История Франции глазами Сан-Антонио, или Берюрье сквозь века
Шрифт:
Берюрье давит на тормоза.
— Ты что, надо мной смеёшься, Сан-А? — резко обрывает он меня. — Пользуешься моей легковерностью?
— Что с тобой, Пустая Голова?
— Ты говоришь, что Людовик Восемнадцатый и Карл Десятый были братьями Людовику Шестнадцатому?
— И я могу тебе это повторить!
— Ну смотри — они правили в прошлом веке, я об этом знаю от своего деда, а его дед был при них главным сержантом!
Я ласково улыбаюсь Бестолковому.
— Добавь немного масла в соображалку, Берю, и давай я тебе расставлю даты. Людовик Шестнадцатый родился в 1754 году, а Людовик Восемнадцатый в 1755. Первого укоротили в 1793, тогда как второй умер собственной смертью в 1824 году. История была особенно насыщенной в
— Ты слишком спешишь! — артачится Берю. — Мы ещё не подошли к Людовику Восемнадцатому.
— Я спешу закрыть эту скобку, потому что без ветрового стекла тебе скоро выдует твои пуховые мозги.
— Всё же жаль, что этот Толстячок так плохо кончил, ты говоришь, что он был добрым малым!
— Жаль для него, но хорошо для человеческого рода. Свобода, которая поселилась в сердцах бедных людей, дала бурный рост после того, как её полили его кровью. Но для твоего понимания я постараюсь дать всё по порядку.
— Людовик Шестнадцатый становится королём. Он назначает министром Тюрго…
— Это от него произошёл майонез-тюрбо, Сан-А?
— Не тюрбо, дуралей! Тюрго! С буквой «г» как в слове «головка»! Этот самый Тюрго был достойным человеком, он пользовался любовью в народе. Он задумал возродить французов духовно, он считал их слишком прихотливыми. Он разработал план национального воспитания, который должен был наставлять на честность, строгость нравов, мужество и т. д.
— Твой Преподобный круто взял!
— Поэтому он вызвал сильную смуту, так что Мария-Антуанетта потребовала от короля, чтобы он отправил его в отпуск без содержания!
В это время наш бравый Людовик принимает визит некоего Франклина, американского подданного, который прибыл в нашу страну, чтобы передать SOS, ибо телеграфа ещё не было. В общем, штатовцы хотели освободиться от английского ига, и они рассчитывали на вооружённую помощь с нашей стороны. В течение всей нашей истории, когда какой-нибудь отдельно взятый народ хотел накостылять англичанам, он всегда просил помощи у Дюрана. Как всегда, мы реагируем быстро, и великодушная Франция поднимает армию под командованием Лафайета для того, чтобы освободить дорогой американский народ. Маркиз прекрасно справляется со своей задачей, и ростбифы возвращаются на свой остров. Родилась американская нация! С тех пор длится эта нерушимая дружба между нашими странами. Дружба, которая переживёт всё: и военные долги, и де Голля, и голливудские фильмы.
Но если мы улаживаем чужие дела, наши собственные складываются довольно скверно. Мария-Антуанетта при полной неспособности своего мужа управляет страной. Будучи глупой и кокетливой, она всё ставит вверх дном. Ей дают прозвище мадам Дефицит. В каком-то смысле ей удаётся создать единодушие. Но оно было направлено против неё самой! Народ её ненавидит! Сеньоры её презирают и делают махинации, чтобы её дискредитировать; таким, к примеру, было дело с колье…
Я умолкаю, ибо Толстяк остановил свой сквозняк на колёсах перед новым зданием. Мы идём к некоему Бобишару. Он живёт на десятом этаже в панорамной квартире, из которой открывается необозримый вид на заводы «Рено» и газометры «Исси-ле-Мулино».
Нам открывает ветхая домработница. Месье в отъезде.
— Что это? — спрашивает он, показывая мне свой провиант.
— Икра пинагора, дорогой.
— А что такое — икра пинагора? — волнуется Прожорливый.
— Это охотничья дробь со вкусом селёдки, которую буржуи намазывают на ломтики поджаренного хлеба и угощают друг друга.
Удовлетворив любопытство, Толстяк уминает их и с полным ртом говорит, отплёвываясь дробью:
— Ты собирался рассказать про дело с колье, когда мы приехали. Давай, пока наш рахит одевается.
Я согласен.
— Тёмное дело, Толстяк. Вот материалы: колье известных парижских ювелиров, которое стоило целое состояние. Кардинал де Роан, влюблённый в королеву. Одна алчная интриганка: мадам де Ламотт [182] .
— Ещё то имечко для шаболды, — замечает Прожорливый.
— Ювелиры предложили королеве колье, которое она очень хотела, но не могла купить, бикоз королевские финансы горько плакали. И мамаше Ламотт пришло в голову сделать кидняк большого масштаба. Она знала о любви кардинала к монаршьей особе. Эта любовь была невозможной, Мария-Антуанетта не переносила священника, даже когда он выступал в одноактной пьесе в Нотр-Даме. Она внушила этому простодушному Роану, что он сможет оприходовать мадам Людовика Шестнадцатого, если поможет ей купить это колье. Роан, по простоте душевной, подписывается на это дело, обговаривает его и делает первый взнос. Мадам Ламотт балдела, как курица перед банкой червей спящего рыбака. Ещё бы, с таким колье её состояние было обеспечено!
182
La motte (фр.) — бугорок, кочка. — Прим. пер.
— То есть она его не отдала Марии-Антуалетте?
— Ты что, Толстяк! У тебя что, шарики заело? Я же тебе сказал, что это был гигантский кидняк.
— И как же всё это закончилось?
— Плохо. Видя, что никто не торопится со вторым взносом, ювелиры наехали на кардинала. У его бедного преосвященства чуть было не загорелась шапочка. Он остался без гроша, и ему так и не удалось оттянуться с её величеством, грустный финал! Почувствовав неладное, торговцы камушками пошли к королю. Лулу приказал провести расследование, и мадам де Ламотт была арестована. Вот только, не будучи дурочкой, во время процесса она ушла в несознанку. Что-то вроде «я знаю только то, что я знаю», просекаешь? Народ стал шептаться в том смысле, что королева замешана в этом деле, и репутация австриячки пострадала ещё больше!
Входит чувак в сиреневом домашнем халате, хмуря брови. Он выглядит лет на девятнадцать, с бледным лицом, прыщами, светящимися в неоновом свете, и причёской под «Битлз».
Он смотрит на нас глазами мрачными, как на похоронах.
— Что вам угодно? — скрипит он.
Поскольку играть должен Толстяк, я даю ему инициативу. Его Величество дожёвывает последнее печенье с подноса, вытаскивает своё удостоверение легавого, декорируя его мимоходом кремом шантильи, и представляется:
— Старший инспектор Берюрье и мой помощник, комиссар Сан-Антонио.