Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
короля, ему пришлось бы считаться со мной, как с коро¬ левой нашего древнего государства. Я не позволила бы ему смотреть на себя как на свою подданную! — Потом, сеньора, был еще ваш родственник, дон Ри¬ кардо Глостерский, — продолжала Беатриса, вглядываясь в лицо Изабеллы и еле сдерживая смех. — Тот самый, про которого говорят, что он родился с полным ртом зубов и вынужден таскать на спине и без того достаточно тяжкую ношу 1. Этому жениху остается лишь благодарить своего ангела-хранителя за то, что тот не взвалил на него еще и бремя управления Кастилией! — У тебя слишком злой язык, Беатриса. Мне говори¬ ли, что дон Рикардо благородный и честолюбивый принц, и когда-нибудь он, наверно, женится на принцессе, чьи до¬ стоинства вознаградят его за неудачу в Кастилии. Но оставим его. Что ты можешь сказать о других претен¬ дентах? — Что же мне еще сказать, возлюбленная госпожа моя? Мы дошли уже до дона Фердинанда, по счету по¬ следнего, но на деле самого первого и, как мы знаем, са¬ мого лучшего из всех. — Остановив свой выбор на доне Фердинанде, я ис¬ полнила долг, налагаемый на меня моим положением, — скромно заметила Изабелла, словно смущенная тем, что ей приходится самой заботиться о своем замужестве. — Я думала о будущем страны. Ничто не может лучше обес¬ печить мир нашему возлюбленному королевству и победу христианскому воинству, как объединение Кастилии и Арагона под одной короной... — ...и соединения их государей священными узами брака, — с почтительной важностью закончила Беатриса, хотя улыбка по-прежнему играла в углах ее рта. — Ко¬ нечно, разве ваша вина, что дон Фердинанд случайно ока¬ зался самым юным, самым красивым, самым смелым и са¬ мым привлекательным принцем? Чистейшая случайность! Вы ведь его не выбирали, вы просто согласились назвать его своим супругом. — Нет, это уже переходит все границы скромности и 1 Рикардо Глостерский — герцог Глостер, позднее английский король Ричард III (1438—1485); был от рождения горбат, на что и намекает Беатриса. 26
почтительности! ^ воскликнула Изабелла; она попыталась принять строгий вид, но вместо этого залилась ярким ру¬ мянцем; перечень достоинств избранника, видимо, обрадо¬ вал ее и встревожил. — К тому же ты знаешь, добрая моя Беатриса, что я ни разу не видела своего кузена, короля Сицилии1. — Совершенно верно, сеньора. Зато его видел препо¬ добный Алонсо де Кока, а более острого глаза и бо¬ лее меткого языка, пожалуй, не сыскать по всей Касти¬ лии! — Беатриса, я прощаю тебе твою дерзость, ибо знаю, что ты меня любишь и что мое счастье тебе дороже даже благополучия моего народа, — серьезно проговорила Иза¬ белла, слегка задетая этими словами. — Ты знаешь или, во всяком случае, должна была бы знать, что принцесса королевской крови, думая о браке, должна прежде всего заботиться об интересах государства и что праздные ка- призь; деревенской девки не имеют ничего общего с моим долгом. Да что говорить! Разве девица из благородной семьи вроде тебя самой не обязана считаться со своей семьей, выбирая мужа? И если среди многих принцев я выбрала дона Фердинанда Арагонского, то потому только, что этот союз больше других отвечает интересам Касти¬ лии. Видишь ли, Беатриса, кастильцы и арагонцы проис¬ ходят от одного корня, у них одинаковые нравы и обычаи, они говорят на одном языке... — О нет, дорогая моя госпожа, не путайте чистый ка¬ стильский язык с наречием горцев! — Пожалуйста, можешь язвить, если хочешь, но все равно нам будет гораздо легче научить чистому испанско¬ му языку арагонцев, нежели галлов. Кроме того, мы с доном Фердинандом одной крови: род Трастамары проис¬ ходит из рода кастильских правителей, так что можно надеяться, что с королем Сицилии мы сумеем объяс¬ ниться. — Если он не будет на это способен, значит, он не настоящий король! Если он утратит дар речи, когда дело пойдет о царственной невесте, чья красота превосходит красоту зари, чьи совершенства выше всех земных совер¬ шенств, чья корона... 1 .Фердинанд носил титул короля Сицилии, хотя фактически этим островом правил его отец, Хуан II, арагонский король. 27
