Изборник. Памятники литературы Древней Руси
Шрифт:
Сему же бывшу Александр паки в Македонию возвратися со всими силами македоньскими и прочими цари и войсками их, иже в западнй стран мечемъ прияли бяху. И с сими яко победоносецъ в Македонию прииде, шесть на десят лтъ имлъ в далнихъ странах отшед от Македония. Мати же Алимпияда царица и мудрый еи казател Аристотелъ со всми македоняны и з женами и з девицеми на рецы Скамудруши [918] и с честными великими дары царя Александра сртоша и оттуду вси в Филипустъ градъ приидоша. И ту Александръ повел македоняномъ 3 месяцы в домех своих почити и кони кормити и оружия направити. И еще на востокъ поити хотя и паки в Македонии Аристотеля и матерь свою остави. Вземъ с собою 100 тысяч войска, сущих единаких македонян оружием и бележцы и вси вооружены единаки гелмове, и роги на нихъ, на щитех же лвовы главы, и на всх единаки кахизма коркодилова на фарижех. И тако взятъ всмъ шатры около царева шатра поставити, никому же иному не вмешатися в македоньский полкъ. Повел же избрати 2 тысяшши благообразных женъ и симъ колесницы и шатры отрядити повел, терьяха [919] же нкоего над ними постави вся от них разумно управляти. Коли который воинъ жены требоваше, к терьяху пришедъ, златницу подаваше и, колки нощей держаше, толко златницъ даваше. Вся убо войска воюющих со Александром по уставу и подобию нарядившеся; 100 тысячь македонян тако с собою нарядив: егда царь Александръ на конь вседаше, тогда вси на конех обретахуся, и вси с нимъ во единомъ бяху, вси единацы коньми и оружие и свитами. Воевода всмъ Птоломй бяше, мужь любимъ и праведен, всякие добродтели исполнен, любим же Александромъ бяше велми. Егда кого македонян убиваху на бои, и от иных войскъ избираху изручна мужа и сими на мсто поставляше, никогда 100 тысяч македонян не умаляшесе.
918
…Скамудруши… — Река Скамандр, протекает около Илиона (Трои). Хотя в «Сербской Александрии» встреча Александра с Олимпиадой происходит в Македонии, но место (река Скамандр) объясняется только из текста рецензии? Псевдокаллисфена, в котором Александр и Олимпиада встречаются в Трое.
919
Терьяха… — Гетероарха, главы над этими женами (гетерами).
Сказание
Александръ шествие творя к востоку. Которые волею к нему приидоша, сии честь и прощение от него прияша, которые ему противляхуся, тмъ грады разбиваше, иных мечю предаваше.
О семь же страх и трепет вси Асийскии страны обдержаше — и цари Палестиньстии, и Еврейское царьство, и Египетцкое царство. Вси бо тии Дарию подручни бяху, и мнози от нихъ к Дарию притекоша о напрасномъ нашествии македонянъ. Дарий же, царь перьский, с встми посла ко Александру с листомъ: «Дарий, царь надъ цари, великий, силный гордниемъ и земскою славою, равен богомъ небесным, единако с солнцемъ от востока и до запада. Всть во уши мои прииде, сыну Филиповъ, яко всю Елладию объятъ, и до великаго Рима дошедъ, и вси западныя цари подмял еси, и сихъ до конца затеръ еси, и до Окияна реки дошелъ еси, не точию о семъ доволенъ еси, но и нижнюю Варварию и Ефиопию и вся западныя страны, подручная царьствию моему, поколебалъ еси, и много богатества взялъ еси, и симъ еще не доволенъ еси, на Асию и Фругию, моея земли, наступилъ еси с подобными теб гусари, с македоняны и отроки. В забитии положилъ еси подручную работу; к перъскому царству вси земьстии прилагаются царие. Да доволенъ буди теб во отечествии обрестися, Еладиею обладати. Оставляем ти законную дань, юже отецъ твой ко царству моему приношаше. И сие помилование над тобою чиню за неизочтеную твою худость и за безмрную твою наглость, иже с подобными теб гусарми учинилъ еси. Аще ли сему не повинешися, и силою перьскою поиду на тя и не может теб вся вселенная предо мною укрыти, пред мечемъ моимъ казнити тя имам».
