Избранник Пентакля
Шрифт:
Идея похитить пришлого эльфа, чтобы принести его в жертву, возникла спонтанно, во время посиделок в таверне. Дзерги были особенно падки на эльфийское мясо, а стало быть, и кровь остроухого могла значительно ускорить воскрешение. Расправься Хагнир и его товарищи с кем-то из эльфов, постоянно живущих в Билане, — не избежать бы страшной шумихи и полного разоблачения. А тут — новичок, которого не сразу начнут искать. Вот и решили четверо начинающих чернокнижников пролить его кровь на черном алтаре в катакомбах под Кладбищем криков. Да только и тут прокололись. Хагнир открыл дверь, ведущую в кабинет начальника скотобойни. Переступил через лежавшее у порога мертвое тело и подошел к столу, на котором стоял укрепленный в медном ободке сверкающий черный шар.
Хагнир простер над ним ладони и сосредоточился. Поверхность сферы ожила, озарившись напоминавшими языки пламени оранжевыми сполохами. Через мгновение они обернулись мерцающими пятнышками, в центре каждого из которых виднелся черный зрачок. На Хагнира смотрели девять пар человеческих глаз.
Девять. Ну да, двоих ведь Братство потеряло. Филгор только что превратился в беспомощного идиота, а еще одного, недавно вступившего в Братство молодого парня — Хагнир даже имя его не успел запомнить, — накануне ночью убил вампир.
— Слушайте меня все, — промолвил Хагнир. — Нас предали. Впрочем, это вы и так уже знаете. Судя по тому, что с нами снова нет Филгора, это сделал именно он. Думаю, всем понятно, какими должны быть наши дальнейшие действия. Я, Зик, Форган и Лестер пойдем к алтарю на Кладбище криков, чтобы довести до конца начатое. Все остальные должны как можно скорее покинуть город и отправиться к Черному истоку. Пока это все. — Хагнир энергично провел над шаром правой рукой, словно обрывая незримые нити, связывавшие его с членами Братства. Оранжевые глаза потухли. Хагнир взял со стола орб, завернул его в тряпицу, спрятал за пазуху и вышел, захлопнув дверь.
В тот момент, когда Борланд, допрашивая пойманного преступника, в очередной раз задействовал силу Пентакля, хранители Лой и Даргор уже проехали половину пути, ведущего от места расположения Дома к широкому тракту, по которому можно было попасть в Билану. Пользоваться магическим шаром для наблюдения за похитителем артефакта в дороге было бы несколько неудобно, поэтому Даргор переключил энергетический канал, связывавший орб с Пентаклем, на собственное сознание. И вести не заставили себя ждать.
— Тпру! — Маг осадил коня и замер в седле, закрыв глаза. Некоторое время он провел в таком положении, потом поднял веки и сказал: — Убийца все еще в Билане. Но он не эльф.
— Как ты это узнал? — спросила Лой.
— Видел его руку. Здоровенная и мускулистая. У остроухих таких просто не бывает.
— Что ж, выходит, я ошиблась. Но ведь поддержка эльфов нам все равно пригодится, не так ли?
— Так-то оно так. А вот на поддержку Фирена мы вряд ли сможем рассчитывать.
— Почему? — вскинула брови женщина.
— На пальце убийцы — перстень с гербом Фирена. Понимаешь, что это значит? Отступник служит герцогу!
— Фирен перешел на сторону Мрака?
— Не обязательно. Он может преследовать какие-то личные интересы. Но мы все равно лишились еще одного союзника.
— Это не повод, чтобы сворачивать с пути.
— Я и не собираюсь. Но-о! — Четыре пары лошадиных копыт вновь вздыбили дорожную пыль. — Впереди Кандар. Давай заглянем в гости к Эрталиону.
ГЛАВА 8
— Борланд, Заффа, Эйнарс и четыре ментора Лиги справедливости примчались на скотобойню так быстро, как только смогли. Весельчак мурлыкал себе под нос задорную песенку в предвкушении грандиозной пирушки, которую он собирался закатить, получив гонорар от Фирена. «Осталось войти в барак и взять за шиворот мерзавца Хагнира, — думал Борланд. — Сниму с него перстень, чтобы не повредился рассудком, как Филгор. Заклинание правды я уже знаю. Допрошу забойщика в присутствии герцога. Пускай расскажет, кто еще в банде и где их можно найти. Но этим уже пускай занимаются менторы. А славный парень Борланд купит себе самого лучшего коня и поскачет на юг, к родному порогу. Надеюсь, его там хорошо встретят».
О том, как встретят дома загулявшего сына, действительно можно было только гадать. А на биланской скотобойне их встретила пустота. Здесь было так тихо, что явившиеся за Хагниром люди могли расслышать возню обуреваемой страстью кошачьей парочки в дальнем конце двора.
— Да что же это такое? — растерянно произнес Эйнарс, почесывая затылок. — Где они все?
— В бараках никого, — доложил один из менторов, уже успевший проверить строения.
— Это бы ладно… — Начальник полиции провел по воздуху рукой, указывая на пустые загоны. — А скот? Куда мог деться весь скот?
— Кажется, я начинаю кое-что соображать, — пробормотал Заффа. — Тролль, и как это я сразу не догадался?
Все повернулись к нему.
— А, вы еще не поняли? — сказал он через мгновение. — Хагнир и его люди занимались черной магией. Чтобы стать сильнее, они истязали животных, питаясь их страданиями. А мясо, как и положено, сбывали на городском рынке. Вот как возник нынешний мясной бум!
— Понятно. — Борланд пнул ногой иссохшее, дочиста обглоданное собаками коровье копыто. — Они забили всех коров, свиней и овец в течение нескольких дней. И завалили город дешевым мясом. Надо же — доброе дело сделали! Тролль, похоже, мы их упустили!
— Но как же хозяин скотобойни господин Фламмель? — недоуменно воскликнул Эйнарс- Он никогда не допустил бы такого безобразия!
— А может, он с ними заодно, — предположил Весельчак. — Его ведь тоже здесь нет.
— Он здесь, — сказал, подойдя, еще один ментор, закончивший осматривать главное здание. — В своем кабинете.
— Почему же ты не привел его сюда? — бросил Эйнарс.
— Потому что мертвецы не ходят. Фламмель убит. Похоже, перед этим его долго пытали.
— Скорее, мучили с той же целью, что и скот, — произнес Борланд. — Что ж, господин Эйнарс, Хагнир больше не мелкая сошка. Думаю, теперь он может смело претендовать на звание главного преступника в этом городе.