Иридея (дилогия)
Шрифт:
– Господа, – обратился архимаг к Эдриану и Вергилию. Начальник дворцовой стражи всё это время внимательно слушал, следя за тем, чтобы Проспер не сболтнул лишнего. Вергилий же успел задремать – впрочем, услышав, что к нему обращаются, тут же выпрямился и уставился таким бодрым взглядом, словно и не дремал. – У вас есть что добавить или мы выдвигаемся в конюшни?
– Я думаю, вашим гостям достаточно информации, – отрезал Эдриан.
– Что ж, прошу всех за мной! – пригласил архимаг и вышел из гостевого зала. Остальные последовали за ним.
~~~~~~~~~~~~~~~~
Моё дыханье – это небо,
И в жилах кровь – глубокая река.
И в мире раствориться мне бы,
Где
Ни зрелищ я не требую, ни хлеба –
Я жажду то, пройдёт что сквозь века.
Ведь человека жизнь пронизана потребой
С пелёнки первой до последнего венка.
Рожденье, рост, ученье снова-снова,
И первые мышленья обо всём,
Что только взято за основу.
Потом внезапно мысли вдруг о том,
Что всё уже давно не ново,
Да не успел отчаяться, а дело уж с концом.
Песни менестрелей голубых долин
«Моё дыханье – это небо», Серхио Отоньо
~~~~~~~~~~~~~~~~
Глава 10
Харидрайское царство широко раскинулось по берегам Щедрой Длани – одной из шести Великих рек Иридеи. Самая полноводная из Великих рек дала жизнь самой густонаселённой стране Иридеи – настолько переполненной людьми, что если в любом её месте встать на холме, коих тут великое множество, и осмотреться, то насчитаешь вокруг деревень пять точно, не меньше.
Множество народов населяет Харидрайское царство. Самыми многочисленными на севере страны являются памары, на востоке – кхэн-дзи, на юге – авадхары. В центральной же и западной части Харидрайского царства деревни памаров тесно соседствуют с деревнями кхэн-дзи и авадхаров да и многих других народов. Всего пару столетий назад Харидрайское царство раздирали междоусобные войны: деревня воевала с деревней, народ – с народом. К счастью, талантливый воин Виктор I смог собрать могучую армию и установить на землях Харидрайского царства порядок. Он определил чёткие границы владений каждой деревни и под страхом смерти запретил жителям поднимать вопрос о переделе границ. Первое время, конечно, народ роптал, но вскоре привык к мирной жизни, и когда настал смертный час Виктора I и на трон взошёл его сын Александр, никому и в голову не пришло оспаривать законность его коронации. Так же благополучно через много лет престол перешёл и к внуку славного царя, объединившего Харидрайское царство, Виктору II Мяснику. Своё прозвище он получил отнюдь не за кровожадность, как можно было бы подумать, а за то, что при нём производство колбас в Харидрайском царстве достигло небывалого размаха. В каждой деревне стали делать колбасу по своему особому рецепту, а главным государственным праздником стал Царский колбасный пир, во время которого, помимо всего прочего, деревни борются за право поставлять колбасу к царскому столу на протяжении всего следующего года.
На западе Харидрайского царства Виктор II Мясник основал Город Ста Народов и, перенеся в него свою резиденцию, официально закрепил за ним статус столицы царства, после чего Город Ста Народов стал стремительно расти, став на сегодняшний день крупнейшим населённым пунктом Харидрайского царства, центром его культурной и торговой жизни. Кроме молодого Города Ста Народов в царстве есть ещё три гораздо более древних города: Махабад – столица авадхаров, Цзячжэнь – столица кхэн-дзи и Ветроград – столица памаров. Несмотря на то, что Ветроград является последним по величине среди четырёх городов Харидрайского царства, в то же время он является крупнейшим торговым центром всего севера этой страны. В середине города тесно размещаются высокие каменные постройки, среди которых возвышается красивая двухэтажная резиденция городского головы Яромира. Чуть поодаль от резиденции городского головы располагается самое людное место города и одновременно главная городская достопримечательность – базарная площадь, на которую со всего севера Харидрайского царства съезжаются купцы и крестьяне, чтобы продать излишки и приобрести
* * *
Солнце находилось в зените, и жара стояла нестерпимая. Часовые, стоявшие у городских ворот, лениво позёвывая, со скукой смотрели на бесконечные потоки телег и повозок, тянувшихся из города. Над упревшими лошадьми и ослами с жужжанием летали мухи. Разморённые крестьяне дремали, развалившись на повозках и время от времени отмахиваясь от назойливых насекомых. На базаре ещё шла торговля, но большинство уже торопилось покинуть город, чтобы успеть в родные деревни дотемна.