Приим же Александръ листъ и прочетъ его и в той чась раздра, посла же повел со гнвомъ на древ распяти, а инымъ главы отсещи повел. Македоняне же приступльше к нему и рекоша: «Царю Александре, не подобаеть ти посла убити». Он же к нимъ рече: «Не ко царю послани суть, но к разбойнику и гусарю». И се рекъ половину их пусти к Дарию и к нимъ рече: «Не зазирайте мене о семъ, но царю вашему ругайтеся, азъ бо царя его имам, а он мене разбойника нарече; да егда вас к разбоинику послалъ есть, тогда вамъ главы отсклъ есть; царь бо посла никогда не убивает, да вы к разбойнику пришедше, погинули есте. Азъ же не яко разбойникъ, но яко царь живот вамъ дарую». Они же к нему рекоша: «Аще нас убиеши, царю Александре, самъ себ длом разбойника наречеши. Дарию же малу тшету нанесеши, закон же царьский нами разориши, но умилися о нас, доволни бо есми имя твое в Персиде прославити». О семъ слове Александръ умилися и к Дарию их с листом посла: «Александръ царь Дарию, перьскому царю. Листъ твой приимъ и писания твоя в нем прочтох и благодарих, понеже не б в немъ царского устава, ни подобия. Ты претиши нам, како западныя царства приемше, разорили есми. Вдомо да есть ти, яко всякъ человкъ ищетъ от нижних на вышняя преити и взыти, и се мы разумвше, на западе прияли есми и на востокъ идемъ. Ты претиши намъ, глаголя: “Вся вселенная полна есть имени моего и не может теб укрыти и всхъ македонянъ”, ихже гусари наречеши. Ты велиши нас бити и ухватити, а мы к царству твоему сами идемъ. Да аще нас младых и крпких мниши быти, но паче камени адаманта твердйши явимся теб, паче перцовых зернъ лютйши, государие всему твоему наречешся. На великий промыслъ надемся, емуже ты противишися равен быти. Но не утаися в персехъ, противу насъ изыди. Сут бо жены украшены с тобою, македоняне же суть лвове неутолимии, волею своею смерть за живот купуют». Дарий же листь Александровъ прочет, ярости и гнва напонився, рече к послу, иже бяше ходилъ ко Александру: «Коего возраста есть Александр, каков умомъ есть, явите ми, и коего лта рождение его, колика войска у него есть». Они же рекоша к нему: «Лта есть нын тридесятнаго, ум же многолтенъ в немъ есть, красен же и храбръ есть зело и судитъ право, мудрость же его по листомъ познай, царю, войска же с нимъ видхомъ пятсоть тысяч. Премудрый же Соломан в книгах своихъ пишет: “Посмеяния устъ и поглядание очию, поступанию ногамъ возвещаетъ еже о мужи”». Дарий же все во умъ приимъ и рече: «Воистину сии суть великихъ царей белези, но сему не мню истинну быти». Повелние же по земляхъ своих и странах расписати повел — на поле Сенар войску собирати повел, идже языцы столпъ создали бяху, боящеся втораго потопа нашествия. Ту языкомъ размешение бысть, ту войску собиратися повел.
Во Иерусалим же и во Египет писа листъ, глаголя: «Не передавайтеся Александру, татеви и гусарю, аз бо силою перскою изручю васъ».
