История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя
Шрифт:
Что касается более древней истории слав. *vъnukъ, несомненно, что согласный v- носил протетический характер и появился уже в славянскую эпоху перед ъ, который не мог стоять в абсолютном начале славянского слова. Этот ъ представляет ступень редукции и.-е. *а. Таким образом, слав. *ъп (без суффикса – ukъ) < и.-е. *ап- [486] , хотя вполне возможно наличие промежуточной ступени в виде слав. о (ср. укр. онук), в определенных условиях редуцировавшегося.
486
Ср. F. Miklosich, стр. 396; A. Br"uckner. Slownik etymologiczny jezyka polskiego, стр. 628; A. Vaillant. Slave commun vunuku. — RES, t. 11, 1931, стр. 206: производное с суффиксом -ко- в значении ‘потомок’ от наречия санскр. ana, авест. апи, ср. сложение санскр. anv-aya ‘потомство’.
И.-е. *ап- известно в составе самых различных названий родства: иллир. , толкуемое в глоссах греческим ‘род’ [487] , лат. anus, -us ‘старуха’, имя богини Anna Perenna у Варрона, др.-в.-нем. апо, ср.-в.-нем. апе, an, ene, нем. Ahn ‘дед, прапрадед, предок’, др.-в.-нем. ana, ср.-в.-нем. апе ‘бабка, прабабка, прародительница’, др.-прусск. апе ‘alte Mutter’, литовск. anyta ‘свекровь’, афг. ana ‘grandmother’, хеттск. annas ‘мать’, hannas ‘бабка’, ликийск. ппа то же [488] .
487
W. Schulze. Anna. — KZ, Bd. 43, 1909–1910, стр. 276.
488
Wide — Pоkоrnу, Bd. I, стр. 55; J. Pокоrnу, стр. 36–37; Erаnout — Meillet, t. I, стр. 66; G. Morgenstierne. An Etymological Dictionary of Pashto. Oslo, 1927, стр. 10.
Славянскому *vъnukъ наиболее близко аналогичное по образованию и по использованию общего и.-е. *ап- нем. Enkel, др.-в.-нем. eninchili ‘внук’. Обычно видят в eninchili уменьшительное, т. е. ‘маленький дед’ [489] . Последнее значение плохо подтверждается фактами, больше того, — Шрадер в одной из работ [490] , пересматривая особенности др.-в.-нем. eninchili, не находит возможным говорить о древнем родстве со слав. vъnukъ, а предполагает заимствование из наиболее близкой славянской формы — польск. wnek. Г. Хирт, напротив, повторяет толкование eninchili—’ ‘маленький дедушка’ и, выводя его из и.-е. *anenkos, видит в слав. vъnukъ заимствование из германского [491] . Оба объяснения недостаточно убедительны, и слав. vъnukъ и др.-в.-нем. eninchili нужно рассматривать как параллельные образования, не обязательно восходящие к древнеиндоевропейской эпохе. Со стороны формальной др.-в.-нем. eninchili представляет производное от названия предка с двумя суффиксами: – ko- и – l-, для которых может считаться достоверной первичность указания на принадлежность, происхождение, как и вообще для большинства случаев с уменьшительным значением. Значит, ‘внук’ в сущности— ‘принадлежащий предку, деду’, ‘происходящий от предка, деда’.
489
F. Kluge. Nominale Stammbildungslehre der altgermanischen Dialekte, 2. Aufl., стр. 32; О. Schrader. Reallexikon, стр. 183; F. Klаuge. Etymologisches W"orterbuch der deutschen Sprache, 11. Aufl., стр. 132.
490
О. Schrader. "Uber Bezeichnungen der Heiratsverwandtschaft bei Indogermenischen Volkern. — IF, Bd. 17, 1904, стр. 34–36.
491
H. Hirt. Untersuchungen zur indogermanischen Altertumskunde. — IF, Bd. 22, 1907, стр. 84.
Литовск. anukas— позднее заимствование из восточнославянского.
