Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й
Шрифт:
— Не думаю, Непоседа, чтобы они считали меня осо¬ бенным трусом, хотя, быть может, я не слыву у них и осо¬ бенным храбрецом. Но я не задирист. Когда живешь среди охотников и краснокожих, это лучший способ не испачкать руки в крови. Таким образом, Гарри Марч, и совесть остается чиста. — Ну, а по мне, что зверь, что краснокожий, что фран¬ цуз — все едино. И все же я самый миролюбивый человек во всей Колонии. Я презираю драчунов, как дворовых ша¬ вок. Но, когда приходит время спустить курок, не надо быть слишком разборчивым. — А я считаю, что это можно сделать лишь в самом крайнем случае, Непоседа... Но какое здесь чудесное место! Глаза никогда не устанут любоваться им. — Это твое первое знакомство с озером. В свое время такое же впечатление оно производило на всех нас. Одна¬ ко все озера более или менее одинаковы: везде много воды, и земли, и мысов, и заливов. Это суждение совсем не соответствовало чувствам, на¬ полнявшим душу молодого охотника, и он ничего не отве¬ тил, продолжая глядеть в молчаливом восхищении на тем¬ ные холмы и зеркальную воду. — Скажи-ка, а что, губернаторские или королевские чиновники дали уже какое-нибудь название этому озеру?— спросил он вдруг, как бы пораженный какой-то новой мыслью. Если они еще не начали ставить здесь свои шесты, глядеть на компас и чертить карты, то они, вероят¬ но, и не придумали имени для этого места. — До этого они еще не додумались. Когда я в послед¬ ний раз ходил продавать пушнину, королевский землемер долго расспрашивал меня об этих краях. Он слышал, что тут есть озеро, и кое-что о нем знает — например, что здесь имеются вода и холмы. А в остальном он разбирается не лучше, чем ты в языке мохоков Я приоткрыл капкан не шире, чем следовало, намекнув ему, что здесь плоха надежда на очистку леса и обзаведение фермами. Короче говоря, я нагородил ему, что в здешней стране имеется ру¬ чеек грязной воды и к нему ведет тропинка, такая топкая, 1 М о х б к и — индейское племя, обитавшее по берегам Гудзо¬ на и его притока — реки Мохок. 47
что, проходя по ней, можно глядеться в лужи, как в зерка¬ ло. Он сказал, что они еще не нанесли этого места на свои карты. Я же думаю, что тут вышла какая-то ошибка, так как он показал мне пергамент, на котором изображено озе¬ ро, — правда, там, где никакого озера нет, милях этак в пятидесяти от того места, где ему следует быть. Не думаю, чтобы после моего рассказа он смог внести какие-нибудь поправки. Тут Непоседа расхохотался от всего сердца: проделки такого рода были совершенно во вкусе людей, страшивших¬ ся близости цивилизации, которая ограничивала их соб¬ ственное беззаконное господство. Грубейшие ошибки, кото¬ рыми изобиловали карты того времени, все без исключения изготовлявшиеся в Европе, служили постоянной мишенью для насмешек со стороны людей, которые хотя и не были настолько образованны, чтобы начертить новые карты, но все же имели достаточно сведений, почерпнутых на месте, чтобы обнаружить чужие промахи. Всякий, кто взял бы на себя труд сравнить эти красноречивые свидетельства топо¬ графического искусства прошлого века с более точными картами нашего времени, сразу же убедился бы, что жите¬ ли лесов имели достаточно оснований относиться критиче¬ ски к этой отрасли знаний колониального правительст¬ ва. Без всяких колебаний оно помещало реку или озеро на один-два градуса в стороне, даже если они находи¬ лись на расстоянии дневного перехода от населенной части, страны. — Я надеюсь, что у этого озера еще нет имени, — про¬ должал Зверобой, — по крайней мере, данного бледноли¬ цыми, потому что такие крестины всегда предвещают опу¬ стошение и разорение. Однако краснокожие должны ведь как-нибудь называть это озеро, а также охотники и трап¬ перы. Они любят давать местностям разумные и меткие названия. — Что касается индейских племен, то у каждого свой язык, и они все называют по-своему. А мы прозвали это озеро Глиммерглас — Мерцающее Зеркало, потому что на его поверхности чудесно отражаются прибрежные сосны и кажется, будто холмы висят в нем вершинами вниз. — Здесь должен быть исток. Я знаю, все озера имеют истоки, и утес, у которого Чингачгук назначил мне 48 2