Шествие творя ко Иеросолиму
Александръ же вземъ воя своя, во Июдейскую землю и на Еврейское царство во Иеросалимъ отъиде. В то же время обладаше еврейсками сонмищи и Иеросалимскимъ царством пророкъ Бога Саваофа именемъ Еремея. И к симъ царь Александръ посла пусти с листом: «Александръ, царь над цари, сынь Филиппа царя и царицы Алимпияды, ко обретающимся началником Еврейского царства. Да есть вамъ, яко сотворилъ мя Богъ вышний царя паче всхъ царь в роде моемъ и вся западную страну и Рим приимъ, да вас доидох. Аще угодно есть вамъ мн поклонитися и саммъ на отеческих законех быти и отчину и землю без боязни держати, и встника ко мн с словомъ пошлите и дани войску моему пошлите». Се же слышавше евреиский сонмъ молвою великою одержими бываху; листъ же Александровъ прочетше, встника ко Александру послаша с листомъ: «Евреиский сонмъ Бога Саваофа людие, живущеи во Иеросалиме, Александру царю радоватися. Елико повдалъ еси намъ, с радостию увидхомъ. Вдомо да есть царствию твоему, яко отнелже преидохом Чермное море, ни единому повинухомся царю, но водимы есми рукою высокою и мышцею непобедимою Саваофа Бога. Се же напослдокъ времен разгнвавшуся на ны великому Богу, поработи нас Навходоносору, царю перьскому. Много же лтъ в порабощении быхомъ и паки возвратившеся во свою землю и нын есм. и подручни перской десницы, ейже вся вселенная подручна есть. Аще ли теб предадимся, нын или утро Дарий пришед вся красная земли нашей разрушит. Аще ли Дария победиши и острию мечю перскому притупиши, во Иеросалимъ с миром приидеши и царь всей вселенней от еврей наречешися. Аще ли Дария не победиши, во Иеросалимъ невозможно ти внити». Евреи же единого с листомъ послаша ко Александру. Александрь же листь прочетъ и другий отписа к ним, рече: «Александръ, царь над цари, всмъ живущим во Иеросалиме пишу. Елика писасте ко мн, ту познахъ. Не подобает вамъ, людемъ Бога живаго, подручным быти человку идолослужителю. Да не задержав, ко мн дани принесите. Азъ бо, не поклонився Богу во Иеросалиме, на бой к Дарию не поиду. Вдомо да есть вамъ, яко Дариевы десницы напрасно избавити вас хощу». Встника же еврейска отправи, а самъ ко Иеросалиму поиде. Пророкъ же Иеремя пришествие его слышав, совтъ сотвориша со иеросалимляны: «Добро есть, — рече, — намъ Александра пустити во град. Видхъ бо в нощь сию во сн пророка Данила глаголюща ко мне: “Се грядет к вамъ, о немже азъ древле прорекох, иже бо от персь пострадахомъ, сий Александръ возмездие нам платити имаетъ”». Се же людемъ угодно явися. Александрь же в ту нощь вид сонъ: явися ему пророкъ Иеремя во одеянии архиерея Аарона и рече ему: «Александре, поиди во Иеросалимъ и ту поклонися Богу Саваофу, и поклонився ему, на Дария иди; и сего победивъ, персомъ государь наречешися». Александрь же, от сна воставъ, властелем своим сонъ исповда и ко Ерусалиму поиде. И приближившуся ему ко граду, слышав же сего пророкъ Иеремя, всякому дыханию на сртение царю поити повел. Сам же во одежи архиерейской со свещами и с кадилницами стртоша и покадиша. Александръ же, видвъ пророка Иеремю, и ко властелемъ своимъ рече: «Сего пророка видех в сию нощъ». И тако Александръ ссдъ с коня и поклонися ему до земли и целова ризы его. Пророкъ же Иеремя покадивъ его и благослови и за руку имъ его, въ церковъ введе, Святая Святых, поклонитися, юже созда Соломан царь. Александръ же вопрошаше пророка: «Возвести ми, в коего Бога вруете?» Пророкъ же рече ему: «Во единаго Бога вруемъ, иже небо и землю сотворил и вся видимая и невидимая, иже око не вид и ухо не слыша, ни на сердце человку не взыде». О семъ Александръ удивися и рече: «Поистинне велику Богу раби есте вы; да врую аз в него, исповдую, дла бо его яве творитъ; дарую ему дани, иже от вас взял бых яко от прочих языкъ; Богъ вашъ во мн да будет и мирь его со мною да будет». Взем же пророкъ злата много с людми града того и сии ко Александру принесоша. Он же не восхот взяти ничтоже, но вмсто дара дасть Богу Саваофу. И се рекъ, отъиде от земли еврейские, восхот поити ко Египту. Проводи же его пророкъ Иеремя до полудни и сказа ему пророчество Данила пророка, иже преже б, ко Александру рече: «На помощъ призывай Бога Саваофа и силу перьскую победити имаеши и всему от востока и до запада царь наречешися, егда вся си совершиши, тогда и близу рая доидеши и ту человки наидеши, иже не есть от женъ Адамовых, согрешениемъ не живут, дебелостию плотьскою обременении же, якоже и мы, но мирно нкако живут, близу аггельскаго жития; сии блажени от Бога наричутся. Сих же увидиши, Александре, вся, иже о возвращении твоемъ, прорекуть ти». И паки рече ко Александру: «Не остави нас в жалости, возми нчто от нас любве ради». Александрь же к нему рече: «Якоже велиши, святый отче, да сотворю». И повел пророкъ принести камень лихнитарий, [920] на немже б вписано имя Бога Саваофа, егоже на гельме ношаше Исусь Навгинь, егда на бои хождаше на иноплеменники. Повел ему принести меч Голияда иноплеменника, егоже на рати уби пророкъ Давидъ, царь еврейскии; повел ему принести гелмъ Самсона силнаго со змиевыми ногты и копие Самсоново и оружие его, емуже ни едино настояще оружие, ни желзо; принесоша ему щитъ от анта гвоздия, [921] егоже разбити ни едино желзо можетъ, иже бяше был Атана, [922] сына Саулова. Гражане же дароваша его и даша сто тысяч купль микдал и коней 200. И тако благослови его пророкъ и самъ Александру рече: «Нектому, Александре, землю свою видиши». И отпусти его с миромъ. Александръ же во Египет отъиде.
