Избранник Пентакля
Шрифт:
— Да неужели? — Борланд хлебнул вина. — Откуда ты все это знаешь?
— Я же учился в Академии. Нам рассказывали больше, чем можно узнать в городских библиотеках. Это во-первых. — Заффа насадил на вилку кусок свинины, макнул его в плошку с острым соусом и с аппетитом съел. — Во-вторых, в библиотеке самой Академии есть том, в котором подробно описана история отношения схарнийцев с гостями Иномирья. А в-третьих, — Заффа сделал небольшую паузу, — один из таких гостей несколько лет назад попал в Академию и, насколько мне известно, по сей день пребывает там.
— Вот это да! Ты видел его? Говорил с ним?
— Нет, к сожалению. Но Дорнблатт очень много о нем рассказывал. Сей молодой человек явился из мира, значительно превосходящего Схарну технологически. Есть там и магия, но она в том мире существует неофициально и не пользуется одобрением окружающих. Гость, живущий в Академии, как раз является магом. Он оказался в Схарне случайно — собирался посетить совсем другой мир.
— Так, значит, и кто-то из нас способен совершить подобное путешествие, отправившись за пределы Схарны?
— Этого я не знаю. Почти все иномирцы уходят той же дорогой, что и пришли, но вот жителях Схарны, посетивших другие миры, история умалчивает. Для этого выполняется какой-то особый ритуал, и ошибка в его выполнении чревата серьезными последствиями. Как, например, получилось с этим молодым магом. Он уже десять лет пытается вернуться в свой родной мир, но все никак не может. Только потому, что сделал что-то не так, когда начинал свое путешествие. Дорнблатт оказывает ему посильную помощь. Не бескорыстно, разумеется, — усмехнулся Заффа, — а в обмен на информацию о технических достижениях его родного мира. Поверь мне, — перешел толстяк на шепот, — Схарне скоро предстоит познакомиться с чудесными открытиями великого изобретателя Дорнблатта. Кое-что он уже опробовал. Технология изготовления мягких сухариков, которые нам подали вначале, — как раз оттуда. Ну что, надеюсь, я утолил твою жажду знаний?
— Да, — кивнул Весельчак. — Пока что у меня нет больше вопросов. Появятся — я дам знать.
«Да, готовят здесь здорово, — восхищенно подумал Индалинэ, заканчивая трапезу. — Нужно будет обязательно расписаться в книге благодарностей. Если, конечно, тут она есть».
Глупо было бы считать эльфов предельно возвышенными созданиями, чуждыми мирских радостей. Да, они уделяют больше внимания наукам и искусствам, чем люди, и не любят говорить о плотских утехах, но это не делает их монахами. Вы также редко встретите пьяного эльфа, что опять-таки не стоит считать свидетельством патологической трезвости лесного народа. А стройные, подтянутые фигуры эльфийских мужчин и женщин — не повод думать, что остроухие питаются исключительно цветочной пыльцой. Поверьте, эльфы — те еще гурманы. Не был исключением и младший Итрандил.
Расплатившись за ужин, он собирался было подойти к хозяину таверны Хенгриду, как вдруг ощутил легкое покалывание в области затылка. Индалинэ остался сидеть, положил руки ладонями вверх на колени и сосредоточился на этом ощущении. Перед глазами поплыли клубы светящегося серебристого тумана. Эльфу посылал мысленный вызов его отец Эрталион.
«Слушаю, отец». — Со стороны могло показаться, что эльф решил помедитировать, хоть и сложно было представить, что этим возможно заниматься в шумной атмосфере городской таверны.
«На нас напали. Нонкариэль под угрозой».
«Тролли?»
«Да. Сотен пять, если не больше. Откуда ты знаешь?»
«Я видел их по пути в город. Сражался и убил несколько тварей. Предупредил бы, если мог, но… для этого мне пришлось бы вернуться».
«Ничего страшного. Лес дал нам знать об их приближении. Мы справимся. Ты поступил правильно».
«Хотел бы я сейчас оказаться рядом с тобой».
«Сдается мне, что и на твою долю еще достанет битв. Ну все, мне надо драться».
Покалывание в затылке прошло, серебристый туман растаял. Индалинэ вновь оказался в таверне, среди гомона подгулявшей толпы.
Он встал и направился к гному. Увидев приближающегося эльфа, тот вопросительно вскинул брови и отложил трубку в сторону.
— Вечер добрый. — Индалинэ отвесил гному поклон. — Вы, должно быть, Хенгрид?
— Верно, я — Хенгрид, — пробасил гном, также слегка склонил убеленную сединами голову. — Здравствуйте. Чем могу быть полезен?
— Хотелось бы побеседовать с вами. Не возражаете?
— Нет, с чего бы это? Я, как видите, сейчас ничем не занят. Крон! — скомандовал гном виночерпию. — Притащи-ка стул моему гостю!
Когда поручение было исполнено, Индалинэ сел за стол рядом с Хенгридом и начал разговор.
— Меня зовут Индалинэ Итрандил, — сказал он. — Я — сын Эрталиона Итрапдила, главы эльфов Кандарского леса.
— Я знаком с вашим отцом, — кивнул Хенгрид. — Мы вместе принимали участие в походе против болотных троллей много лет назад.
— Вот как? К сожалению, отец ничего не рассказывал мне о вас.
— Да и с чего бы ему это делать? — усмехнулся в бороду Хенгрид. — Да, мы бились на одной стороне, но вовсе не бок о бок, и никогда не сидели у одного костра. Впрочем, я был единственным гномом в ополчении, так что Эрталион, пожалуй, мог бы вспомнить обо мне хотя бы в этой связи.
— Кстати, то, что вы занялись столь необычным для вашего народа делом, не может не вызывать вопросов.
— Я, должно быть, единственный гном, у которого есть таверна в человеческом городе, — не без гордости сказал Хенгрид. — Но в этом нет ничего удивительного, если копнуть поглубже в историю. Во время последней Магической войны па нолях схарнийских сражений встретились гном Бардинг и человек по имени Нердус. Вот эти двое действительно бились плечом к плечу и не раз выручали друг друга. Они подружились накрепко и дали друг другу клятву продолжать крепить дружбу между людьми и гномами. Нердус был владельцем таверны, Бардинг же, как и большинство гномов, — искусным скульптором и ювелиром. Когда война закончилась и в семьях обоих воинов подросло потомство, Нердус отправил своего старшего сына в горы — постигать искусство огранки камня. А отпрыск Бардинга перебрался в Билану и стал помогать Нердусу в его заведении, а позже открыл собственную таверну. Потомки Нердуса очень долго прожили среди гномов, но сейчас этот род, к сожалению, уже прервался. А мы, гномы из колена Бардинга, продолжаем блюсти клятву нашего предка. Живем среди людей и продолжаем дело, начатое века назад. — Хенгрид взял трубку, глубоко затянулся и принялся пускать дымные колечки.
— Красивая история, — улыбнулся Индалинэ. — Скажите, в городе много моих сородичей?
— Не очень… — Хенгрид задумчиво сдвинул брови. — Местные эльфы редко бывают в моей таверне, у них ведь есть своего рода клуб, где они часто собираются.
— Подскажете, как туда добраться?
— Разумеется. Но — в обмен на одну услугу. — Хенгрид хитро прищурился.
— Какую же?
— Вы, эльфы, — прекрасные музыканты и певцы. Вот я и хочу, чтобы вы исполнили какую-нибудь песню для прочих гостей. Мне, конечно, ничего не стоит назвать вам адрес просто так, но я же все-таки гном, а гномы — известные хитрецы и скареды.