древних законов и уложений, не противоречивших заявлению о полной монархической власти Владыки. Первоначально взолновавшийся было Сенат вскоре успокоился после исчерпывающего пояснения Айрона о том, что он не собирается разгонять цвет вампирской аристократии и лишать членов Сената привилегий, хотя с некоторых пор этот законодательный орган плавно превратился из законодательного в консультирующий. И это всех устраивало.
С тяжёлым вздохом Айрон опустился в кресло, подавив желание схватиться за поясницу. Нет, он не превратился в ревматического деда, просто давала знать о себе неприятная рана, нанесённая ему в битве. Позвоночник сросся правильно и достаточно быстро, но в сырую погоду спину нещадно ломило. Доктора утверждали – лет через пять пройдёт.
Ему тогда крепко досталось. Айрон не любил вспоминать, в каком состоянии верные офицеры доставили своего Повелителя в его особняк. Кэтрин Старр, помниться, сказала – краше в гроб кладут. В гробу Айрон уже бывал и ему там не понравилось, так что отлежавшись недельку в качестве беспомощного зомби, Принц Ночи уверенно пошёл на поправку. Кажется, к нему пару раз заглядывал Луциан, но Айрон не оценил родственной заботы, каждый раз швыряя в братца первым, что под руку подворачивалось, сопровождая сии действия непристойными ругательствами. Кислая физиономия тут же исчезала. Сейчас, по прошествии времени, Айрон понимал, что не сильно гневается на непутёвого интригана, но и прощать его так легко не собирался.