920
…лихнитарий… — Драгоценный камень яркого красного цвета. В одной из рецензий «Александрии» Псевдокаллисфена (?) этот камень обозначает в астролябии царя Нектанава планету Марс.
921
…анта гвоздия… — Ср. дальше — «оружие от акинта гвоздия», которое дарит Александру царица Кандакия. Название этого металла не объясняют и греческие тексты; возможно, что это восходит к (стальной), к названию того божественного металла, который, по причине своей крепости, послужил материалом для шлема Геракла.
922
…Атана… — Ионафана, сына Саула.
О прихожении ко Египту
Египтяне же прямо ему на бой готовляхуся, не хотяще повинутися Александру. Он же с своими вои оступи около града Египта, крпко рвати повел. В то же время зноеве бяху велицы. Езеро же близъ Египта быстро и студено бяше велми. Царь же Александръ от безмрнаго зноя прохладитися восхот, окупася, и превзя его водная студенъ естественую доброту, и в немошъ в велику впаде. Египтяне же немошъ Александрову слышавше, лукавьствие сотвориша. Листь скоро сокровенно ко Александрову врачю писаше Филиппу: «Великий врачю Филиппе, Александра аще врачебнымъ былием умориши, ты всему Египту царь будеши». Филип же сий листь приимъ, много смяся и раздра и к нимъ листь отписа: «О безумнии и несмысленнии послове египетьстии, аще бы царствию вашему хотлъ бых, скоро бы Александръ мой дал бы мн многая силна и болша царствия вашего, иже мечемъ своимъ приял — царствия вся си аз ни во что же вмених, преобидхъ и презрхъ, Александра же единаго изволих имти паче всхъ царствий земских и богатьств, вес бо миръ не достоинъ ни единому власу, отпадающу от главы его. Вдомо да есть вамъ, яко Александръ здравъ есть, но хитрость вамъ творимъ, яко неврьствие ваше искусити. Заутра же его увидите на великомъ кон здрава здяща и весела». Сей листь египтяне видвше и убояшася и ко Александру листь тайно писаша: «Вдомо буди царствию твоему, великий Александре, яко Филип, врач твой, ядовитым зелием уморити тя хощет, за неврие живота своего, неврен бо ти есть». И листъ ко Антиоху принесоша, Антиох ж ко Александру принесе. Александръ же листъ прочетъ и в руц своей держаше, и в той час Филипъ врачь прииде, кубокъ полон нося зелия растворена, и ко Александру глаголя в тайн: «Александре царю, сие зелие пивъ, исцелеши от немощи». Восстав же Александръ, в руце кубокъ приемъ, прослезися и рече к Филипу: «Любимый мои Филипе, велико мн сие пиво пити?» Филип же к нему рече: «Пий, царю, не сумнися, полезно ти будетъ, от немощи исцелеши». Александръ же еще к нему рече: «Не на ползу ми даеши сие пиво, Филиппе». Филип же цареву сумнинию проразумвъ, вземъ кубок, половину испивъ. Царь же видвъ, к Филипу рече: «От руки твоея мн смерть сладка есть». И се вземъ царь, испии, Филипу же листъ египетъский дасть. Филип же прочетъ листь, главою покивавъ и много проплакавъ, рече Александру: «О великий царю Александре, на глав твоей всхъ царей земских главы висятъ; да аще сие хотлъ быхъ сотворити, твоея главы падением вся вселенная поколебати. Вес бо миръ не достоинъ единому власу падающу от главы твоея; тебе убивъ, которому царю назвалься бых рабъ! На лутче бы мн живу в землю внити, нежели твоею смертию весь миръ поколебати». Александрь же рече: «Врачь царя не убиваетъ, вра бо велика в немъ». И се рекъ, ляже спати весь день до вечера. Возбодився, сяде с македоняны и много веселився.
