Индустриализация
Шрифт:
Так или иначе, но в 1928 году бывший стрелок Макс Францевич Думпис уходит с поста генерального консула в Кашгаре и навсегда покидает дипломатическое поприще.
Сюжет третий. Геофизик
«Должен в равной мере быть и геологом, и физиком…»
Что случилось с нашим героем в конце 20-х, почему он начал свою жизнь фактически заново – так и остается загадкой. Выгнали ли его из разведки и МИДа со скандалом после Рериха, ушел ли он сам, догадавшись, что именно эти наркоматы первыми пустят под нож – мне неведомо. Но факт остается фактом - в 1928 году недавний герой Большой Игры мирно работает
А после создания "партийной тысячи" неожиданно для всех поступает в Московскую горную академию.
Похоже, бывший стрелок, дипломат и разведчик вспомнил юношеское стремление стать инженером.
В Горной академии был одним из самых заметных студентов, учится на геологоразведочном отделении, после разделения академии на шесть самостоятельных вузов в 1930 году остается в геологоразведочном институте, геофизический факультет которого и заканчивает в 1932 году. Институт не бросил, остался там же на преподавательской работе. Впрочем, как мы помним, еще в октябре 1931 года студент М.Ф. Думпис был назначен председателем Методического бюро и заместителем декана геофизического факультета.
Деканом (и создателем) геофизического факультета МГРИ был научный руководитель Думписа Александр Игнатьевич Заборовский.
Это один из создателей отечественной разведочной геофизики, основатель московской геофизической школы, чья монография «Геофизические методы разведки» стала первым в Союзе учебником по прикладной геофизике. Они с Думписом, кстати, были практически ровесниками - несколько месяцев разницы, вот только жизнь каждого покрутила по своему и выкрутила к сорока годам – кого в профессора, кого в дипломники.
Вот они, рядышком сидят.
Заборовский, кстати, тоже не в масле катался – этот уроженец села Городец, что в Петербургской губернии, был беден как церковная мышь, и начиная с пятого класса гимназии сам зарабатывал себе на жизнь уроками и чертежными работами. В Санкт-Петербургском университет проучился только три курса, потом из-за материальных затруднений вынужден был бросить учебу. Высшего образования так и не получил, но зато к 1917 году стал одним из лучших магнитологов-практиков страны. Начиная с 1919 года участвует в Охоте На Курскую Магнитную Аномалию, в итоге став одним из главных героев этих эпических поисков крупнейшего месторождения железа на Земле.
Но вернемся к его великовозрастному ученику. В 1932 году ex-резидент, ставший геофизиком, принимает участие в легендарной I Всесоюзной геофизической конференции, выступает там с докладом в прениях.
В конце этого же года руководит комплексной экспедицией физических методов разведки в Якутии - полгода работы в Дальзолото. Вообще, научная карьера у Думписа складывалась неплохо.
Для человека, который путь в науку начал почти в сороковник – даже очень неплохо.
В 1933—1935 гг., продолжая преподавать в МГРИ имени Орджоникидзе (еще одного лично известного ему флотоводца), Думпис работал в Главном геологоразведочном управлении Наркомата тяжелой
В 1936 году покинул альма-матер и с декабря 1936 по март 1937 года исполнял обязанности ректора Московского горного института – еще одного осколка Горной академии, ставшего ее правопреемником. На этом посту Думпис, кстати, сменил Александра Митрофановича Терпигорева, о котором я рассказывал в первом томе – бывшего начальника Горно-топливного отдела Управления торговли и промышленности правительства генерала А.И. Деникина, многолетнего декана Горного факультета Академии, полного академика, прославленного в газетах орденоносца и главного советского ученого-горняка.
Думпис, кстати, тоже в итоге ушел в Академию наук - с июля 1937 года исполнял обязанности научного сотрудника АН СССР «с месячным испытательным сроком», через год стал уже старшим научным сотрудником АН СССР по Группе технической физики.
А потом прошлое догнало его и прыгнуло на плечи.
В конце ноября 1937 года взяли группу офицеров советской разведки во главе с Яном Карловичем Берзиным и Оскаром Ансовичем Стиггой. По одному делу с ними пошли:
Звонарев (Звайгзне) Константин Кириллович, 1892 г. рождения, латыш, бывший унтер-офицер, член компартии с 1908 г., в РККА с 1919 г., в Разведупре с 1920 г., полковник, врид начальника 8-го отдела, крупный теоретик разведки;
Озолин Эдуард Янович, 1898 г. рождения, латыш, писарь царской армии, член компартии с 1919 г., в Разведупре с 1927 г., начальник отделения "Ш", полковой комиссар;
Янберг (Перкон) Эрнст Карлович, 1897 г. рождения, латыш, член компартии с 1917 г., в РККА с 1918 г., в Разведупре с 1922 г., заместитель начальника 10-го отдела, бригадный комиссар;
Тылтынь Ян Альфред Матисович, 1897 г. рождения, латыш, бывший подпоручик, член компартии с 1917 г., в РККА с 1918 г., в Разведупре с 1922 г., на момент ареста находился в распоряжении Разведупра.
Тель Вильгельм Максимович (Шульце Георг Максович), 1906 г. рождения, немец, в Разведупре с 1928 г., в РККА с 1929 г., член ВКП(б) с 1930 г., радист Разведупра;
Кирхенштейн Рудольф Мартынович (Князь), 1891 г. рождения, член РСДРП с 1907 г., прапорщик царской армии, награжден орденом Красного Знамени (1931), полковник…
Принцип, думаю, ясен?
Среди арестованных был и Груздуп Вольдемар Христофорович, по биографии – практически близнец нашего героя.
Латыш. Из крестьян. Окончил Рижское городское училище, школу прапорщиков военного времени. На фронте с 1915-го. Командир роты 6-го Тукумского латышского стрелкового полка. В партии с июля 1917. В РККА с 1918. Активно участвовал в формировании частей Красной армии. Воевал в Гражданскую, ходил биться за Латвию (помощник начальника РО штаба армии Советской Латвии), потом в разведывательном управлении РККА. С января 1923-го - уполномоченный 7-го отделения Секретного отдела ОГПУ, консул СССР в Китае, Литве, Японии. На ответственной работе в органах ОГПУ.