свидание, стоит вблизи ручья. Скажи, а этому ручью в Ко лонии дали какое-нибудь название? — В этом отношении у них преимущество перед на¬ ми, так как они держат в своих руках его более широкий конец. Они и дали ему имя, которое поднялось к ис¬ току; имена всегда поднимаются вверх по течению. Ты, Зверобой, конечно, видел реку Саскуиханну в стране дела¬ варов? — Видел и сотни раз охотился на ее берегах. — Это та же самая река, и я предполагаю, что она так же и называется. Я рад, что они сохранили название, дан¬ ное краснокожими: было бы слишком жестоко отнять у них разом и землю и название. Зверобой ничего не ответил. Он стоял, опершись на карабин и любуясь восхитительным пейзажем. Читатель не должен, однако, предполагать, что только внешняя живо¬ писность места так сильно приковала его внимание. Прав¬ да, место было прелестно, и теперь оно открылось перед взорами охотника во всей своей красоте: поверхность озера, гладкая, как зеркало, и прозрачная, как чистейший воздух, отражала вдоль всего восточного берега горы, покрытые темными соснами; деревья почти горизонтально свисали над водой, образуя там и сям зеленые лиственные арки, сквозь которые сверкала вода в заливах. Глубокий покой, пустынность, горы и леса, не тронутые рукой человека, — одним словом, царство природы — вот что прежде всего должно было пленить человека с такими привычками и с таким складом ума, как у Зверобоя. Вместе с тем он, мо¬ жет быть и бессознательно, переживал то же, что пережи¬ вал бы на его месте поэт. Если юноша находил наслажде¬ ние в изучении многообразных форм и тайн леса, впервые представших перед ним в таком обнаженном виде — ибо каждому из нас приятно бывает поглядеть с более широкой точки зрения на предмет, издавна занимавший его мыс¬ ли, — то вместе с тем он чувствовал и внутреннюю прелесть этого ландшафта, испытывая то душевное умиление, кото¬ рое обычно внушает природа, глубоко проникнутая свя¬ щенным спокойствием.; 3 Фен и мор Купер. Том I
Глава III ...Но не пойти ль нам дичи пострелять? Хоть мне и жаль беднягам глупым пестрым, Природным гражданам сих мест пустынных, Средь их владений — стрелами пронзать Округлые бока. Шекспир, «Как вам это понравится» 1 Гарри Непоседа больше думал о чарах Джудит Хаттер, чем о красотах Мерцающего Зеркала и окружающего его ландшафта. Досыта наглядевшись на рыболовные и охот¬ ничьи снасти Плавучего Тома, он пригласил товарища сесть в пирогу и отправиться на поиски интересовавшего его семейства. Однако, прежде чем отплыть, он вниматель¬ но осмотрел все северное побережье озера в морскую под¬ зорную трубу, принадлежавшую Хаттеру. Особенно тща¬ тельно обследовал Непоседа все заливы и мысы. ^ Так я и думал, — сказал он, откладывая в сторону трубу: — старик отплыл по течению к югу, пользуясь хоро¬ шей погодой, и оставил свой замок на произвол судьбы. Что ж, теперь, когда известно, что Хаттера нет в верховь¬ ях, мы спустимся на веслах вниз по течению и без труда разыщем его тайное убежище. ==* Неужели Хаттер считает нужным прятаться, нахо¬ дясь на этом озере? — спросил Зверобой, усаживаясь в пи¬ рогу вслед за товарищем. — По-моему, здесь так безлюдно, что мояшо заглянуть себе в душу, не опасаясь, что кто-ни¬ будь потревожит тебя в твоих размышлениях. — Ты забываешь о своих друзьях-мингах и о всех французских дикарях. Есть ли на земле хоть одно местеч¬ ко, Зверобой, куда бы не пробрались эти непоседливые плу¬ ты! Знаешь ли ты хоть одно озеро или хотя бы звериный водопой, которых бы не разыскали эти подлецы! А уж если они разыщут его, то рано или поздно подкрасят воду кровью. — Конечно, я ничего хорошего не слыхал о них, друг Непоседа, хотя до сих пор мне еще не приходилось встре¬ чаться с ними или с какими-нибудь другими смертными на военной тропе. Смею сказать, что эти грабители вряд ли пройдут мимо такого чудесного местечка. Сам-то я никогда 1 Перевод Т. Щепкиной-Купернип. 50
