Инцидент
Шрифт:
Глава 3
Начало эпохи карантина
Люди забывают о том, что путь в никуда тоже начинается с первого шага.
(ЧакПаланик «Уцелевший»)
Кристина Кортнева (до инцидента – студентка, во время инцидента – девушка Сергея Нестерова)
– Его первая вылазка… - Она, обхватив губами очередную сигарету, поджигает её кончик от пластиковой зажигалки. Затем кладет зажигалку на стол, глубоко затягивается, и, подперев голову рукой с зажатой в пальцах сигаретой, продолжает. – Я не могу точно передать его слова по этому поводу. Он часто путался. Эмоции были через край. Но он точно получил удовольствие. Он вышел наружу, когда остальные не могли этого сделать, он пробрался через толпу зараженных, зная, что в него верят, он вернулся, потому
– Я думаю, уже тогда его судьба была предопределена. Хотя он так не считал. Тогда он ещё рассчитывал разыскать свою семью, вернуться к прежней жизни. И он попытался выбраться из зараженного города…
Анатолий Ефремов (до инцидента – заместитель губернатора орловской области)
– Когда меня доставили в Кромы, весь район уже был потерян. К счастью, большую часть населения уже эвакуировали. Особенно удачно дело обстояло с деревнями. Там были свои изолированные источники воды, а относительная отдаленность от городов замедлила распространение заразы, дав нам драгоценное время. – Он чешет лоб, и слегка постукивает пальцами другой руки по столешнице. – А в остальном похвастать было нечем. Весь центр района, включая Кромы, и населенные пункты, расположенные в направлении Орла, превратились в сплошную безлюдную зону заражения. Через иллюминатор вертолета я видел одинокие покачивающиеся тела зараженных, медленно идущие по улицам или прямо по трассе между брошенных машин. Войска спешно стягивались из района. К тому времени потери среди солдат уже превышали количество спасенных. В Кромах, заполненных зараженными, мы даже не стали садиться. Просто не было возможности. Мы покружили над городом, и пилот направил вертолет, в обход зараженной зоны, на базу… Ему сообщили о какой-то новой опасности…
Анатолий Иванович тяжело вздыхает и закрывает глаза.
– То, что творилось в Кромах, это был ужас… Толпы зараженных… Пустые улицы, залитые кровью. Дороги заполнял брошенный транспорт. Некоторые машины горели, поднимая в небо клубы черного дыма. Безжизненные дома с разбитыми стеклами… И ни одного живого человека. А если таковые и оставались в городе, то их либо рвали на части в подворотне, либо они забились под кровать в своей на глухо запертой квартире.Это был полдень. А через пару часов такая же судьба ожидала Орел…
Егор Дьяченко (старший лейтенант ОМСН, во время инцидента - участник спасательных операций)
– Мы работали в бешеном темпе. – Взгляд Егора устремлен в пол. Он шмыгает носом и тут же почесывает его. – К нам на пункт эвакуации продолжали прибывать все новые и новые солдаты. Но даже этого было недостаточно, чтобы усмирить всех зараженных, возникающих в толпе. Палатка для них была уже переполнена. Начинался бардак – люди уже лезли на заграждения, и приходилось применять силу. В общем гвалте то тут, то там слышались короткие автоматные очереди. Медикиуже вышли за периметр пункта эвакуации, помогая укушенным. Одному Богу известно сколько времени мы боролись с беснующейся толпой. Потом я, значит, поднял взгляд, и увидел, что скрюченных в толпе уже больше чем нормальных людей. Да и большинство нормальных ползали по траве в собственной крови, держась за укусы. Я видел как одного из солдат окружили зараженные, и он насквозь продырявил одного из них, выпустив из калаша всю обойму… Но его все равно загрызли...
Егор мельком смотрит в камеру и вновь отводит глаза.