И всю нощъ покойно спав. Заутра же повел войску вооружатися, и со всх странъ ко граду напрасно повел итти, и пушек сто поставити повел около града и бити во градъ. И много людей во граде избиша. Бяше же видети стрлы летяща во град яко облакъ, египтяне же чрез день не можаху глядити, из града великими гласы начаша вопити: «Помилуй нас, царю Александре, старъ убо от нас отшел еси и паки пришел еси к намъ младъ».
Александрь же египтян вопрошаше: «Како от вас старъ отидохъ и младъ к вамъ приидох, скажите ми?» Они же отвещавше: «Нектанава царя имхомъ, емуже еси сынь ты, отходя от нась писмо свое остави у нас. Написано так: “Отхожу от васъ старъ и прииду к вам младъ; се будет пришествия моего блгъ — егда ко образу своему прииду и поклонюся, иже на столп сред Египта стоит, тогда венецъ от руки его спадет”». Александръ же слышав, поиде во Египетъ и къ столпу прииде, и приступль ко образу его, и урвася венецъ з главы образа на Александра. И ту Александръ повел сотворити 4 столпы великии, на единомъ столп повел себе во злате сотворити, на второмъ столп повел Птоломия воеводу создати, на третем же Антиоха, на четвертом Филона храбраго повел сотворити, всх же к востоку зрти сотвори. На Нектанавов же столпъ Александръ вшедъ, по Египту погляда, высок бо б велми, и повел разбити всего. Врача Филиппа царя граду Египту сотвори. Сам же во Египте сокровище многих царей первых обрте.
Сему же бывшу, встники приидоша ко Александру царю, глаголяще: «Вдомо да есть ти, царю Александре, Дарий, великий царь перский, со всми восточными силами на Ефратъ реку прииде». Александръ же слышав и воя своя вся собра, къ Ефрату рецы идяше. Ефрата же реки не дошел, войско преписати повел и обрте 6-сотъ тысячь конных, а пших 1000 и 400. Дарий же войско свое преписати повел и обрте 1000 тысяч конникъ и тысячю тысяч пших. В той день лазуку Дариева ухватиша и ко Александру приведоша; и сихъ обсити повел, яко да возвесят войску перьскому число. Они же к нему рекоша, истинну исповдаша; Александръ же держити их повел до вечера. И войску же своему всему повел — всякому человку огнь сотворити; лазуку же Дариева на высоку гору возведе и показа имъ войско, они же видвше безчисленное множество огней. И тако отпусти их Александръ, рече им: «Законъ есть македоняном, егоже на бою хватят, тому главу отсекают и никогоже бо оживляют; да аще з Дариемъ вы на бои не ходите, боле бо человку свой живот, нежели всего свта имние. Царю же вашему рцыте: “Царю… подобает со царем битися; егда битися начнем, ищи мене на златой колесницы ездяща межу лвовы знамены, гд видиши позлащены гелмы и типаны парижи, ту есть македоньскии полкъ”». И се рекъ, отпусти их. Лазуки же к Дарию царю пришедше, вся сказаша ему, яже видша, Александра хваляху много и войско его повдаху много. Дарий же повел имъ языки урзати, да бы персомъ не исповдали. Сам же на бой войску повел направити, совт же сотвори с вои своими, глаголя: «Не подобно теб самому, царю, на бой поити, Александръ бо гусарь есть, от малых царей есть царь, Дарий великъ на земли паче всхъ царей». И се угодно цареви явися Дарию. Дарий же царь великаго воеводу своего Миманда на свое мсто устави и рече к нему: «6-сотъ тысячь избранных персъ вземъ, 200 тысячъ ефиопъ, 200 тысяч мидий, 4-ста тысяч пших со стрелами и сихъ всх возми, Тигръ реку прешед, Александра, сына Филипова, ко царству моему приведи. Аще ли пред тобою побегнет, а ты гони, не остави его, боги перъскими укрепляемъ». Миманда же войско вземъ, Тигръ реку прешед, войску Александрову возрвъ, на бой направитися повел. Александръ же перьское воиско видвъ, войску своему повел готовымъ быти, и вседоша на кони вси. Тогда Александрь, собрав