не ссорился ни с одним из ирокезских племен, но делава¬ ры столько рассказывали мне о мингах, что я считаю их отъявленными злодеями. — Ты можешь со спокойной совестью повторить то же самое о любом дикаре. Тут Зверобой запротестовал, и, пока они плыли на вес¬ лах вниз по озеру, между ними завязался горячий спор о сравнительных достоинствах бледнолицых и краснокожих. Непоседа разделял все предрассудки и суеверия белых охотников, которые обычно видят в индейцах своих при¬ рожденных соперников и нередко даже прирожденных вра¬ гов. Само собой разумеется, он шумел, кричал, обо всем судил с предвзятостью и не мог привести никаких серьез¬ ных доводов. Зверобой вел себя в этом споре совсем иначе. Сдержанностью речи, правильностью приговоров и ясно¬ стью суждений он показал свое желание прислушиваться к доводам разума, врожденную жажду справедливости, прямодушие и то, что он отнюдь не склонен прибегать к словесным уловкам, чтобы отстоять свое мнение или защи¬ тить господствующий предрассудок. Все же и он не был свободен от предрассудков. Эти тираны человеческого духа, которые тысячами путей набрасываются на свою жертву, оказали некоторое влияние на молодого человека. Тем не менее он представлял собой чудесный образец того, чем могут сделать юношу естественная доброта и отсутствие дурных примеров и соблазнов. Признайся, Зверобой, что каждый минг больше чем наполовину дьявол, — с азартом кричал Непоседа, — хотя тебе во что бы то ни стало хочется доказать, что племя де¬ лаваров сплошь состоит чуть ли не из одних ангелов! А я считаю, что этого нельзя сказать даже о белых людях. И белые не без греха, а уж индейцы и подавно. Стало быть, твоим доводам — грош цена. А по-нашему вот как: есть три цвета на земле — белый, черный, красный. Самый луч¬ ший цвет белый, и поэтому белый человек выше всех; затем идет черный цвет, и черному человеку можно позво¬ лить жить по соседству с белыми людьми, это вполне терпи¬ мо и даже бывает полезно; но красный цвет хуже всех, а это доказывает, что индеец — человек только наполовину. Бог создал всех одинаковыми. Непоседа. — Одинаковыми! Значит, по-твоему, негр похож на белого, а я похож на индейца? 51
— Ты слишком горячишься и не слушаешь меня. Бог создал всех нас белыми, черными и красными, без сомне¬ ния имея в виду какую-то мудрую цель. Но чувства у всех людей схожи, хотя я и не отрицаю, что у каждой расы есть свои особенности. Белый человек цивилизован, а красно¬ кожий приспособлен к тому, чтобы жить в пустыне. Так, например, белый считает преступлением снимать скальп с мертвеца, а для индейца — это подвиг. И опять же: белый не считает для себя возможным нападать из засады на женщин и детей во время войны, а краснокожий это спо¬ койно делает. Допускаю, что это жестоко; но то, что для них законно, с нашей стороны было бы гнусностью. — Все зависит от того, с каким врагом мы имеем дело. Оскальпировать дикаря или даже содрать с него всю ко¬ жу — для меня то же самое, что отрезать уши у волка, чтобы получить премию, или же снять шкуру с медведя. И, стало быть, ты ошибаешься, защищая краснокожих, по¬ тому что даже в Колонии начальство выдает награду за эту работу. Там платят одинаково и за волчьи уши и за кожу с человечьими волосами. — И это очень скверно, Непоседа. Даже индейцы гово¬ рят, что это позор для белых. Я не стану спорить: действи¬ тельно, некоторые индейские племена, например минги, по самой природе своей испорчены и порочны. Но таковы и некоторые белые, например канадские французы. Во время законной войны, вроде той, которую мы начали недавно, долг повелевает нам воздерживаться от всякого сострада¬ ния к живому врагу. Но снимать скальпы — это совсем другое дело. — Сделай милость, одумайся, Зверобой, и скажи: мо¬ жет ли Колония издать нечестивый закон? Разве нечести¬ вый закон не более противоестественная вещь, чем скаль¬ пирование дикаря? Закон так же не может быть нечести¬ вым, как правда не может быть ложью. — Звучит это как будто бы и разумно, а приводит к самым неразумным выводам, Непоседа. Не все законы из¬ даются одной и той же властью. Есть законы, которые из¬ даются в Колонии, и законы, установленные парламентом и королем. Когда колониальные законы и даже королев¬ ские законы идут против законов божеских, они нечестивы и им не следует повиноваться. Я считаю, что белый человек должен уважать белые законы, пока они не сталкиваются 52
