Истины нет
Шрифт:
— Чуешь водицу? — усмехнулся Кйорт. — Что ж, ты прав. Там она точно есть.
Менее чем через час ходящий с наслаждением спешился в тени деревьев. Желтое солнце, изматывающее его, в бессилии лишь прыскало лучами через недостаточно густую листву, но это уже не причиняло путнику неудобств. Кйорт прислушался: звуки леса, такие обычные, но каждый раз такие приятные, не сулили беспокойства. Встряхнув флягу с остатками воды, йерро вылил последние капли на ладонь и смазал коню храп. Хигло фыркнул недовольно: мало — и толкнул хозяина в плечо.
— Терпи, скоро будет тебе вода, зря, что ли, я на брюхе половину Ильмети пересек? Хорошо, что никто не видел, как я по уши тогда в дерьме хоронился от их рыскунов. Отмывался потом неделю и все равно смердел. Знаешь, обычно это небезопасно, особенно учитывая последние события, когда пресвитеры лезут
Ходящий достал аарк и с размаха воткнул его в землю рядом с большим деревом. Красная кровь мгновенно стала бурой, а второе сердце застучало гулко и решительно. Кйорт стал перед аарком на колени и оперся о рукоятку ладонями. Коснулся их тыльной стороны лбом и замер, закрыв глаза. Погасли звуки, и йерро ощутил, как аарк расползается тонкими нитями, отыскивая корни деревьев. Сливается с ними, впитывает влагу и наполняется, как губка. Тонкий шелест стал проникать в сознание ходящего. Словно сотни существ на непонятном языке говорили далеко-далеко, и нельзя ничего разобрать, кроме легчайшего шепота. Кйорт потянулся за ним. Шепот нарастал и внезапно сменился образами. Ходящий словно воспарил над лесом, скользя по самым его верхушкам. Он видел все. Скрывающихся в траве кроликов; перепрыгивающих по веткам птиц, которые появлялись, когда касались веток, и исчезали, едва отрывались от них, и за этим каждый раз было забавно наблюдать; белок, енота, спящую в дупле сову и, конечно, сверкающие, как прозрачные ручейки в солнечную погоду, корни деревьев, кустарников и даже тончайшие волоски травы, более тусклые к северу и совсем яркие к югу. Кйорт полностью сосредоточился на спутанной сверкающей вязи, отгоняя остальное, и искрящийся хаос стал похож на подземную реку со многими притоками. Йерро ощутил вкус родниковой воды на языке и прищелкнул им. Отстранился от аарка, но вдруг замер. Сквозь бессвязный шепот и снова нахлынувшие образы он отчетливо разобрал слова на чужом для Немолчания языке, но знакомом ему как общий для Кольца Планов. «Он несет смерть. Помоги!»
Кйорт вздрогнул, левая рука мгновенно выхватила арре, но правая крепче сжала эфес аарка. Ходящий снова закрыл глаза и воспарил взором. Густой и приветливый лес заиграл новыми красками. Теперь ручейки, указывающие путь к роднику, исчезли, но яркие и необычно зеленые листья трепетали, покачиваясь на ветках, словно при хулиганском ветерке. Было лишь маленькое «но». Как раз в это время ветер совсем стих.
«Кто угрожает тебе, друг? Покажи. Я помогу», — мысленно и четко произнес Кйорт. Ответом стала тишина, тяжелая, гнетущая, неестественная. Кйорт знал, что действовал верно и что ни один лесной дух не отличит его от пастыря, или, как их называют в Немолчании, жреца, если только сам не явился в Мир, чтобы говорить… Видение дернулось, вздрогнула, заершилась листва, чернея на глазах. Ходящий вскочил, выдернул аарк из земли, свистом позвал Хигло и длинными шагами понесся прочь из леса. Умный боец никогда не вступит в схватку там, где у врага преимущество, ну или постарается. А Кйорт вовсе не собирался биться с рассерженным духом леса на его территории, где каждый корешок мог поставить ножку или оплести руки. Йерро и его конь в одно мгновение пересекли границу леса, но тут Кйорт остановился и обернулся. Арре отправился в ножны, хоть негодовал и рвался в схватку, а его старший брат вспучился, как недавно в трюме «Моржа», и покрылся огнедышащими язвами. Гарда зашевелила костяными отростками, словно морской полип, ищущий добычу. С недоброй улыбкой на лице ходящий бурыми страшными глазами оглядел окрестности. Весело присвистнул и произнес:
— Я вижу тебя! Давай поговорим, раз уж ты явился.
— Кто ты?
Деревья расступились, и вышло нечто высотой в два человеческих роста, которое, казалось, было собрано из всевозможных существ и растений. Бесформенные конечности — верхних почему-то три: две слева, одна справа; четыре нижних. Плохо различимая голова — не то лося, не то коровы. Слева — глаз совы или филина, другой змеиный. Шерсть, где погуще — хвоя, где пореже — волчья.