Этот день ничем не отличался от предыдущих, поэтому капитан городского гарнизона Бронислав дневному смотру часовых, как обычно, предпочитал здоровый послеобеденный сон у себя в кабинете. Его переливчатый храп разносился по коридорам казармы, и солдаты, наводившие порядок в помещении, посмеиваясь, острили, стараясь перещеголять друг друга. К сожалению, сегодня крепкий сон Бронислава был прерван бесцеремонным вторжением часового с северного выезда:
– Капитан, с северной стороны города творится что-то странное. Мы думаем, вам надо взглянуть!
– Опять одна телега чуть задела другую – и все встали? – недовольно предположил Бронислав.
– Никак нет, капитан! – громко отрапортовал часовой. – Похоже, у нас гораздо более серьёзные проблемы.
Недовольно бурча себе под нос, Бронислав встал, сладко потянулся, нацепил на голову шляпу и собрался было выходить, но часовой неуверенно заметил:
– Капитан, я думаю, шлем будет уместнее.
Бронислав удивлённо посмотрел на часового. Видимо, случилось что-то действительно из ряда вон выходящее, раз часовой даёт советы капитану. Для проформы Бронислав рявкнул:
– Отставить вольности, часовой! – после чего принялся надевать кольчугу.
Вскоре он оделся в полную боевую экипировку, нацепил пояс с ножнами, повертев в руках меч, сунул его в ножны и наконец покинул казармы.
Когда Бронислав прибыл к северному выезду, у него творилось настоящее столпотворение. Повозки торчали практически одна на другой, крестьяне шумно спорили, купцы совещались в сторонке, но никто не спешил покинуть город.
– Расступись! Чего встали! – орал во все стороны капитан гарнизона, продираясь к воротам. – Доложить обстановку! – приказал он часовым.
– Капитан, – громко ответил один из часовых, стоявших у ворот, – на нас надвигается вражеская армия! Разрешите закрыть ворота!
– Что? – у Бронислава отвисла челюсть. – Какая ещё вражеская армия!?
– Армия мертвецов, насколько я могу верить своим глазам.
Капитан бросился к воротам и, выскочив наружу, весь похолодел: с севера надвигалась толпа мертвецов. Вспомнив всё, чему он учился долгие годы, Бронислав быстро собрался. Оценив расстояние и скорость передвижения врага, он прикинул, что мертвецы подойдут к городу минут через двадцать. Если бы это был обычный противник, гарнизон с лёгкостью дал бы отпор без всеобщей мобилизации: мертвецов было не больше двух сотен. Однако Бронислав знал, что мертвецов невозможно убить простым выстрелом из лука. С ними можно расправиться лишь двумя способами: с помощью магии или путём полного расчленения. Это обстоятельство существенно усложняло ситуацию: магов во всём Ветрограде было днём с огнём не сыскать, а быстро расчленить две сотни мертвецов представлялось задачей невозможной. При таком количестве мертвецов вариант был только один – и Бронислав сразу понял, какой.
– Закрыть ворота! – скомандовал он, вернувшись за городские стены. – Всем мирным жителям уйти от стен на расстояние полёта стрелы! Часовым следить за противником и по мере возможности препятствовать разрушению стен! В открытую схватку с мертвецами не вступать! Я к городскому голове.
Бронислав взлетел на коня, как мальчишка, и пустился галопом к резиденции Яромира. Толпа сначала ошарашенно смотрела ему вслед, а потом с гулом стала расползаться по улицам. Все слышали про такую страшную напасть, как ожившие мертвецы, но никому до этого не доводилось с ними встречаться на самом деле. Впрочем, что-то подсказывало всем, что лучше бы этой встречи и не было. Часовые бросились закрывать ворота. Когда тяжёлые дубовые двери захлопнулись и был опущен засов, часовые забрались на сторожевую башню и стали оттуда наблюдать за передвижением врага.