Изабелла
Шрифт:
– Белла, это я, Ирвин. Ничего не бойся, спи, я буду рядом.
Я поверила и уснула. В следующий раз меня разбудили голоса. Александр требовал впустить его ко мне. Неужели кто-то может ему в чем-то отказать?
– Нет!
– категорично сказал, конечно, Ирвин.
– Ты и так уже сделал все, что мог.
– Ты не понимаешь, я должен попросить прощения, - как заведенный, повторял одно и то же Алекс, и Ирвин просто взорвался, даже не стараясь понизить голоса.
– За что? За то, что избил и изнасиловал ее?! Как можно просто попросить за это прощения?
– Я думал, что она изменяет мне с тобой! Думаешь, я хотел воспитывать твоего ребенка?
–
– Лиззи сказала, что видела, как вы целуетесь, - глухо ответил он.
– И ты ей поверил?
– А почему я должен не верить своей сестре?
– Может, потому что она малолетняя лгунья?
– Да как ты смеешь так говорить о моей сестре!
– Между мной и твоей женой никогда и ничего не было, уж не знаю, что там нафантазировала Лиззи. А после того, что ты сделал, у тебя не будет ни жены, ни ребенка, ни друга.
– Ты мне угрожаешь?
– Нет, я просто говорю тебе правду.
– Но ты должен мне!
– Я умею отдавать долги, лорд Александр, не беспокойтесь, - холодно ответил Ирвин.
Хлопнула дверь. Ирвин вернулся ко мне. Увидев, что я не сплю, с улыбкой спросил:
– Как ты себя чувствуешь, Белла? Что-нибудь хочешь?
– Помоги сесть, - просипела я.
Ирвин аккуратно подложил мне под спину подушку и помог усесться. Я прикрыла глаза, чувствуя, как по спине течет холодный пот.
– Лекарь, который лечил тебя, дал письменные показания о твоем состоянии. С их помощью вас разведут безо всяких проволочек.
– Спасибо, - постаралась растянуть потрескавшиеся губы в улыбке, но не смогла.
– Тебе нужно поесть. Я сейчас схожу за бульоном.
– Нет!
– испугано прохрипела я, боясь оставаться одна.
Ирвин правильно понял мой страх, пообещав не уходить дальше порога спальни, потому что с некоторых пор там неотлучно дежурила служанка на случай, если что-то понадобится.
Через двадцать минут Ирвин кормил меня с ложечки теплым бульоном, а я еле сдерживала слезы бессилья, но после еды и порции лечебной микстуры мне стало гораздо легче, и я снова уснула. Сон - лучшее лекарство, это каждому известно.
На следующий день с помощью Ирвина я уже смогла добраться до ванной и смыть с себя весь ужас произошедшего. Мне отчаянно хотелось содрать все воспоминания, и я ожесточенно терла кожу мочалкой, но каждая минута той ночи прочно въелась в мою кровь. Висевшее в ванной зеркало услужливо отразило многочисленные синяки и ссадины. Они, конечно, пройдут, но что делать с душой?
Левая нога ужасно болела - наступать на нее было почти невозможно. Кажется, треснула коленная чашечка. Пришедший лекарь долго ругался, что я встала, наложил специальную повязку и велел больше отдыхать. Ирвин принес мне трость, на которую я опиралась во время ходьбы, дабы не звать его каждый раз. Он по-прежнему ночевал в гостиной около моей спальни, никому не доверяя свой пост. Алекс ко мне не приходил, но Лиззи как-то раз навестила.
Она долго мяла в руках свою юбку, ерзая в кресле около моей постели. Я не спешила ей помочь. Наконец, решившись, Лиззи начала разговор.
– Как ты себя чувствуешь?
– Спасибо, мне уже лучше, - вежливо ответила я.
– Белла, ты должна сказать лорду Ирвину, чтобы он пустил к тебе Александра!
– выпалила она, видимо, то, ради чего пришла.
– Зачем?
– поинтересовалась я.
– Он очень переживает и хочет увидеть тебя, а лорд Ирвин не пускает его.
– Лиззи,
– Но ты тоже виновата в том, что случилось, - горячо воскликнула она, и я разозлилась окончательно.
– И в чем же, позволь узнать?
– Ты дала ему повод ревновать тебя к лорду Ирвину! Я сама видела, как вы целовались...
– ... и сказала об этом Алексу в тот вечер, верно?
– закончила я за нее то, что в общем-то уже знала из подслушанного нечаянно разговора.
– Верно, - убито созналась она.
– Но я не думала, что он сотворит такое.
– А зачем тогда ты это сделала?
– Я думала, что он поменяет наших охранников местами, я так ему и советовала.
– Не знаю, что ты там видела, но Ирвин ни разу меня не целовал. Никогда. Твои глаза тебя обманули, - устало сказала я.
– Ты меня когда-нибудь простишь?
– А ты сама себя когда-нибудь сможешь простить, Элизабет?
– спросила я в ответ. Лиззи ушла, не сказав ни слова, и больше не приходила.
***
Я медленно выздоравливала и ожидала развода. Бабушка говорила, что Приграничье - идеальный вариант для ведьмы, и я ей верила. Преследование лорда Итана, мой дар, удачное стечение обстоятельств, и вот я здесь. Увы, бабушка не оставила мне никакого наследства, иначе мне бы не пришлось выходить замуж. Конечно, всегда оставался еще один вариант - работа, но здесь было несколько препятствий. Во-первых, после смерти бабушки я еще не достигла двадцати одного года, возраста совершеннолетия. Во-вторых, бабушка, будучи леди до мозга костей, считала работу неприличным для леди занятием. В какой-то мере так оно и было: в нашем королевстве благородные дамы утруждали себя только рукоделием, забегами по торговым рядам и косметическим салонами, игрой на нервах мужей и сочинением поэтических сплетен. Были, конечно же, исключения, но они лишь подтверждали правило. Именно поэтому замужество представлялось мне наилучшим выходом из сложившейся ситуации, а лорд Приграничья вообще казался подарком судьбы, потому что с натяжкой его можно было считать моим собственным выбором, а не навязанным четой Каль. Предубеждение слишком дорого мне обошлось.
Что ж, лучше учиться хотя бы на своих ошибках, чем не учиться вовсе. Я твердо была настроена уехать как можно дальше и начать работать. Истинное благородство не связано ни с титулами, ни с громкими именами, поэтому честным трудом его не запятнаешь. Бабушка, несмотря на свои крайне консервативные взгляды, все-таки согласилась на мои уговоры и позволила мне поступить в лекарский колледж, пока я жила у нее. Денег у нас не было, поэтому единственным условием, поставленным бабушкой, была бесплатность моего обучения. Я вывернулась наизнанку, но поступила. Правда, на самое непопулярное отделение - военное. Так условно называли лекарей, занимающихся ранами, ранениями и травмами, которые получали обычно воины. Все, что требовалось, зашивать; все, на что нужно было накладывать повязки; все, что было связано с оперативным лечением, - все это находилось в ведении военных лекарей. Строго говоря, это самая сложная специализация и одно из самых популярных направлений, но в университете. В нашем же провинциальном колледже учили только на помощников лекарей - людей, которые будут на подхвате; ну и общие основы лекарского дела читали. Я бы предпочла что-нибудь более мирное - например, детское отделение, но баллов мне не хватило.