войско свое, рече к нимъ: «О всесилнии и любимии и велемощнии македоняне, елики македоньстии витязи, покровъ и промыслъ великаго Бога, егоже видста, како великий Римъ прияли есми, и западу всему государи назвахомся, и отоки моръстии прияхомъ, Иерусалимъ прияли есми, ту Богу небесному поклонихомся и, его помощъ вземше, Египет прияли есми и великаго царя Дария перьскаго дошли есми. Аще сего убием, государи всему его будем, аще ли нас побиет, то вся вселенная пред образом его укрыти не может; лутче бо намъ ныне всмъ на бою умрети, нежели пред персы бгати; всякому велеумну мужу смерть почтена болши есть, нежели срамный животъ. Вдомо да есть вамъ, яко разбити их имамы, понеже царя их с ними нтъ, всяко бо войско безглавни суть без царя. И зрите ихъ неурядно на бой идущих, сии вскоре бгати начнутъ, безглавни суть. Знаите и вы, яко перси овцы наричются, македоняне же волцы суть, пред единем бо волком много бгает овецъ. Перси бо погнани суть, а вы своею волею с царем своимъ идете на бой. Молюся вамъ, милая братия, храбро на бой сей поидте, паче иных, колико бо войско на войско идетъ, тогда остроту войска их отнимает». И се рекъ Александръ, на великого коня всдъ и гелмъ на главу свою постави и войско все на двое раздели, самъ в македоньскомъ полку по уставу де, Антиоха и Птоломя со двема полки на бой посла. И тако напрасно мечи ударишася, персы же, не могуще македоньскимъ противитися мечем, начаша бгати. Александръ же взамсь с ними идяше и тако до Дариева окола приспша. Дарий же, видвъ войско разбито, на борзого коня всдъ, побже. Александръ же сихъ разбивъ, мертвых повел вкопати в землю, живых же с честию отпустити, тако рекъ имъ: «Рцыте царю вашему Дарию: “Доволен буди оброки своими, Дарии”». Миманда же, воеводу Дариева, уби. И тако двигъся со околомъ своимъ, Ефрат реку преиде и мосты разметати повел.
Дарий же, перьский царь, по всей земли своей посла, войску в Вавилоне собиратися повел, и две тысящи тысящей войска собрав, на Сенарьское поле [923] иде, на Александра. Александръ же много множества видив войска Дариева и страх на сердцы своемъ имяше, сего македоняном не являше. На высокомъ мсте ставъ, рече: «О велемошнии мои вои и милии македоняне мои, вдомо да есть вамъ, яко всякий бгая борзи его гонящаго; единому рыкнувшю лву, мнози умирают зври. А намъ узаконися всегда гнати и убивати, персом же узаконися бгати и умирати пред нами. Дарей бо велико войско навелъ есть на нас, не хотлъ намъ чести сотворити, убивая многих, многие чести достоин есть. А мы Миманда воеводу убихомъ, да аще Дария убием, то безпечални будем. Вси бо с перваго иже боя утекоша, на сий бои не приидутъ». И се рекъ Александръ на бой поиде, имя с собою тысячю тысяч вооруженных. И войску своему смотрти повел, иже хто ту же ношъ явися Александру пророкъ Иеремя во сн, глаголя: «Поиди, чадо Александре, без сумнния на Дария, с собою имя помошника Бога Саваофа; носи же на главсвоей камень, имяще имя Бога Саваофа, егоже дах ти во Иеросалиме. Усты же своими глаголи на бой идя: “Единь святъ, единъ Господь, небо и землю созда, на херувимех почиваяй, Аданай, Саваофъ Богъ”. И сие рекъ, победиши и весь свтъ противитися не можетъ». Александръ же видевъ сонъ, радостен бысть велми, смло на бой идяше. И со обою страну трубамъ ратнымъ ударившимъ, и войсками двема сразившамся, б видети вопль человческий и конский, звукъ оружный. Счъ от утра до полудни бывши, и персы побегоша, а македоняне за ними три дни и три нощи гнаша, четыреста тысячь их убиша, двсте тысяч живых ухватиша и ко Александру приведоша. Александръ же к нимъ рече: «К тому на бой не ходите», сихъ живых повел пустити. Дарий же в Персипол, градъ столный свой, утече.