с другими, более высокими законами, а красный человек обязан исполнять свои индейские обычаи с такой же оговоркой. Впрочем, не стоит спорить, каждый вправе ду¬ мать, что он хочет, и говорить, что он думает. Поищем луч¬ ше твоего приятеля, Плавучего Тома, иначе мы не увидим, где он спрятался в этих береговых зарослях. Зверобой недаром назвал так побережье озера. Действи¬ тельно, повсюду кусты свешивались над водой, причем их ветви то и дело купались в прозрачной стихии. Крутые бе¬ рега окаймляла узкая полоса отмели. Так как раститель¬ ность неизменно стремится к свету, то эффект получил¬ ся именно такой, о каком мог бы мечтать любитель живо¬ писных видов, если бы от него зависела планировка этих пышных лесных зарослей. Многочисленные мысы и зали¬ вы делали очертания берега извилистыми и причудли¬ выми. Приблизившись к западной стороне озера с намерением, как объяснил товарищу Непоседа, сперва произвести раз¬ ведку, а потом уже появиться в виду у неприятеля, оба искателя приключений напрягли все свое внимание, ибо нельзя было заранее предугадать, что их ждет за ближай¬ шим поворотом. Подвигались они вперед очень быстро, так как исполинская сила Непоседы позволяла ему играть лег¬ кой пирогой, как перышком, а искусство его товарища поч¬ ти уравновешивало их столь различные природные данные. Каждый раз, когда пирога огибала какой-нибудь мыс, Непоседа оглядывался в надежде увидеть ковчег, стоящий на якоре или пришвартованный к берегу. Но надежды его не сбывались. Они проплыли уже милю к южному берегу озера, оставив позади себя «замок», скрывавшийся теперь за шестью мысами. Вдруг Непоседа перестал грести, как бы не зная, какого направления следует держаться. — Весьма возможно, что старик забрался на реку, — сказал он, внимательно осмотрев весь восточный берег, на¬ ходившийся от них на расстоянии приблизительно одной мили и доступный для обозрения по крайней мере на по¬ ловину всего своего протяжения. — Последнее время он много охотился и теперь мог воспользоваться течением, чтобы спуститься вниз по реке на милю или около того, хотя ему трудновато будет выбраться обратно. — Но где же его искать? — спросил Зверобой. — Ни на берегу, ни между деревьями не видно прохода, через 53
который могла бы вытекать из озера такая река, как Са- скуиханна. — Ах, Зверобой, реки подобны людям: сначала они бы¬ вают совсем маленькие, а под конец у них вырастают ши¬ рокие плечи и большой рот. Ты не видишь истока, потому что он проходит между высокими берегами, а сосны и ку¬ старники свисают над ними, как кровля над домом. Если старого Тома нет в Крысиной заводи, то, стало быть, он за¬ брался на реку. Поищем-ка его сперва в заводи. Когда они снова взялись за весла, Непоседа объяснил товарищу, что по соседству с ними находится мелкая за¬ водь, образованная длинной низкой косой и получившая название «Крысиной», потому что там — любимое место пребывания водяных крыс. Заводь эта — надежное убежи¬ ще для ковчега; Хаттер любит останавливаться здесь при удобном случае. — В этих краях, — продолжал Непоседа, — человек иногда не знает, кто может пожаловать к нему в гости, по¬ этому весьма желательно получше рассмотреть их, прежде чем они успеют подойти ближе. Эта предосторожность осо¬ бенно уместна теперь, когда идет война и канадец или минг могут забраться в хижину, не ожидая приглашения. Но Хаттер — превосходный часовой и чует опасность почти так же, как собака — дичь. — Когда я увидел, как открыто стоит его замок, я по¬ думал, что старик совсем не боится врагов, которые могут забрести на озеро. Впрочем, вряд ли это когда-нибудь слу¬ чится: ведь озеро расположено далеко от дороги, ведущей к форту и поселению. — Ах, Зверобой, я убедился, что человек находит вра¬ гов гораздо скорее, чем друзей. Просто страшно становит¬ ся, когда вспомнишь, сколько бывает поводов нажить себе врага и как редко удается приобрести друга. Одни хвата¬ ются за томагавк 1 потому, что ты не разделяешь их мыс¬ лей; другие потому, что ты предвосхищаешь их мысли. А я когда-то знал бродягу, который поссорился со своим приятелем потому только, что тот не считал его красивым. Ты, Зверобой, тоже не бог весть какой красавец, и, однако, с твоей стороны было бы очень неразумно сделаться моим врагом только потому, что я тебе об этом говорю. 1 Томагавк —боевой топор, оружие индейцев. 54
