Империя. Цинхай
Шрифт:
========== Сказал - сделай, сделал - молчи ==========
Понимающая, что пассивное просиживание в своих апартаментах не приведёт ни к какому продвижению на пути, намеченном для неё братом, Дами решила попытаться заявить о себе, как о хозяйке. Не громогласно и вдруг, а постепенно, вкрадчиво, как делается всё важное на Востоке. Она станет более инициативной, переставая позволять Цянь быть вездесущей и всезнающей. Почему та вперёд неё знает, кто уехал и приехал? Потому что она сестра, член семьи, бывшая невеста Энди, и ведёт себя соответственно –
Заметив, что Хангёна всё ещё не было на обеде, Дами пошла навестить его после трапезы, на правах внимательной госпожи Лау, на которой осталась вся ответственность, пока отсутствует муж. Оставив Джина и Сандо у дверей спальни четвёртого сына, она вошла внутрь, показывая свою открытость и доверие, что она освоилась и не нуждается в охране рядом с тем, кто ранен в её доме. Её доме. Цинхай – её владение, и нужно вбить себе это в голову.
Хангён смотрел фильм в планшетнике, подложив под спину подушку, иногда поглядывая на лежавший рядом смартфон и пытаясь совместить затянутые фрагменты боевика с перепиской в WeChat*. На нём ещё был бинт, но никаких следов плохого самочувствия на лице не нашлось. Дами вошла после того, как постучала и получила приглашение войти, поэтому Хангён, увидев, кто именно к нему пожаловал, поспешил отложить все развлечения в стороны, спешно застёгивая хлопковую рубашку на теле.
– Ах, это ты! – запросто обратился он к девушке, пользуясь привычкой фамильярности с противоположным полом или же возрастным превосходством. – Без предупреждения я не привёл себя в надлежащий вид…
– Больному не следует утруждать себя подобным. – Дами присела на край кровати. – Как вы?
– О, не надо этого пафоса вежливого обращения. Я просто Хангён, зови меня так, или как угодно ещё по-простому, - улыбнувшись, он подмигнул левым глазом. – Главное – зови.
– Тебя… - посомневавшись, всё-таки перешла на «ты» Дами, - тебя не было в столовой…
– Да, мне сказали, что приехала Фэй, и я не захотел заработать несварение желудка. Впрочем, один раз мог бы и потерпеть, потому что не хотелось оставлять Вики одну с этими сёстрами Чон. Они себя нормально вели?
– Обед прошёл хорошо, - мягко улыбнулась Дами.
– Вот и славно, потому что если бы они опять распускали языки свои змеиные, я бы был недоволен, очень недоволен.
– Мне кажется, если придётся, Цянь сама могла бы за себя постоять.
– Это только кажется, - покачал головой Хангён. – Наша Вики – хрупкое создание. Как и все красивые женщины, она подвержена чрезмерной зависти менее красивых. К тебе это тоже относится, красота, - похотливо завершил краткое откровение мужчина. – Будь осторожна в этом дворце именно с девицами, мужчины-то что? Они заняты грызнёй друг с другом, посмотрят разве что на твою попку и мысли уйдут в другую сторону…
– Хангён, - оборвала его Дами, не желая слушать про свои прелести из уст малознакомого человека, – я признательна тебе за заботу, но не думаю, что существует какая-то опасность внутри этих стен.
– Напрасно, о подобном – об опасности, - надо думать в любых стенах, даже храмовых, монастырских
Дверь за спиной Дами отворилась и, когда она обернулась, увидела на пороге Фэй. Та не успела открыть рта, когда Хангён уже поднял ладони вверх и затараторил:
– Подожди-подожди, стой, молчи, я всё знаю! Да, меня наказал Бог, да, давно пора было получить мне по заслугам, да, я буду гореть в адском огне, да, мне надо исповедаться, да, я распутник и негодная сволочь, да, я развратник и соблазнитель, да, нужно думать о духовном, а не плотском, да, я всё это уже знаю и нет, нет и нет, я не буду делать ничего из этого и избавь меня от нравоучений!
– Добрый день, брат, давно не виделись, - вздохнула Фэй, прикрывая за собой.
– И не виделись бы столько ещё! Ты переживала, что я соскучился?
– Я переживала, что тебя подстрелили, хотя собиралась приехать сюда ещё до этого.
– Именно поэтому я сматывался отсюда, так что ты, дитя святой глупости и обесценившейся в твои годы невинности, косвенно виновата в моей участи.
– В таком случае, я была оружием Господа для справедливой кары. Могу я поцеловать тебя в щеку? – приблизилась размерено Фэй к изголовью кровати.
– Попробуй. – Когда девушка наклонилась, Хангён ловко приподнял руку и ущипнул сестру за стройную ягодицу. Та вскрикнула и отскочила, поправляя строгое чёрное платье. – А чего ты ожидала?
– Что ты перестанешь так себя вести хотя бы с сестрой.
– Ну, ты же различий не делаешь между братьями и посторонними мужчинами – ни с кем не спишь. Так с чего бы мне делить женщин на категории?
– Извращенец и пустозвон, - насупилась Фэй, отворачиваясь к Дами, - простите, госпожа, этот сын божий – позор нашей семьи.
– Отец облобызал бы тебя за то, что ты назвала меня сыном Бога. Так откровенно ему ещё не льстили, а о приписывании подобного величия не додумался бы самый отчаянный подхалим, но ты в своём добродетельном усердии превзошла всё мыслимое и немыслимое.
– Всё-всё, я ухожу! – сдалась Фэй, не в силах совладать с потоком опровержений её набожности, и без того не слишком фанатичной. Однако однажды когда-то сцепившись на почве религиозно-этических споров, брат с сестрой сшибались лбами до сих пор, и уже не обязательно было воспроизводить начало конфликта или озвучивать мнения. Они видели друг друга и превращались в агрессивных оппонентов на публичных дебатах. Присутствовала ли между ними подлинная ненависть? Дами так не думала, скорее это была несовместимость мировоззрений, но окажись брат или сестра в затруднительном положении, второй протянет руку помощи. До сих пор новоиспеченная супруга Энди Лау ещё не увидела прямых подтверждений тому, что отпрыски Дзи-си враждуют до готовности убивать.
– Заходи ещё, не стесняйся, - разрешил вслед Фэй Хангён. И снова остался наедине с Дами. – Терпеть не могу отказывающихся от секса, даже если я не в претендентах. Это так глупо.
– Секс не для всех самое важное в жизни, - попыталась лояльно заметить госпожа Лау, - кто-то ищет другое.
– Кто бы и что ни искал, найдут всё равно только секс, и нужно быть идиотом, чтобы отказаться от единственной стоящей находки, которую дарует жизнь.
– Вы… то есть, ты… не веришь в любовь?