В последние десятилетия, в связи с успешным распространением ларингальной теории на основании изучения фактов хеттского языка, исследователи сообщили ряд новых подробностей предполагаемой древней истории и.-е. *ап- ‘предок’ и т. д. Так, Ю. Курилович [492] сопоставляет хеттск. hannas ‘бабка’, сохранившее h ларингальный в абсолютном начале слова, и лат. anus ‘старуха’, др.-в.-нем. ana ‘бабка’, литовск. anyta ‘свекровь’, греч. ‘бабка’, арм. han ‘бабка’ [493] . Ларингальный перед гласным исчез, не оказав на последующий гласный никакого влияния в количественном отношении, поэтому и.-е. *(h)dn- > литовск. anyta, слав. vъnukь. Помимо древнего ларингального для этого индоевропейского корня указывается еще подвижный s- в начале слова [494] . Это дает возможность сблизить ранее разграничивавшиеся формы: без s-, с древним ларингальным др.-в.-нем. апо и другие, в том числе слав. vъnukь с поздним наращенным v-; с s- подвижным санскр. sdna ‘старый’, авест. hana- ‘старый’, лат. senex ‘старик’, др.-ирл. sen ‘старый’, арм. hin ‘старый’; ср., далее литовск. senas ‘старый’ и из славянского — ранее не привлекавшееся сюда слав. *svetъ [495] , засвидетельствованное только в значении ‘святой, ’. Что касается различий между балтийским и славянским, слав. *svento-: литовск. senas = слав. svekrъ: литовск. *sesuras (ассимилированное в sesuras) ‘свекор’. Ср. выше о балто-славянском отношении se-: sue-.
492
J. Kurylowicz, 'Etudes indoeurop'eennes, I, стр. 74.
493
Ср. William M. Austin. Is Armenian an Anatolian Language? — «Language», vol. 18, 1942, стр. 22.
494
Henry M. Hoenigswald. Laryngeals and S Movable. — «Language», vol. 28, 1952, стр. 182–183.
495
Другие этимологии слав. svetъ, русск. святой — см. А. Преображенский, т. II,стр. 255–266; Меillеt, RS, t. 2, 1909 (рецензия А. Мейе на словарь Э. Бернекера), стр. 66: литовск. iventas: слав. svetъ: авест. spento-.
И.-е. *ап- объединяет многие значения из сферы родственных отношений. Но наиболее часто встречаются в разных индоевропейских языках значения ‘старый’, ‘предок’. Вполне возможно, что именно это наиболее древние значения. В связи с этим ср. мысль О. Шрадера о близости *апо ‘предок, прадед’ и греч. ‘вверх’, причем предки могли восприниматься как такие, к которым обращались взоры наверх, как к началу рода [496] . Естественно предположить, что и.-е. *ап- относилось а предкам рода, почитаемым всеми членами рода и косвенно игравшим большую роль в жизни рода [497] . Тогда остальные значения остается объяснить как более поздние переносы значений. Для *aп-, как и для и.-е. *tat-, *тaт-, *bab- характерно несколько особое словообразование, ср. родственное редуплицированное *пап- (с экспрессивным удлинением в славянском) в луж. пап ‘отец’ и других, упоминавшихся выше. Сюда же немецкие диалектные формы тирольск. пeп м. р. ‘дедушка’, пuп ж. р. ‘бабушка’, тоже редуплицированные [498] .
496
О. Schrader. Reallexikon, стр. 308.
497
В связи с этим еще раз вернемся к вопросу о причине связи терминов ‘предок’— ‘внук, потомок’. На примере и.-е. *ап- ‘предок’: слав. vъnukъ можно говорить не только о связи производной и непроизводной основ, но и о тождестве, поскольку в слав. vъnukъ мы имеем модифицированное обозначение предка подобно тому, как в слав. bratranъ — модифицированное название брата, а в stryjь — отца. Название предка переносится на внука, потомка. Мотивы этого явления снова помогает нам вскрыть изучение духовной жизли отдельных архаических народностей. В языке племени аранта дед по отцу называется aranga, бабка по отцу — pala, точно так же сын моего сына — aranga, дочь моей дочери — pala. Это повторение терминов находит объяснение в поверии туземцев, согласно которому во внуке может воплотиться тот же тотемный дух kuruna, что и в деде, возвращающийся через определенные промежутки времени (A. Sommerfelt. La langue et la soci'et'e. Oslo, 1938, стр. 154). Нам и в этом случае пришлось вернуться к той древней эпохе, когда человек, не зная действительной природы продления рода, вынужден был осмысливать ее мифологически.
498
F. Кluge. Etymologisches W"orterbuch der deutschen Sprache, 11. Aufl., стр. 219–220. Автор ставит эти формы рядом с др.-в.-нем. ano, ana.
Дальнейшие нисходящие степени родства обозначаются теми же средствами, что и для восходящего, т. е. присоединением префикса рrа- слав. рrаvъnukъ: др.-русск. правънукъ, правнукъ, русск. правнук, др. — польск. praunuk, praprawnek, польск. prazvnulc, proprawnuk, словенок, prdvniik; фонетические отклонения — болг. диал. параунук (трынский говор в Западной Болгарии), макед. диал. prumluk. Словенск. povnuk — то же. Этимологически рrа- в этом сложении не имеет смысла, оно взято из сложения pradedъ (и.-е. *рrо- ‘перед’, т. е. ‘прежде, старше’).