— Полно, полно, Беатриса! Ты слишком увлеклась своим красноречием: подобная лесть не достойна ни тебя, ни меня. — Й тем не менее я говорю только то, что у меня на сердце, донья Изабелла! — Верю, добрая моя Беатриса, однако нам обеим не следует забывать совет, который дал нам наш духовный наставник после исповеди. Если вспомнить, как часто ему приходится прощать наши многочисленные прегрешения, то вряд ли мы достойны столь лестных речей. А что ка¬ сается моей свадьбы, то знай: я согласилась на нее лишь после здравых размышлений, как наследница трона. — Разумеется, моя добрая повелительница, высоко¬ чтимая госпожа! Я счастлива, что высокий долг заста¬ вил вас остановить свой выбор на короле Сицилии, тем более счастлива, что все мои друзья в один голос утвер¬ ждают, будто из его спутника, дона Андреса де Кабрера маркиза де Мойя 1, при всей его ветрености и легкомыс¬ лии тоже выйдет превосходный муж для Беатрисы де Бо- бадилья! Сдержанная и гордая Изабелла все же имела напер¬ сниц, и у нее тоже бывали минуты откровенности; Беа¬ триса принадлежала к числу ее ближайших подруг, и как раз сейчас пришла такая минута. Поэтому Изабелла только улыбнулась в ответ на шутливую речь Беатри¬ сы и, отведя прекрасной рукой темный локон с ее лба, за¬ глянула ей в глаза, как растроганная мать смотрит на своего ребенка. — Если ветреник женится на такой же ветренице, то твои друзья правы, — проговорила она. Затем, немного помолчав, словно вдруг охваченная глубокой задумчиво¬ стью, она продолжала уже совсем иным, серьезным тоном, хотя робость, затуманившая ее лицо, и нежное сияние глаз свидетельствовали, что сейчас она говорит скорее как женщина, а не как королева, озабоченная только благом своих подданных. — Никогда не думала, что я, инфанта Кастильская, буду так смущена предстоящим свиданием! Но, чем ближе этот час, тем больше я волнуюсь. Тебе, моя 1 Андрес де Кабрера маркиз де Мойя и его будущая жена Беатриса были надежными помощниками Изабеллы в ее борьбе за престол. 28
верная Беатриса, я признаюсь: будь король Сицилии так же стар, как дон Альфонс Португальский, так же хил и женоподобен, как монсеньер де Гиень, короче — будь он не столь молод и привлекателен, встреча с ним не вызы¬ вала бы у меня такой неловкости. — Какое странное пожелание, сеньора! Признаюсь, я бы не хотела, чтобы мой дон Андрес был хотя бы на час старше — возраст у него, по-моему, самый подходящий — и уж тем паче, чтобы этот честный рыцарь утратил хоть одно из своих достоинств, телесных или духовных, кото¬ рыми можно гордиться. Но ведь у тебя, Беатриса, совсем другое положение! Ты знаешь маркиза де Мойя, не раз слышала его речи и привыкла к его похвалам и любезностям! — Святой Яго, покровитель Испании! Не бойтесь этого, госпожа моя: к похвалам и восхищению привыкнуть легче всего! — Согласна, дочь моя, — отозвалась Изабелла, которая часто называла так свою подругу, хотя сама была моложе ее; позднее, когда она сделалась королевой, это стало обычным ее ласковым обращением к-приближенным при¬ дворным дамам. — Согласна, но. только в том случае, если похвалы и восхищение идут от души и соответствуют истине. Еще неизвестно, что подумает обо мне дон Ферди¬ нанд после первой встречи. Я знаю, что он красив, смел и благороден, что он великодушен и тверд в делах веры, что род его так же высок, как его добродетели, — все это я знаю и дрожу при мысли, что окажусь недостойной стать его супругой и королевой. — Боже милостивый! Хотела б я видеть хоть одного арагонского дворянина, который посмел бы произнести столь дерзостные слова! Ах, сеньора, если дон Фердинанд знатен, то ведь вы еще знатнее, потому что происходите от старшей ветви того же рода; если он молод, вы еще моложе; если он умен, то вы еще умнее; если он пригож, то вы — скорее ангел, чем женщина; если он доблестен, то вы добродетельны; если он изящен, то вы — сама грация; если он великодушен, то вы добры... нет, вы сама доб¬ рота; и если он тверд в делах нашей веры, то вы просто святая! — Полно, Беатриса, полно, хватит! Ты бессовестно льстишь мне. Надо бы тебя побранить за пустые речи, но я знаю, что ты говоришь от чистого сердца. 29