— Я не желаю быть ни лучше, ни хуже того, каким я создан. Особой красоты во мне, быть может, и нет. По крайней мере, той красоты, о которой мечтают легкомыс¬ ленные и тщеславные люди. Но надеюсь, что и я не совсем лишен привлекательности благодаря моему доброму пове¬ дению. Мало найдется мужчин более видных, чем ты, Не¬ поседа, и я понимаю, что вряд ли кто-нибудь обратит на меня внимание там, где можно поглазеть на тебя. Но я не знаю, следует ли считать, что охотник не так ловко обра¬ щается с ружьем или добывает меньше дичи только пото¬ му, что он не останавливается у каждого родника на своем пути, чтобы полюбоваться на собственную физиономию в воде. Непоседа громко расхохотался. Слишком беззаботный, чтобы предаваться размышлениям о своем явном физиче¬ ском превосходстве над Зверобоем, Непоседа все же от¬ лично сознавал это, и, когда такая мысль невзначай прихо¬ дила ему в голову, она доставляла ему удовольствие. — Нет, нет, Зверобой, ты не красавец и сам можешь в этом убедиться, если поглядишь за борт пироги! — вос¬ кликнул он. — Джуди скажет тебе прямо в лицо, только задень ее. Такого бойкого языка не отыскать ни у одной девушки в наших поселениях и даже за их пределами. По¬ этому мой тебе совет: никогда не дразни Джудит! А Хетти можешь говорить что угодно, и она все выслушает кротко, как овечка. Нет уж, пусть лучше Джуди не высказывает тебе своего мнения о твоей наружности. — Вряд ли, Непоседа, она может что-нибудь приба¬ вить к твоим словам. — Надеюсь, Зверобой, ты не обиделся на мое замеча¬ ние: ведь я ничего дурного не имел в виду. Ты и сам зна¬ ешь, что не блещешь красотой. Почему бы приятелям не поболтать друг с другом о таких пустяках? Будь ты красав¬ цем, я бы первый сказал тебе об этом к полному твоему удо¬ вольствию. А если бы Джуди сказала мне, что я безобра¬ зен, как смертный грех, я бы счел это за кокетство и не по¬ думал бы поверить ей. — Баловням природы легко шутить над такими веща¬ ми, Непоседа, хотя, быть может, для других это тяжелова¬ то. Не отрицаю, мне иногда хочется быть покрасивей. Да, хочется, но я всегда успеваю подавить в себе это желание, подумав, как много есть людей с красивой внешностью, 55
которым, однако, больше нечем похвастать. Не скрою, Не¬ поседа, мне часто хотелось иметь более приятную внеш¬ ность и походить на таких, как ты. Но я отгонял от себя эту мысль, вспоминая, насколько я счастливее многих. Ведь я мог бы уродиться хромым — и неспособным охотиться да¬ же на белок; или слепым — и был бы в тягость себе самому и моим друзьям; или же глухим, то есть непригодным для войны и разведок, что я считаю обязанностью мужчины в тревожные времена. Да, да, признаюсь, не совсем приятно видеть, что другие красивее тебя, что их приветливее встречают и больше ценят. Но все это можно стерпеть, если человек смотрит своей беде прямо в глаза и знает, на что он способен и в чем его обязанности. Непоседа, в общем, был добродушным малым, и сми¬ ренные слова товарища привели его совсем в другое на¬ строение. Он пожалел о своих неосторожных намеках на внешность Зверобоя и поспешил объявить об этом с той неуклюжестью, которая отличает все повадки пограничных жителей. — Я ничего дурного не хотел сказать, Зверобой, — мол¬ вил он просительным тоном, — и надеюсь, что ты забу¬ дешь мои слова. Если ты и не совсем красив, то все же у тебя такой вид, который говорит яснее ясного, что душа у тебя хорошая. Не скажу, что Джуди будет от тебя в востор¬ ге, так как это может вызвать в тебе надежды, которые кончатся разочарованием. Но ведь еще есть Хетти, она с удовольствием будет смотреть на тебя, как на всякого дру¬ гого мужчину. Ты вдобавок такой степенный, положитель¬ ный, что вряд ли станешь заботиться о мнении Джудит. Хотя она очень хорошенькая девушка, но так непостоян¬ на, что мужчине нечего радоваться, если она случайно ему улыбнется. Я иногда думаю, что плутовка больше всего на свете любит себя. — Если это так, Непоседа, то боюсь, что она ничем не отличается от королев, восседающих на тронах, и знатных дам из больших городов, — ответил Зверобой, с улыбкой оборачиваясь к товарищу, причем всякие следы неудоволь¬ ствия исчезли с его честной, открытой физиономии. — Я даже не знаю ни одной делаварки, о которой ты не мог бы сказать то же самое... Но вот конец той длинной косы, о которой ты рассказывал, и Крысиная заводь должна быть недалеко. 56