Империум. Туман с Альбиона
Шрифт:
По рекомендации врача Да Силва периодически уезжал на лечение в разные страны. И там у него всегда наступало облегчение. Настолько сильное, что лавочник словно сбрасывал лет пятнадцать - двадцать, распрямлялся, оставлял в гостиничном номере клюку и даже переодевался. Помолодевший и неузнаваемый, Жоан резвился с интересными женщинами, играл в казино и не только. В общем, пускался во все тяжкие. К сожалению, разгульная жизнь слишком быстро утомляла, словно высасывала из соки, поэтому домой он возвращался ссутуленным, старым и больным.
Таким, какой, тяжело опираясь на трость, вошёл в приёмный покой профессора-ортопеда Орасио Муньеса. Фамилия ортопеда, если быть точным, звучала бы в два раза длиннее: Муньес-Пикок, но зачем в Португалии нужна добавка от матери? Давно, ещё только перебравшись в Лиссабон, будущий профессор, тогда всего лишь бакалавр медицины, отсёк английский хвостик фамилии ради благозвучия.
Поздоровавшись с медицинским секретарём Элизабет, которая уже лет пятнадцать работала у доктора, Жоан да Силва после недолгого ожидания был приглашён на приём. О чем беседовали врач и пациент, знали только они. По рассеянности лавочник оставил содержимое трости на столе профессора, а ортопед, вероятно, принял несколько листков за собственные записи и небрежным взмахом отправил их в ящик стола.
Спустя десяток минут, держа в руках ворох рецептов, Жоан да Силва раскланялся с Элизабет и направился к аптеке, что была в соседнем квартале. По пути лавочник посетил общественный туалет, видимо, фейжоадо уже переварилось. Внимательный наблюдатель мог бы заметить, что Жоан все рецепты выбросил, решив обойтись без лекарств. Да только кто будет следить за жалким подагриком?
Тем временем знаменитый ортопед успел начать осмотр следующего пациента. Видимо, случай оказался сложным, если доктор объявил больному, что спишется с лондонским коллегой для консультации. Несколько листков бумаги, извлечённых из ящика стола, легли в пенал пневмопочты и отправились в туманный Альбион, а гордый вниманием пациент согласился подождать пару дней до ответа и постановки окончательного диагноза.
Откуда ему было знать, что лондонский коллега лиссабонского ортопеда уже вечером положит на стол главы английской внешней разведки копию протокола секретнейшего совещания, которое накануне состоялось в кабинете Великого Магистра. Ни единая душа в мире, кроме нескольких доверенных сотрудников МИ-6, не знала о существовании цепочки, которая обеспечивала быструю передачу сведений, добытых сверхсекретным агентом, давно и прочно засевшим в Главной резиденции Ордена.
Туман клубится
Министр иностранных дел Соединенного Королевства, лорд Томас Пальмергрин, с неудовольствием слушал доклад главы МИ-6. Тот, вместо рассказа о ходе исполнения недавнего поручения об активизации работы против России, нёс какую-то чушь:
– ... уникальная возможность повлиять на отношения Ордена к России и даже подвигнуть Великого Магистра к полному разрыву отношений с Императором! Надо всего лишь воспользоваться ситуацией. Орден перехватил в России случайную шифровку и очень встревожился! В свете недавнего поручения, доведённого нам, мы могли бы...
– Сэр Роберт, вы берёте на себя смелость рекомендовать?
– гневно воскликнул лорд Пальмергрин, чтобы поставить зарвавшегося руководителя секретной разведывательной службы на место.
– Рекомендовать министру? Это не ваш уровень! Внешнеполитические решения прерогатива даже не премьера! Кабинет министров обязан запросить одобрение парламента, но лишь после проработки в комитете по обороне и внешней политике! Совет национальной безопасности и парламент...
Глава внешней разведки терпеливо пережидал истерику министра. Он давно занимал высший пост МИ-6, и прекрасно знал, как два упомянутых правительственных органа вырабатывают общие направления внешней политики страны, задавая тем самым тон международной политике Великобритании. Но речь шла о секретной операции, разглашать которую было в высшей степени неразумно. Что знают двое, то знает и свинья - говорят немцы, и не ошибаются. Поэтому убедить сэра Томаса следовало обязательно:
– Сэр, только вы в состоянии оценить важность сиюминутного решения, сиюминутного, но судьбоносного. Если поставить сведения, добытые в Ордене, на обсуждение кабинета, парламента и Совета, то обсуждение затянется на месяцы. Я не говорю о возможной утечке сведений, гораздо важнее, что мы упустим редчайшую возможность свалить Россию, ловким ходом обратив её в колосса на глиняных ногах. Сэр?
Лорд Пальмергрин откинулся на спинку кресла и забарабанил пальцами по столу. Заняв пост министра иностранных дел, сэр Томас плохо понимал, в чем заключается его функция. Собственно, раньше, в других министерствах, ничего особенного от него и не требовалось - чиновничий аппарат прекрасно справлялся со своими делами, надо было лишь не мешать людям работать. Разве что изредка озвучивать подчиненным решения, принятые Кабинетом.
Беда в том, что министерство иностранных дел, как и министерство обороны - представляли собой суперконсервативные учреждения, где сделать что-либо так же быстро, как в министерстве финансов - не удавалось. Там было легко и просто за ничтожные четверть часа перенаправить солидный денежный поток. А здесь, чтобы поменять курс линкоров, требовалось затратить больше суток, ведь самому быстроходному дирижаблю еще предстояло долететь до эскадры! А чтобы добиться нужного телодвижения от правительства какого-то паршивенького государства, предстояло вызвать в Лондон и надлежащим образом проинструктировать собственного посла на предмет правильного реагирования при неожиданном поведении тамошнего государя.
Недовольство премьером, который коварно подсунул лорду Пальмергрину такое хлопотное министерство, достигло высшей точки сегодня, когда глава МИ-6, назначенец ещё позапрошлого министра, напросился на приём. Не просто напросился, а настоял, и кто? Подчинённый - обычный разведчишка, всего лишь удачливый шпион, средней руки чиновник, едва-едва секретарь по должности!
– а фактически требовал срочно принять решение, которое могло стоить сэру Томасу, вообще, всей политической карьеры!
Негодование заставило лорда Пальмергрина встать с кресла. Унимая гнев, он прошёлся до шкафа с книгами, которые обычно играли роль предметов интерьера, и впервые прочёл названия на корешках. Наугад вытянул томик - "Евангелие от Матфея", раскрыл. Глаза выхватили стих 24:6, который гласил:
" ... ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец..."
– Надлежит всему тому быть, - повторил министр.
Цитата оказалась настолько к месту, что изменила направление его мыслей. Он вдруг подумал, что Библия никогда не осуждала и не запрещала войну. Справедливую войну. За восстановление справедливости. Каковую предстоит вести Великобритании с варварской Россией. Собственно, поручение, отданное службе внешней разведки чуть меньше месяца назад, подразумевало планирование и проведение ряда операций, которые должны стать для варваров началом конца.