Вы слишком скромны, высокочтимая госпожа моя, и потому, замечая достоинства других, часто забываете о своих собственных. Пусть он явится во всем блеске и великолепии своих титулов, я знаю, что в Кастилии найдется принцесса, которая затмит его и собьет с него спесь, даже если предстанет перед ним лишь с тем, чем ее наделила природа. — Постой, Беатриса, я ведь ничего не говорила о спеси дона Фердинанда и меньше всего подозреваю его в таком низком пороке. А что касается блеска и великолепия, то мы обе знаем, что при всех настоящих и будущих коро¬ левских .титулах дона Фердинанда золота в Сарагосе не больше, чем в Вальядолиде. Тем не менее, несмотря на все твои глупые, хоть и дружеские речи, я продолжаю сомне¬ ваться, но не в короле Сицилии, а в самой себе. Любого другого принца любой христианской страны я могла бы, наверное, принять холодно или, во всяком случае, так, как приличествует моему полу и положению, но при мысли о том, что подумает обо мне мой благородный кузен, меня бросает в дрожь! Беатриса слушала с величайшим интересом и, когда ее царственная подруга умолкла, почтительно поцеловала ей руку и прижала к своей груди. — Пусть лучше дон Фердинанд дрожит, боясь ваших суждений! — ответила она. — О нет, Беатриса! Мы ведь знаем, что ему бояться нечего: все, что нам известно о нем, говорит в его пользу... Но к чему тратить время на сомнения и предположения? Не следует забывать о своих обязанностях. Отец Алонсо, верно, уже дожидается нас, пойдем к нему! Принцесса и ее подруга поднялись и отправились во дворцовую часовню, где их исповедник служил мессу. Молитва успокоила Изабеллу, ее робкая душа вновь обрела уверенность. Когда маленькая группа вышла из часовни, запыхавшийся слуга доложил, что прибыл гонец с давно ожидаемым известием: король Сицилии благопо¬ лучно добрался до Дуэньяса! Теперь все сомнения оста¬ лись позади. Он находился среди верных ему людей, и откладывать дальше брачную церемонию уже не было ни¬ каких оснований. Известие это безмерно взволновало Изабеллу. Как ни¬ когда, она нуждалась в заботах Беатрисы де Бобадилья, 30
чтобы с ее помощью обрести внутреннее и внешнее спо¬ койствие, обычно делавшее ее столь привлекательной. Несколько часов, проведенных в размышлениях и за молитвой, постепенно вернули мир ее душе, и вскоре обе подруги вновь встретились в той самой комнате, где чи¬ татель увидел их впервые. — Ты видела дона Андреса де Кабрера? — спросила Изабелла, отнимая руку ото лба, который она поглажи¬ вала, пытаясь сосредоточиться. Беатриса де Бобадилья вспыхнула, затем расхохота¬ лась с такой свободой и откровенностью, какую могла себе позволить только давняя любимица принцессы. — О да! — ответила она. — Для юноши под тридцать и для воина, утомленного битвами с маврами, дон Андрес сохранил удивительную прыть! Ведь это он принес долго¬ жданную весть, а заодно свою собственную любезную пер¬ сону в подтверждение истинности своих слов. Несмотря на всю свою опытность, он на редкость многоречив, по¬ этому, пока вы, моя высокая госпожа, размышляли в уеди¬ нении, мне оставалось только слушать о всяких чудесах этого путешествия. Похоже, что они добрались до Дуэнь- яса как раз вовремя: свой единственный кошелек они то ли потеряли, то ли его ветром унесло, — такой он был легкий! — Надеюсь, этой беде помогли, — заметила Изабел¬ ла. — Сейчас из рода Трастамары мало у кого найдется золота в достатке, но и совсем без денег они быть не при¬ выкли. Дон Андрес не скупец и не нищий. Здесь, в родной Кастилии, он, без сомнения, знаком со всеми ростовщи¬ ками, а те прекрасно знают цену его землям и поместьям, так что король Сицилии ни в чем не будет нуждаться. Кроме того, и граф де Тревиньо, как я слышала, принял их со всем радушием. — Граф де Тревиньо заслуживает благодарности за такую щедрость. Я этого не забуду. А сейчас, Беатриса, принеси мне письменный прибор. Полагаю, что все-таки следует сообщить королю Генриху эту новость, а также о моем намерении выйти замуж. — О нет, дорогая моя госпожа, так не делают! Когда девушка, знатная или простого рода, собирается выйти замуж против воли своих родных, она сначала венчается 31