– Отдали приказ отступать. Мы, значит, всем скопом собрались внутри ограждения, сначала отправили на вертушках ученых и гражданских, которые были проверены, а сами остались зараженных отгонять. Омоновцы щиты выставили, а те, у кого было оружие с нелетальными боеприпасами, вели из-за их спин прицельный огонь. Но это никак не останавливало скрюченных. Они падали и сразу же, как ни в чем не бывало, вновь поднимались на ноги. За нами прилетали вертолеты, и мы отправляли по небольшой партии солдат вместе с добравшимися до периметра гражданскими – было уже все равно, проверены они, или нет.Мы сажали даже укушенных. Когда я улетел, в толпе не осталось ни одного незараженного. Скрюченные прорвали периметр, раскурочив ограждение, заваливали палатки. На пункте, значит, оставалось еще около двадцати человек. Не знаю, выжили ли они... Короче, эвакуация не была закончена. Она была оборвана…
Георгий Вагнер (журналист – писатель)
– Войска отступали. Потом отступали оттуда, куда отступили. И еще, и еще. – Георгий закидывает ногу на ногу. На его лице наиграно скучающее выражение. – Заражение выдавливало власти с их же территорий. Окопавшись за чертой города, солдаты получали данные о том, что заражен уже весь район. Бросив район, и пытаясь удержать дальнейшее распространение инфекции на его границах, они вдруг осознавали, что уже вся область заражена. И так далее, вплоть до прилежащих областей. Инфекция постоянно была на шаг впереди. Она с самого начала свила свои гнезда там, где ей хотелось. И когда военные напряженно закрывали на карантин все новые и новые населенные пункты, она сзади легонько хлопала их по плечу, с милой улыбкой махала им ручкой и говорила: «Ребята, а я уже здесь». Все что оставалось властям – разом отозвать все войска как можно дальше от эпицентра и спасти хотя бы отдаленные области. Так они и сделали. Бросили орловскую область на растерзание инфекции. Ввели оставшихся там людей в тридцати-двух-дневную эпоху карантина. Списать несколько тысяч людей, чтобы миллионы продолжали спокойно жить, это, разумеется, правильно. Но бесчеловечно, не находите?
Алексей Черенков (биохимик, эпидемиолог, магистр наук, правительственный консультант по вопросам биологических угроз)
– Почему сотни умнейших людей, на которых была возложена миссия по спасению орловской области, в страхе побросали все и бежали прочь в свои накрепко запертые кабинеты? Почему даже доблестная всемирная организация здравоохранения вместе с многочисленными эпидемиологами ничего не могли сделать, пока людей для продолжения распространения заболевания осталось ничтожно мало на зараженных территориях? – Алексей Павлович приподнимает очки, потирает уставшие глаза и тяжело вздыхает. Он сидит ссутулившись, и неизвестно – послужила тому причина его старость, либо навалившиеся проблемы.
– Я уже говорил, и не устану повторять – мы имели дело с непростой бактерией. Это была непростая эпидемия. Все наши знания и правила, все протоколы нужно было пересматривать и перекраивать, потому что прецедентов случившемуся никогда не было, и возможность того, что это все же произойдет, даже не рассматривалась. К примеру, для измерения скорости распространения заболевания мы применяем показатель R-0. Чем он меньше, тем быстрее распространяется заражение. R-0 для вируса гриппа в сезонный период составляет единицу.Для жадинки этот показатель в первые же часы стал неуклонно двигаться к тысячным долям.
– Что послужило причиной столь невообразимого темпа? Разумеется нельзя опустить такой абиотический элемент, как погодные условия. При невысокой температуре жадинка, даже не имея способности к спорообразованию, могла очень долго поддерживать свою жизнеспособность на фомитах благодаря продуцированию экзотоксина, и тем самым защищаясь от высыхания. Так же жадинка являлась ярко-выраженным зоонозом, то есть использовала организмы животных как биологические резервуары. Сами животные признаков заражения за исключением легкой гипотермии не проявляли, являясь лишь носителями. Но домашний любимец, в крови которого уже размножалась бактерия, становился гранатой с выдернутой чекой. И, пожалуй, основную роль в распространении эпидемии сыграл социальный фактор…
Репортаж из зараженного города от 16 октября, снято в 12:14
Репортер, молодая девушка со светлыми волосами, одетая в бежевое пальто, прижимает указательный палец к уху. В другой руке она сжимает микрофон.
– Мы находимся на стадионе «Динамо», где расположился один из пунктов эвакуации. – Девушке приходится кричать, но ее голос все равно практически заглушается гвалтом толпы. Она стоит где-то на возвышении, а внизу, за ее спиной огромное количество людей полностью заполонило весь стадион. В паре десятков метров от места съемки видны вертолеты и верхушки полевых госпиталей. – К самому пункту сейчас не прорваться. Здесь очень много людей и все пытаются покинуть город. – Она вжимает голову в плечи, когда на нее налетает вихрь, от низко летящего вертолета. –Эвакуация продолжается с самого утра. Люди паникуют, большинство не понимает что происходит. Дело осложняется еще и тем, что местные влас…