Иная жизнь
Шрифт:
По моей команде были произведены запросы автоматической системы опознавания. Старший сержант Микитенок немедленно доложил, что система вышла из строя впечатление было такое, будто она «схватила» такой ответный сигнал, что не выдержали предохранители.
Планшетисты провели фиксацию цели, была уже подключена связь с дежурной сменой ПВО, и в этот момент «стратегический бомбардировщик» рассыпался. Бесформенное облако отметок стало напоминать стаю птиц.
Я семнадцать лет работаю на локаторах и, разумеется, в состоянии отличить стаю от летательного аппарата. Чтобы так «светиться» на экране при таком расстоянии, эти «гуси-лебеди» должны иметь оперение из кобальтовой стали!
На дисплее зафиксирована яркая точка. Она вышла откуда-то снизу, но не сразу — словно проявилась, как на фотографии, набирая яркость и одновременно двигаясь к центру. В левом нижнем углу дисплея фиксировалось время — 00. 07, 00. 08… Через две с половиной минуты цель действительно рассыпалась — точек стало множество.
Дальше еще интереснее. На дистанции в сорок два километра цель «сошлась». Мощный локатор беспристрастно показал ее очертания — почти равнобедренный треугольник с плоскими гранями. Он мерцал. Ритм совпадал с работой локатора. И обратный луч был слабее, значительно слабее посланного к объекту. Это может означать только одно — «птичка» съедает наш луч. Ужинает…
Старший лейтенант В. Толит, офицер радиолокационной станции:
— «Гость» перешел на полное поглощение наших волн на расстоянии примерно в пять километров. Когда он растворился на экране локатора, наверх вышла группа во главе с капитаном П. Лазейко.
Он написал рапорт… Из доклада капитана П. Лазейко: «Неизвестный объект прошел буквально у нас над головами, когда мы вышли из подземных сооружений. Высота до его днища была не более десяти метров. Мы его хорошо рассмотрели ведь по периметру станции идет освещенное прожекторами заграждение, и здесь всегда светло. Днище объекта было гладким, но не зеркальным. Похоже на толстый слой копоти. Каких-либо отверстий, посадочных устройств, иллюминаторов не заметили. Но вверх от объекта шли лучи света — три, светло-голубых. Углы слегка закруглены…»
Из доклада начальника караула старшего лейтенанта Б. Горина:
«Разводящий сержант А. Романов выставил очередную смену на посты и вернулся в караульное помещение. Отсутствовал вызов с поста № 4, где часовым был ефрейтор А. Блажис. Мы подождали еще несколько минут — может, задержался где-то? Но в 00. 20 я принял решение: выслать на пост разводящего и двух караульных — Блажис на связь не выходил».
Из доклада сержанта А. Романова:
«Нас послал начальник караула — сказал, что Блажис не звонит. Наверное, заснул. Идите и наведите порядок. Мы пришли, а Блажиса нигде нет. Ограждение целое, телефонные розетки в исправности, но Блажиса нет по всему периметру его поста. Я доложил старшему лейтенанту Б. Горину. И остался на посту охранять вместе с другими часовыми. Нас было трое».
Из доклада старшего лейтенанта Б. Горина:
«Подняв караул «В ружье!», я усилил охрану всех постов и организовал поиски Блажиса. Спросил его товарищей, не собирался ли Арвидас убежать к себе домой, в национальную армию. Но я не верил, что он мог сбежать — служит уже полтора года. Отличный солдат, хорошо стреляет и на политзанятиях молодцом. При нем был автомат, два магазина и шестьдесят патронов. Через полчаса поисков мне доложили с третьего поста: исчез еще один часовой рядовой А. Вареница».
Майор А. Дуплин:
«После доклада о всем происходящем по команде я принял решение лоцировать севший за оградой объект локатором ближнего действия. Успел заметить, что в концах треугольника находятся мощные источники радиоизлучения — после этого изображение пропало…»
Капитан П. Лазейко:
«Я не видел, когда развернулась антенна № 12 — заметил только вспышку. Она была внутри ограждения, и когда мы подбежали, двигатели валялись по сторонам, а сама антенна упала на бок и ярко горела. Как деревянная. Хотя она стальная. Антенна радиолокатора кругового обзора была сожжена и свалена с системы наведения. Нижняя из двух антенн была на месте, а верхняя лежала на боку метрах в трех от остатков механизмов привода. Сам фургон, где собраны эти двигатели и редукторы, был оплавлен, краска почернела и вздулась пузырями. Самое жуткое впечатление производили алюминиевые детали антенны они протекли каплями расплава. Офицеры инженерной службы единодушно утверждали, что стальные детали горели, словно под струей кислорода, — их толщина теперь не больше одногодвух миллиметров, а некоторые выгорели полностью. Инженеры не понимали, как они вообще могли гореть. И какой силы должен быть энергетический импульс, чтобы с дистанции в сто сорок три с половиной метра произвести подобные разрушения».
Ефрейтор С. Дудник:
«Я стоял часовым на посту номер шесть и видел, как за внешнее ограждение прилетел треугольник. Большой — каждая сторона метров по пятнадцать. Ни окон, ничего не было — черный. Садился он с тихим шелестом, не очень быстро и сверху — как вертолет. Толщина треугольника метра три — куда выше моего роста. Вспышка, которая сбила антенну за моей спиной, выходила из середины борта. Дырок там никаких не было. Но он стрелял прицельно, иначе задел бы меня — я был прямо на линии огня. Мне ничего, а антенну срубило. Она горела ярко».
Из доклада рядового П. Бешметова:
«Когда начался пожар, я прибежал к ефрейтору Дуднику — наши посты смыкаются. Он стоял возле колючей проволоки и держал под дулом автомата большой черный треугольник метрах в ста от проволоки. Я тоже изготовился к стрельбе, но Серега крикнул, чтобы я не дурил. «Глянь, что он может!» Тогда я понял, что антенну поджег треугольник. Мы не стали стрелять. И по уставу нельзя — он за линией поста».
Из доклада рядового П. Бешметова:
«Треугольник поднялся через часа полтора — мы уже потушили антенну и траву. Начальник караула приказал всем вернуться на посты и проверить ограждение. Когда я подошел к складу хозвзвода, из-за угла вышел ефрейтор Блажис. Он удивился, что я хожу по его посту, потом заметил других и спросил: «А чего вы все здесь бегаете?» Я его спросил, где он был столько времени.
Арвидас засмеялся и говорит: закусывать надо. Он шел к телефонной розетке, чтобы сообщить о заступлении на пост».
Сержант А. Романов:
«Ефрейтор Блажис нашелся через два часа после заступления на пост. Он ничего не видел, ничего не помнит и говорит, что все это время шел к розетке позвонить в «караулку». Треугольника не видел и обижается, что его разыгрывают».
Из доклада старшего лейтенанта Б. Горина:
«Одновременно с ефрейтором А. Блажисом появился на своем посту и рядовой А. Вареница. Он тоже ничего не помнит и убежден, что все это время был на посту. По его мнению, мы все появились, как в мгновенном кино, — нас не было, и вдруг все кругом бегают с автоматами. Наручные часы ефрейтора А. Блажиса отстают на один час пятьдесят семь минут, у рядового А. Вареницы — на один час сорок минут. Они убеждены, что находились только на постах и несли службу.