и лишь затем пишет письмо и просит благословения, когда дело уже сделано. — Вот болтушка неугомонная!. Ну, поговорила, и хва¬ тит! А теперь принеси мне перо и бумагу. Король не только мой повелитель и государь, но также единствен¬ ный мой близкий родственник, которого я почитаю, как отца. — В таком случае, донья Хуана Португальская, его царственная супруга и наша прославленная королева, приходится вам матерью? Хороша наставница для. невин¬ ной и скромной девушки! Нет и еще раз нет, любимая моя госпожа. Вашей благородной матушкой была донья Иза¬ белла Португальская, ни в чем не похожая на свою рас¬ путную племянницу. — Ты себе слишком много позволяешь, донья Беат¬ риса, и порой забываешься! Я желаю написать письмо моему брату и королю! Изабелла не часто говорила с такой строгостью. Беат¬ риса даже вздрогнула, и слезы выступили у нее на глазах. Поспешно принесла она принадлежности для письма и лишь тогда осмелилась взглянуть на Изабеллу, чтобы про¬ честь по ее лицу, действительно ли та на нее разгнева¬ лась. Но лицо принцессы было вновь прекрасно и безмя¬ тежно. Беатриса де Бобадилья поняла, что ее госпожа, поглощенная своими мыслями, уже не сердится, и сочла за благо более не касаться спорного предмета. И вот Изабелла приступила к своему ставшему знаме¬ нитым письму, в котором, словно забыв свою природную застенчивость, заговорила как истинная королева. По до¬ говору в Тбррос де Гисандо она была признана — если отбросить притязания дочери Хуаны Португальской — законной наследницей трона, при условии, что она не вый¬ дет замуж без согласия короля. Теперь Изабелла приво¬ дила доводы в оправдание своего решения, ссылаясь на то, что ее враги, нарушая торжественные обещания, всячески стараются заставить ее вступить в несовместимый с ее достоинством или с ее чувствами брак. Далее она указы¬ вала на выгоды объединения королевств Кастилии и Ара¬ гона и просила короля благословить предстоящий союз. Письмо было одобрено Хуаном де Виверо и всеми совет¬ никами Изабеллы, а затем отправлено Генриху IV с особым гонцом. Сразу же после этого начались приготовления к встрече нареченных. 32
Уже в ту пору этикет кастильского двора славился своей сложностью. Сразу же возникли затруднения, кото¬ рые Изабелла устранила со свойственной ей прямотой и спокойствием. Мне кажется, — заявил Хуан де Виверо, — что этот брак не может быть заключен, пока дон Фердинанд не признает превосходства нашей Кастилии над Арагоном. Его род — всего лишь младшая ветвь царствующего дома Кастилии, и его королевство было некогда нашей вассаль¬ ной вотчиной. Эти слова вызвали всеобщее одобрение, и только прин¬ цесса осталась недовольна. С обычной своей грацией и естественностью она указала на все слабые стороны и не¬ желательные последствия такого предложения. — Все это справедливо, — сказала она. — Конечно, Хуан Арагонский — сын младшего брата моего царствен¬ ного деда, но это ничуть не умаляет его королевское до-, стоинство. Помимо Арагона, который, если угодно, усту¬ пает нашей Кастилии, он владеет Неаполем и Сицилией, не говоря уж о Наварре, где он тоже правит, хоть и с меньшими основаниями. Кроме того, дон Фердинанд имеет титул короля Сицилии, который перешел к нему после отречения дона Хуана. Так неужели этот коронованный государь должен делать уступки мне? Ведь я всего лишь принцесса и, если богу не будет угодно, может быть, ни¬ когда не взойду на трон! Кроме того, я думаю, что дон Хуан де Виверо забыл, какая цель привела короля Сици¬ лии в Вальядолид. В предстоящем деле нам отведены рав¬ ные роли — принцессы и принца, двух христиан, намерен¬ ных обвенчаться и связать свои жизни воедино узами брака. И не подобает той, кто собирается взять на себя заботы и обязанности жены, начинать совместную жизнь с притязаний, могущих унизить ее повелителя или оскор¬ бить его гордость. Возможно, Арагон и ниже Кастилии, но Фердинанд Арагонский уже теперь во всем равен Иза¬ белле Кастильской, а когда он услышит мои брачные обеты и примет мое преклонение и любовь, — при этих словах Изабелла слегка покраснела, — тогда, как подобает женщине, я первая признаю его превосходство надо мной. Поэтому я не хочу больше слышать о каких бы то ни было З^йовиях, которые могли бы огорчить дона Фердинанда, точно так же, как и меня. 2 Ф, Купер, том VI 33
