История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III
Шрифт:
безопасность Римского епископа и возможность получить те или
иные территории в Италии в свою собственность были подвласт-
ны Германскому императору. Столь неустойчивая конструкция
оставляла много возможностей для маневров. Папы играли на
противоречиях политики между франками и Константинопо-
лем, поочередно поощряя и давая небольшие авансы то одному, то другому властителю. Тем более что в духовном и церковном
отношении они с греками были гораздо ближе друг к другу, чем
к франкам.
Это
движение гигантских тектонических плит, и никто не мог знать, чем
они завершатся. Современники могли лишь наблюдать отдельные
локальные события, далеко не всегда отдавая себе отчет, в чем их
причина. Но сегодня мы с уверенностью можем констатировать, что столь наглядное различие в мотивации каждого из участников
исторического процесса не позволяло создать нечто органически-
цельное, единое — то, что некогда оказалось по силам древним рим-
лянам. Более того, как мы увидим, как Западная Римская империя, десятилетиями собираемая Карлом Великим, вскоре рассыплется
на несколько политических образований.
По одному справедливому выражению, универсальная импера-
торская власть на Западе утверждалась на универсальной миссии
Церкви. Односторонность этой конструкции по сравнению с ви-
зантийской «симфонией властей» очевидна. И идея христианского
государства, которую взял из рук папы Карл Великий, имела осно-
вание не в государстве, а в Церкви. А потому статус «защитника
Церкви», охотно принятый великим франком, на Западе привел
не к появлению правовых полномочий для короля руководить ею, а, наоборот, к отождествлению Западного императора с органом
церковного управления; одним из самых высоких, но не главным.
Безусловно, Германский король обязан был охранять Церковь от
внешних врагов, но Церковь не принимала на себя никаких обя-
зательств по отношению к собственному защитнику. Более того, она приобрела только права, а король — исключительно обязан-
ности в этой системе отношений. Это вполне понятно, поскольку
в «Божественном государстве», о котором грезил Карл Великий
249
И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В
под влиянием блаженного Августина, Церковь была всем, а госу-
дарство — ее слугой.
Конечно, ни о каком господстве Западного императора над па-
пой не могло идти и речи. То, что разрешалось Карлу Великому в
силу
передавалось по наследству. Если за его потомками и признавали
права поставления епископов, то не в силу наличия у них церковных
полномочий, а по традиции1.
Ситуация внезапно осложнилась тем, что церковная полити-
ка Карла Великого дала свои чудесные плоды. Дикие, еще вчера
почти варвары, франки, в течение нескольких десятилетий чудес-
ным образом преобразились и явили пример редкого благочестия.
Монашество стало всеобщим увлечением, и самые знатные особы
считали за честь принять постриг. Многие богатые аристократы
передавали в дар местным епископиям все свое имущество, обре-
кая наследников на полуголодное существование. Карлу Великому
пришлось даже по этому поводу давать специальное разъяснение
о порочности данной практики. С его смертью, как легко понять, перекос в отношениях между Церковью и Франкским государством
стал тем более очевиден и ощутим.
В целом подытожим, разложение некогда единой Римской им-
перии на две части носило очень болезненный характер и для Ита-
лии, где на десятилетия возникли настоящие гражданские войны, и на Востоке: там бушевал жесточайший кризис, выразившийся
в реставрации иконоборчества и политической нестабильности
власти Византийского императора.
II
Окидывая взором плоды своих многолетних трудов, Франкский
император не подозревал, что его детище, Западная Римская импе-
рия, уже прожила лучшие годы, и вскоре ее ждет распад. В 806 г. он
торжественно объявил о разделе своей империи на 3 равных доли, а также о выделении дочерям отдельных поместий, обеспечивать
порядок в которых обязывались сыновья. А в 813 г., как полно-
властный владыка Италии и глава Западной церкви, Карл, чувствуя
приближение смерти, на ассамблее в Ахене предложил объявить
1 Эйкен Гейнрих. История и система средневекового миросозерцания. М., 2010. С. 170, 171.
250
П Р И Л О Ж Е Н И Е № 8
своего сына Людовика I Благочестивого (814—840) королем франков
и императором Западной Римской империи.
Это было торжественное и запоминающееся зрелище. 71-летний
король в короне императоров и с массивной золотой цепью на гру-
ди, опираясь на плечо сына, в мантии античных царей, вошел в неф
своей любимой церкви. Он обратился к сыну Людовику с вопросом, согласен ли тот возложить на свою голову королевскую корону?