Интересно, что в польском народном языке старое название внука почти не употребляется, его заменяют описательные: sin uod moji сorсe (кашуб.), synek uod naszej cery, corzina dzioucha — в Силезии [499] . Другие описательные обозначения внуков в индоевропейских языках: др. — датск. barnoebarn, нем. Kindeskind, Kindskind, литовск. vaikvaikis, произведенные соответственно от названий ребенка barn, Kind, vaikas. В литовском еще — vaikiu vaikai мн. ч., т. е. ‘дети детей’, причем это не дистрибутивное удвоение типа греч. , ст. — слав, родъ и родъ, литовск. karta po kartos, как полагал Э. Гофман [500] , а просто описательное обозначение: ‘внуки’ — ‘дети детей’.
499
К. Nitsch. Wybor pism polonistycznych, t. II, стр. 16.
500
E. Hoffmann. Ausdrucksverst"arkung. — «Erg"anzungshefte zur KZ», G"ottingen, 1930, № 9, стр. 20.
В Восточной Литве распространены еще образования vaikaitis, sunaitis, dukraite, dukteraite ‘внук, внучка’, последние — от sunus ‘сын’, dukte ‘дочь’ при помощи суффикса – aitis, -aite. Дальнейшая степень, как и в славянском, образуется с префиксом pro-: provaikis, жемайтск., provaikaitis, prosunaitis, produkraite [501] .
501
A. Salys. Musu gentivardziai, I, стр. 5, 6.
Слав. *иеtijъ, *neti, -ere. К вопросу о специальном обозначении племянника
Др.-русск. нетии ‘племянник, filius fratris, sororis’, нестера ‘племянница’, др. — польск. niec (nyecz) [502] , чешск. neti, -ere ‘племянница’, словацк. netera, net ‘племянница’, др.-сербск. нетии ‘sororis filius’, сербск. неcтepa ‘племянница’, нечака ‘дочь сестры, племянница’, нёhак ‘сын сестры, племянник’.
502
Куда Л. Малиновский (PF, t. I, 1885, стр. 146–147) предложил отнести и слово паc в пословице jaka таc, taka пас, объясняя его без достаточных оснований из *niec.
Анализом этих и близких им индоевропейских форм занимались многие ученые. Ф. Миклошич, А. Брюкнер [503] : слав. netij < neptij, ср. санскр. napat, naptar, napti; слав. nestera < nep(s)tera; Ф. Бопп, Б. Дельбрюк [504] : санскр. naptar — к pitar ‘отец’, т. е. ‘не-отец’, ‘не-отцов’, ‘не господин’; слав. neti < и.-е. *nepti, слав. *netijъ< и.-e. *nepijio-ср. готск. nipjis < *neptio-; В. Прельвиц, В. Штрайтберг [505] : греч. ; < *sm-neptiio-, ср. авест. naptija- ‘семья’; < и.-е. *ne-pot-’несамостоятельный, несовершеннолетний’; последнее толкование поддерживает А. Вальде [506] , отвергающий связь с *рter ‘отец’; Р. Траутман [507] выдвигает балто-сланянскую форму *nepot- ‘внук, племянник’; Г. А. Ильинский [508] , вслед за Погодиным [509] , объясняет слав. nestera племянница’ из *nept-dъktera.
503
F. Мiklоsiсh, стр. 214; см. рецензию Брюкнера на кн. W. Vondrak. Vergleichende slavische Grammatik. — AfslPh, Bd. 29, 1907, стр. 119; P. Брандт, напротив, ставит существование нестера под сомнение («Дополнительные замечания к Разбору Этимологического слонаря Миклошича». — РФВ, т. ХХШ, 1890, стр. 89–90).
504
См. В. Dеlbr"uck, стр. 384, 478, 499.
505
W. Рrellwitz. Etymologisches W"orterbuch der griechischen Sprache, стр. 23–24 и далее; W. Streitberg. Die Entstehung der Dehnstufe. — IF, Bd. 3, 1893–1894, стр. 334.
506
A. Walde. Lateinisches etymologisches W"orterbuch, стр. 515.
507
R. Trautmann, BSW, стр. 196.
508
Г. А. Ильинский. Праславянская грамматика. Нежин, 1916, стр. 266.
509
А. Л. Погодин. Следы корней-основ в славянских языках. Варшава, 1903, стр. 253.