Глава III «О том, что хорошо, что плохо, .может судить только король. Доро¬ гая Кэт, не нам с вами подчиняться глупым, местным обычаям! Мы сами устанавливаем правила поведения/ в своих владениях мы можем вести себя как вздумается, и ни один при¬ дира не посмеет нас упрекнуть». Шекспир, «Генрих V» Несмотря на всю ее решимость, обычную твердость и ясность ума, Изабеллой все больше овладевала безотчет-* ная тихая радость. Поступками ее руководили строгие правила и возвышенные помыслы, и все же сердце ее би¬ лось все учащеннее, по мере того как приближался час, когда она должна была впервые встретить принца, избрана ного ею в мужья. Кастильский придворный этикет, а также необходи¬ мость разрешить множество политических вопросов, свя¬ занных с предстоящим браком, усложняли переговоры? они длились уже немало дней. И все эти дни жениху, до сих пор не видевшему невесты, приходилось сдерживать свое нетерпение. Лишь к вечеру 15 октября 1469 года, когда все затруд¬ нения были наконец устранены, дон Фердинанд вскочил в седло и поскакал ко дворцу Хуана де Виверо в Вальядо- лиде. На сей раз с ним не было обычного эскорта, соот¬ ветствующего его высокому положению: жениха сопрово¬ ждали всего четыре приближенных, среди которых был и Андрее де Кабрера. Архиепископ Толедский, ярый сторон¬ ник и защитник интересов Изабеллы, уже ожидал гостей, чтобы представить своей госпоже ее будущего супруга. Изабелла находилась в той самой комнате, о которой уже шла речь. С нею была только Беатриса де Бобадилья. Овладев собой, Изабелла приняла жениха с поистине ко¬ ролевским величием. Фердинанд Арагонский ожидал увидеть перед собой образец грации и красоты, но сочетавшиеся в ней ангель¬ ская кротость и женское очарование настолько превзошли его представления о женщинах, что при всей его выдержке и умении скрывать свои чувства он вздрогнул и на мгно¬ вение словно прирос к полу, не в силах отвестй глаза от 34
представшего перед ним светлого видения. Затем, опомнив¬ шись, он быстро подошел и, схватив маленькую ручку, ко¬ торая не вырывалась, но и не отвечала на его пожатие, приник к ней губами с таким пылом, какой редко сопут¬ ствует первой встрече высоких особ, чьи страсти обычно не отличаются искренностью. Наконец-то пришел счастливый час, моя прослав¬ ленная й прекрасная кузина! — воскликнул он. Правдивый тон его сразу покорил сердце Изабеллы, ибо никакое искусство, никакие галантные фразы не мо¬ гут заменить жар истинного чувства. Я уже думал, что этот благословенный миг никогда не наступит! — продолжал Фердинанд. — Но, слава свя¬ тому Яго, которого я не переставал молить, этот миг при¬ шел и вознаградил меня за все муки ожидания. Благодарю и приветствую вас, мой господин и принц, ^ скромно ответила Изабелла. — Трудности, кото¬ рые пришлось преодолеть, чтобы наша встреча стала воз¬ можной, лишь предвестники будущих трудностей, с коими нам придется бороться всю жизнь. Последовал обмен вежливыми фразами: принцесса вы¬ разила надежду, что ее кузен по прибытии в Кастилию ни в чем не испытывал нужды, на что последовали соот¬ ветствующие заверения. Дон Фердинанд довел Изабеллу до ее. кресла, а сам устроился на скамеечке, где обычно в часы интимных бесед сидела Беатриса де Бобадилья. Однако Изабелла, хорошо помня о тщеславии кастильцев, настаивавших на своем превосходстве над арагонцами, пожелала, чтобы дон Фердинанд занял другое, приготов¬ ленное рпя него кресло. •— Той, у кого нет никаких достоинств, кроме королев¬ ской крови и веры в бога, не пристало занимать столь вы¬ сокое место в присутствии короля Сицилии, — сказала она. Разрешите мне остаться здесь, — возразил Ферди¬ нанд. — Все помыслы о земных различиях покидают меня в вашем присутствии. Считайте меня своим рабом, своим рыцарем, готовым сражаться за вас при любом дворе в любой стране! Изабелла вспыхнула, улыбнулась и послушно опусти¬ лась в кресло. Разумеется, ее тронули не столько сами слова, сколько нескрываемое восхищение, восторженный взгляд и искренность кузена. Женский инстинкт подска¬ зывал ей, что она произвела на Фердинанда большое 2* 35