— Ты не пастырь и не зверовщик, — принявший физическую форму дух говорил неторопливо, а голос, словно смешанный из сотен рычащих, шипящих и свистящих звуков, разобрать было тяжело, но Кйорта это не смущало.
— Знаешь, видеть тебя
— Мне не поклоняются, — ответил дух. — Ко мне не взывают, и я не прихожу.
— Да, это заметно. А имя-то у тебя есть?
— Оно мне не нужно, — дух поежился и огляделся. — Я первый раз собрал форму. Неуютно и опасно. Чужая форма. Не мое тело.
— В первый раз, — Кйорт выдохнул. — Что ж. Добавим и этот «первый раз» к тем, что уже были. А что же так? В первый раз? И почему ты решил, что я не жрец? Видел их раньше?
— Много. И зверовщиков. Мало. Они почитают лес. Люди совсем другие. А такого, как ты, я пробую первый раз. Ты говорил как друг. Но глядишься как враг. Когда я заступил — сотню, две, три, тяжело вспомнить — на… стражу…
— Оберег! Ты Лесной Оберег? — воскликнул ходящий.
— Оберег? — лишь очень чуткий слух смог бы уловить тут удивление.
— Гетуа, на языке, который тебе знаком, — уточнил йерро.
— Да. Я Гетуа. Оберег, — существо крутило чудовищной головой, словно оглядываясь, хотя Кйорт точно знал, что это не нужно, ведь Оберег видел не глазами.
— Оберег, я не враг тебе, — Кйорт успокоил аарк и уперся им в землю. — Ты просил о помощи, я услышал и готов помочь, хоть я и не ведун.
— Но кто ты? — нотки подозрения стали чуть заметнее.
— Я воин, что сильнее любого жреца. Мое имя Кйорт Ларт.
Кйорт вовсе не собирался говорить Оберегу, что он ходящий, хоть казалось, что этот Гетуа совсем молод и слишком долго был оторван от своего Плана, чтобы знать, как выглядят йерро. Но что совершенно точно — он слышал о ходящих. И вполне может знать, каким образом ходящим достаются их возможности. И вряд ли он придет в восторг оттого, что аарк стоящего перед ним йерро знает вкус его Плана.
— И, кроме меня, некому тебе помочь. Я думаю, что тех, за кого ты меня принял и кто призвал тебя сюда столетия назад, чтобы обезопасить свои владения, уж давно нет в живых. Ну, либо они ушли так далеко, насколько возможно.
— Грхм-м, — нечленораздельно, но явно недоверчиво прогудел Оберег.
— Послушай, понять, кто ты, совсем не сложно. И я даже могу сказать, для чего ты призван. Если до сего момента ты не приходил в оболочке, а потому создал это отвратительное тело, значит, не для защиты от людей тебя призвали. Да и не могли, потому как Оберег — довольно слабый дух. Он не только не может проникнуть в Немолчание в физическом виде, потому что это за пределами Великого Кольца, но даже не способен влиять на ход жизненных кругов здесь. И зовут таких, как ты, для того, чтобы более сильные духи не смогли бы этого делать, чтобы молитвы и заклинания иных не достигали предназначения.
Кйорт медленно подходил к лесу.
— Наверное, много лет назад жрецы — это те, кто поклоняются твоему Дому, — попросили у своих богов помощи и защиты от враждебных заклинаний. И те ответили им. И потому ты бдишь над этим лесом. Но, наверное, принять бой с призванными духами тебе так и не пришлось.
— Ты словно видишь прошлое, Кйорт Ларт, — Оберег дернул конечностями, правая не удержалась и улетела в ближайший куст.
— Нет. Но я достаточно образован и, по меркам Немолчания, стар, чтобы разгадать эту несложную загадку. Ты молод и поставлен сюда давно. Но до сих пор тебя не растерли по Нейтрали, значит, твоя помощь не понадобилась. Иначе про тебя бы проведали и тогда направили бы на тебя силы, с которыми ты бы не справился. Уверяю тебя, пресвитеры, что населяют этот Мир, способны на это. Но сейчас ты оказался настолько напуган, что ухватился за соломинку в поисках помощи. Значит, случилось что-то действительно плохое, что тебе не по силам. И еще раз повторю: кроме меня тебе тут помочь некому.
— Грхм-м-м-м, — ответил дух.
— Послушай, — Кйорт подошел еще ближе, — я достаточно путешествовал и видел. Я могу сражаться со многими духами. Я помогу тебе.
И добавил мысленно: «А ты расскажешь мне, как тебе удалось пройти в Немолчание».
Оберег задумчиво помолчал и произнес:
— На мне обязательство. Оно не дало мне упасть за барьер. Но оно и не отпускает меня. Я прикован к этому месту. До тех пор. Пока не исполню долг. Но из того, что ты сказал. Я не смогу. Этого сделать никогда!