923
…Сенарьское поле… — Библейское название — долина Сенаар (южная область между реками Евфрат и Тигр); это место упоминается в «Александрии» несколько раз.
Александръ же поиде к Вавилону. Гражане же вавилонскии за сто верьстъ не даваху Александру ко граду приступити. Таковъ быв Вавилонъ величествомъ, яко рецы Ефрату притекающи в онъ, непреходней суще велицей, идже изрядно течаше, ту на конех бродяху. Александръ же выше града с войском своимъ ставъ, воду же посред войска своего копати повел, ископавше сице прямо рецы широко. Во едину ношъ вавилоняне жертву велику богом своимъ творяху, вси в храмъ Аполоновъ собрашеся, Александръ же с вои своими в нощи пришед, Ефратъ реку от града в поле отведе и воднымъ путемъ рчнымъ с войскомъ своимъ во градъ прииде и, не могии принятися, запалити его повел. Вавилоняне же сие видвше, ко Александру вопияху, молящеся: «Помилуй насъ, македоньский Александре, всего свта царю, перьский государю». Тогда Александръ угасити огнь повел. И тогда поклонишася ему вси вавилоняне и прославиша Александра царя и дары ему дивныя и многоцнныя принесоша. Изнесоша злато Дариево, иже б ту 2000 талантъ, и 1000 коней зобных Дариевых, изведоша ему 100 лвовъ во златых чепех, 1000 пардусов ловныих, 100 париж аравитцких, иже паче бяху изрочни всх коней земскихъ; изнесоша ему 2000 блюдъ златых настолных Дариевых; изнесоша ему 10 000 тысяч оружия цла со златомъ и бисеромъ многоцннымъ; изнесоша ему кубков златых приправленых с различным камениемъ многоцннымъ; изнесоша ему збруи коньские от рыбьи кожи, иже желзо похватити не можетъ; изнесоша ему одеяние Сескерсена, [924] царя перьскаго, иже бяше сотворено от змиевых очеи [925] со многоцнным камениемъ, иже бяше былъ всему свту царь; изнесоша ему венецъ Сонхоса [926] царя; изнесоша ему скатерть настолную, иже от самфира камени, Дария, царя перьскаго, егда бо на ней ядяше, николи злосердъ не бываше. Ту Александръ сотвори в Вавилоне 30 дней.
924
Сескерсен — персидский царь Ксеркс (V в. до н. э.) или один из Артаксерксов (V и IV вв. до н. э.).
925
…от змиевых очеи. — Вероятно, это название драгоценного камня, возможно берилла. В сочинении о камнях Епифания Кипрского сказано, что в верховьях Евфрата встречаются камни «вирулиона» (берилла), подобные зрачкам драконовых глаз.
926
Сонхос — египетский царь Сесострис, о котором пишет во второй книге «Истории» Геродот.
Дарий же слышавъ, перский царь, яко взял Александръ Вавилонъ, жалости великия наполнився, рече: «Окаянный аз, како всего своего лишихся в живот моемъ, како боговъ небесных силние явихся, ни человкъ земных достоинъ бых, единъ от малых царь силу мою разруши и разори. Окаянный азъ, Дарей, честь бо моя первая тихо ко мн посмяся, на конецъ горко мн озрся. Но поистинне добре есть рекъ: “Сеюще с радостию неправедное, сий с плачем и жалостию пожнут”. Великий бо в мудрости еврейскии царь Соломонъ в писаниих рече: “Иже с радостию чюжая взимаютъ, то з жалостию своя отдают”. Аз убо чюжая вземъ с радостию и своих ныне лишихся з жалостию. Но лутче бы мн на бою от македонян убиену быти, нежели зл живу сущу персы царствовати. Персы бо на многа лта данъ взимаху от македонянъ, ныне же главами своими македоняномъ платяху». Сие же персы слышавше, царя своего Дария тшаху, глаголюще: «О великий царю Дарии, великим кораблемъ велика падения суть, велицы втри колебают великие древа… Тако и царства множествомъ людей состоитца, якоже и море великими волнами страшно являетца плавающимъ. Да не скорби, царю, о семъ, вчера бо Александръ разбилъ есть, а утро мы побиемъ его, немало бо подвизати имают велемошнии витязи перьстии о своей отеческой земли».