Империум. Туман с Альбиона
Шрифт:
Однако проведенное расследование закончилось ничем. Жители села однозначно списали оговорки и поступки незнакомца по имени Руслан на горячечный бред и психические сдвиги. Староста подчеркнул, что на высоте приступа лихорадки парень сбежал из медпункта, забрёл к нему в дом, бредил, выкрикивал имя иудейского бога и вёл себя, как помешанный.
Показания фельдшера, которая оказывала помощь и выхаживала больного парня, полностью сняли подозрения в иномирском происхождении Руслана. Под описания и фотографии бежавших из тюрьмы преступников парень не походил, поэтому рапорт переслали в Третью канцелярию Е.И.В. и дело закрыли.
Дочитав справку, репортёр заварил свежего чаю и перебрался из-за стола на диван. В лежачем положении ему думалось лучше. Устремив глаза в потолок, где трещина давала занятие для глаз, Богдан пытался припомнить шероховатость - этакую занозу, задоринку, как сказал бы столяр - встреченную в тексте справки.
– Что меня цепануло, имя? Нет. Тут память сбоев не даёт...
Промаявшись четверть часа, Резников вернулся к столу, заново прочёл все листы. И в фотокопии рапорта пристава Филиппова нашёл-таки искомую задоринку: "Когда подозрительный тип склонился у заднего колеса мобиля, делая вид, что его вырвет, я заметил на его шее синюю татуировку странного вида. Она немного напоминала букву с множеством добавок. Похоже на китайские каракули, только жирная..."
– Изрядно!
– воскликнул репортёр, представив себе жирный иероглиф.
– А ведь я видел такую букву. На ком?
Откинувшись на спинку стула, Богдан постарался вспомнить, где и когда ему мог встретиться носитель приметы. Белоцарск он отмёл, пересмотрев снимки. Там он каждого, с кем говорил - сфотал по нескольку раз.
– По дороге в Урянхай? Нет. Я нигде не останавливался. Значит, здесь, в Томске.
Но память подводила, пришлось вынуть ежедневник и проштудировать расписание на предшествующую поездке неделю. Проговаривая встречи, день за днём, Резников добрался к последнему:
– Так... Я узнал по новостям о стычке на заставе... Приехал сюда, собрался и рванул в Белоцарск. Нет, не сразу, я же к Семёну заглянул, попросил брать почту... Да! Вот оно! От него выходили двое, Сёмкин курьер-ломовик и такой стройный, высокий посетитель. Глаза умные, как у студента. Они спорили, точно! И он стоял ко мне спиной, а потом повернулся... Вот у него и был иероглиф... Так надо у Сёмки спросить, кто это и откуда!
Сказано - сделано. Богдан решительно позвонил в дверь соседа, дождался, когда Киселёв открыл и поздоровался. Затем шагнул внутрь, заставив коллегу посторониться, и заявил:
– Сёма, надо поговорить! Ты должен, просто обязан мне помочь! Помнишь, пару дней назад от тебя вышел Демид с незнакомым парнем? Кто он, как найти?
– Зачем?
– Ты только в обморок не падай. Он - ходок!
**
Руслану нравилась ванная комната. Нет, квартира целиком тоже была выше всяческих похвал! Просторные комнаты и кухня имели метраж поразительный для обитателя бетонных многоэтажек - не меньше двадцати квадратов. Но ванная комната, выполненная в стиле совмещённого санузла, где широкую ванну от унитаза, биде и настенного писсуара отделял трельяж над раковиной - приводила аспиранта в полный восторг. Два газовых рожка обеспечивали роскошную подсветку, а створки трельяжа вкупе с широким зеркалом за спиной позволяли осматривать спину и затылок.
Благодаря такому ракурсу, Руслан самостоятельно подровнял бритвой волосы на шее. Они всегда росли некрасиво, двумя мысками спускаясь вниз. Аккуратная ровная линия стрижки держалась всего дня три после парикмахерской. Потом шея зарастала, причёска теряла строгость. Аспирант не то чтобы по-бабски ревниво ухаживал за внешностью, просто, считал себя парнем привлекательным. Положа руку на сердце, ему хотелось быть похожим на голливудских красавцев. Но таскаться к парикмахеру каждую неделю - перебор!
А тут он играючи выровнял линию волос. Всего-то дел оказалось - приноровиться ровно держать бритву и десяток раз провести по зарослям на шее! Довольный собой, Руслан любовался отражением, как вдруг услышал негромкие, однако отчётливые голоса, обсуждающие "татуировку". Характерный баритон Киселёва покрывал собой тенорок второго собеседника, но кто мешал взобраться на раковину и прильнуть ухом к вентиляционному отверстию? Так слышимость стала превосходной.
– ... кто он? Координаты для связи есть?
– Случайный человек. Богдан, он заходил насчёт работы, курьером подработать хотел. У меня же Демид на постоянной основе, я и отказал. А что ты им заинтересовался?
– Сёма, повторяю - он ходок!
Если бы Руслан мог, то втиснулся бы в квадратную отдушину, расположенную под потолком, чтобы глянуть на "тенорок", который знал его секрет! Но пришлось лишь задержать дыхание и вслушиваться. Звякнул стакан, зажурчала вода - стало понятно, что беседа происходит на кухне. Вероятно, Киселёв выигрывал время, делая вид, что его мучает жажда и он желает сперва утолить её. Снова звякнул стакан. Видимо, уже пустой.
– Богдан, твоя одержимость темой ходоков...
Тенорок решительно перебил, возвысился и почти крикнул:
– Перестань, Сёма! Ты прекрасно знаешь, что я в теме глубоко, что у меня информация нерядовая. Татуировка прошла по рапорту, который проверяли всерьёз! Полиция не нашла подтверждения, но я-то своим глазам верю! Я должен найти и потолковать с этим типом. Ты пойми, если я сам, лично, возьму интервью у ходока раньше, чем его схватит Особая Экспедиция и сдаст Ордену - это фурор!
– Карьерист, - неодобрительно фыркнул Киселёв.
– Журналистом года стать хочешь?
– Почему нет? Если тебе не надоело торчать собкором в провинции, то я уже давно засиделся. Хочу в столицу!
Голоса стали удаляться. Руслан изогнулся немыслимой дугой, пытаясь ещё плотнее прильнуть ухом. Последние разборчивые слова Киселёва, совсем на пределе слышимости, повергли его в ужас:
– Да бога ради, я всегда готов с тобой поделиться сведениями. Для хорошего человека ничего не жалко... Того парня звали Руслан Рослов. Хочешь с ним встретиться? Устрою...
Тенорок обрадовано зачастил. Киселёвский баритон оживил аспиранта, но не успокоил, а лишь вернул к состоянию обыденной тревожности: