Истины нет
Шрифт:
— Идти! Идти! — покрикивал Арлазар. — Подышали — шаг, подышали — шаг. Смотреть перед собой, только перед собой. В спину впереди идущего.
Но сам эдали понимал, как сейчас трудно непривычным к таким переходам Ратибору и Амарис, ведь даже на него накатывала тяжким комом усталость. В голове бились тяжелые мысли о надвигающейся буре. Он видел ее приближение и понимал, что будет, когда черное облако, спускающееся с Четырехглавого Колосса, доберется до них. Лицо ходящего уже сплошь было покрыто черной сетью, а ноздри широко раздувались. Налитые багровой тьмой глаза упрямо и решительно сверкали из-под опущенного второго века. Его тело работало на полную мощность, задействовав все ресурсы. Оба сердца усиленно прокачивали кровь, снабжая
Кердаллен объявил о своем присутствии, едва отряд достиг середины балкона. Завыли сотни небесных труб, отдаваясь звучным эхом во всех ущельях. Ударил своей плетью шквальный ветер. Казалось, сама гора затряслась в попытке сбросить с себя назойливых странников. Небо сделалось тяжелым и белым. Жесткий мелкий снег, больше похожий на маленькие льдинки, раскручиваясь спиралями, жалил, словно беспощадный гнус. Мороз резко усилился. Ратибор упал на колени, цепляясь за Арлазара, как тонущий за обломки плота, и, едва не повалив его, закричал от испуга. Зверовщик рывком понял помощника на ноги и помог схватиться за канат у стены.
— Стой! — проорал ему прямо в лицо. — Ничего не случилось! Просто иди вперед!
— Я ослеп! Я ослеп! — истерически запричитал юноша, одной рукой проводя по лицу, словно пытаясь сбросить черную пелену с глаз.
— Успокойся! Это всего лишь снежная слепота. Она пройдет. Держись за канат!
Арлазар оставил Ратибора и обернулся. Почти ничего не рассмотреть: густая стена беспорядочно пляшущего колючего снега закрывала обзор. Зверовщик пошел назад. Через несколько шагов он наткнулся на скрюченную у самой стены Амарис. Сжавшись калачиком, она, как новорожденный щенок к матери, прижималась к горе. Ее руки судорожно цеплялись за канат. Не успел Арлазар ничего сделать, как девушка взлетела на ноги, будто ее дернули за ворот. Из темноты показался Кйорт. Он что-то кричал на ухо Амарис. Арлазар не смог расслышать всю фразу, до него лишь долетело: «Хватайся за Хигло и пошли!» Проводник махнул рукой ходящему, и тот, на его удивление, ответил взмахом. Затем эдали увидел, как Кйорт содрал со спины девушки дорожную сумку и отшвырнул прочь. Та сразу исчезла в буране. Арлазар вернулся к Ратибору. Юноша не сделал ни шагу, но надо отдать должное — не упал снова. Зверовщик повторил действие йерро: снял с плеч Ратибора сумку и откинул в сторону.
— Иди, — снова закричал зверовщик. — Давай вместе. Всего сто шагов. Давай! Раз!
Ратибор шагнул, цепляясь одной рукой за канат, другой за Арлазара.
— Хорошо. Отдыхай. Два!
Амарис вцепилась в ремни на упряжи коня. Хигло упирался и отчаянно хрипел, склонив голову и отказываясь двигаться дальше. Его попона превращалась в корку изо льда, а густая грива заснеженными леденцами трепетала на ветру. Копыта начали скользить по твердому насту, но стальная рука ходящего удерживала коня.
Медленно, гораздо медленнее, чем хотелось бы, отряд приближался к южному балкону. Вскоре Ратибор уже висел на плечах Арлазара, как мешок промерзшей фасоли, и эдали, тяжело дыша от напряжения, тащил на себе юношу. Каждый шаг требовал нечеловеческих усилий. В какой-то момент у него хлынула из носа кровь, заливая шерстяной платок, которым была обмотана нижняя половина лица. Впрочем, кровь тут же превратилась в жесткую ледяную корку. «Я не справлюсь», — мелькнула мысль, а затем другая — жестокая и беспощадная: «Придется бросить».
Арлазар зарычал и продолжил считать: «Восемьдесят шесть».
— Держись. Помоги мне. Помоги хоть чуть-чуть, — бормотал себе под нос зверовщик. — Восемьдесят семь! Всего тринадцать шагов, и начнется спуск!
Ветер усиливался. Но отряд уже был у края южного балкона. Обрыв глубиной в косую сажень, занесенный снегом и покрытый толстой коркой льда, в настоящих условиях выглядел непреодолимым. Но Арлазар просто спрыгнул вниз, до колен погрузившись в жесткий снег. Ратибора и Амарис спускали
— Три часа! — прокричал Арлазар, указывая рукой в сторону. — Там укрытие.
Эдали шел рядом с Ратибором. Амарис же вцепилась в плечо ходящего и только поэтому держалась на ногах. Хигло, хромая и спотыкаясь, мотал головой, словно хотел вырвать поводья из рук хозяина и уйти прочь, но пальцы Кйорта надежнее железных скоб сжимали повод. Теперь дорога шла под уклон, и буран, путаясь среди ущелий, немного растерял свою силу на склоне, так что двигаться стало немного легче. Ветер то налетал, то прятался, чтобы налететь снова, словно котенок, играющийся с клубком.
Трудно было представить, как Арлазар ориентируется в клокочущем непроглядном котле и как он умудряется обходить занесенные снегом расселины и острые выступы скал, но эдали шел уверенно и ни разу не ошибся. Ведь любая, даже незначительная погрешность в выборе пути означала бы смерть. Их могло вынести на ледяной склон Ар-Драко или к глубочайшим трещинам Холодной Сети, но зверовщик ювелирно обошел и их. Отряд упорно продвигался к цели, обозначенной проводником. Когда до укрытия оставалось не более полуверсты, Арлазар почувствовал, что обвязка натянулась и не дает сделать дальше и шага. Эдали попытался обернуться, но ему мешал повисший на плечах Ратибор. Следопыт тащил его последний час из пяти, что они уже потратили на спуск. Они шли медленно, слишком медленно: мороз и ветер высасывали жизнь быстро и жадно. Арлазар уже шатался от недостатка сил и, словно в дурмане, опустил Ратибора на снег. Усадив юношу рядом с большим камнем, зверовщик перевел дух и, покачиваясь, словно находился на палубе корабля при высокой волне, пошел назад. И почти сразу наткнулся на ходящего. Кйорт стоял на коленях, обнимая ладонями храп Хигло: конь упал и отказывался подниматься. Рядом, уткнувшись лицом в снег, лежала обессиленная Амарис. Видно было, как она пытается что-то сказать сквозь слезы, но лишь глотает забивающийся в рот снег. Ветер снова стал сильнее, наметая сугроб на тяжело вздымающиеся бока коня. Пена на удилах замерзала, образовывая острые льдинки. Заиндевевшие ресницы с трудом размыкались. Ходящий прикоснулся лбом ко лбу Хигло и, судя по движению губ, что-то шептал. Поглаживал щеки и шею коня, ободряюще похлопывал по ним, но конь не мог встать. Сделал было попытку подняться, привстал, но снова рухнул. Печально беззвучно заржал. По мышцам пробежала дрожь. Арлазар наклонился к ходящему и услышал:
— Бери элуран, она еще жива. Я сейчас.
Даже завывание ветра не смогло спрятать горечь этих слов.
Зверовщик с трудом подхватил Амарис под грудь, помог ей встать и сделать первый шаг. Обернулся. В руках Кйорта холодно блеснуло голубое лезвие ножа. Взлетело в воздух. Замерло, дрожа, как лист на ветру, и медленно пошло вниз, нацеленное на сонную артерию. Но в последний момент отклонилось и вернулось в ножны на груди. Ходящий резко встал и в два шага нагнал проводника. Схватил Амарис и поволок ее по снегу, как куль. Арлазар вздрогнул от чудовищной силы и выносливости этого существа.
— Идем! — проревел Кйорт сквозь ветер.
Арлазар не стал спорить. Когда они подошли к Ратибору, тот все еще сидел у камня. Зверовщик склонился над ним и вдруг выпрямился. Это движение объясняло все яснее слов.
Эдали вернулся к ходящему. Они не обменялись ни единым словом. Каждый взял девушку под руку со своей стороны и потащил ее сквозь пургу. Когда через час из непроглядной белой мглы выплыл угловатый силуэт охотничьего домика в десяти шагах от них, промерзшие до костей путники от вспыхнувшей радости, словно затухающий костер, получивший добавку дров, встрепенулись и менее чем через минуту повалились на грязный дощатый пол хижины.