Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
Сама Изабелла, которая поставила изгнание неверных одним из условий брачного договора, осталась на заднем плане, хотя в действительности это было ее торжество. Она расположилась в некотором отдалении, позади Фер¬ динанда, и тем не менее все взгляды от столь вожделен¬ ных бащен Альгамбры устремлялись именно к ней. Ведь именно Изабелла пожинала в тот день плоды победы, ибо новая провинция присоединялась к ее родной Кастилии, а не к Арагону, у которого, собственно, не было смежных с Гранадой границ. До появления Абдаллаха толпы людей свободно пере¬ двигались во всех направлениях. Чтобы увидеть вступле-* ние в город, сюда, кроме воинов, стеклось множество вся-* кого народа, а так как эта война, по' сути дела, стала крестовым походом, то среди собравшихся больше всего было священников и монахов. Любопытные старались протиснуться поближе к Изабелле, ибо здесь сосредото^ чился цвет королевского двора. Особенно тянулись к ко^ ролеве священнослужители: благочестие Изабеллы как бы создавало вокруг нее атмосферу, которая была им близка и привычна* Среди всей этой духовной братии можно было заме-* тить монаха, чья наружность, видимо, соответствовала его высокому происхождению: когда он отошел от королевы и начал пробираться на более свободное место, многие дворяне почтительно приветствовали его, называя отцом Педро. Его сопровождал юноша, настолько превосходив¬ ший окружающую толпу благородством черт и осанки, что люди: невольно оборачивались. На вид ему было не более двадцати лет, однако могучая фигура и загар на цветущем лице свидетельствовали о том, что он все раз бывал в походах, и многие, глядя на него, думали, что это, должно быть, закаленный душой и телом воин,, хотя даже в день вступления в Гранаду на нем не было ни лат, нд шлема. Одет он был просто, словно для того, чтобы как можно меньше привлекать внимания, однако и в этой скромной одежде он держался так, как может дер¬ жаться лишь человек высокого рода. Те, кто видел, как милостиво говорила с ним Изабелла, конечно, заметили, что ему было дозволено поцеловать ей руку, а этой чести при строгих И чопорных правилах кастильского двора удо¬ стаивались лишь самые доблестные или чем-либо особо отмеченные представители наиболее знатных семей* 46
В толпе шептались, что это, должно быть, сам Гусман, чей род не уступал королевскому, либо один из Понсов — имя, прославленное в этой войне на всю Испанию подви¬ гами знаменитого герцога Кадисского, — в то время как другие, указывая на его гордое чело, твердый шаг и жи¬ вой взгляд, утверждали, что, судя по манерам и осанке, это не кто иной, как Мендоса. Однако сам юноша, служивший предметом всех этих пересудов, явно не замечал любопытства, которое вызы¬ вали его статная фигура, красивое лицо и упругая, горде¬ ливая поступь. Подобно тем, кто привык к такого рода вниманию, он беспечно разглядывал все, что попадалось ему на глаза и казалось забавным, но больше прислуши¬ вался к замечаниям, которые время от времени слетали с уст его почтенного спутника. — Это самый славный, самый благословенный день для всего христианского мира! — воскликнул отец Педро после более долгой паузы. — Кончилось нечестивое семи¬ сотлетнее царствование неверных! Слава мавров низверг¬ нута, и крест наконец вознесся над знаменами их лжепро¬ рока. Если бы души усопших могли узнать об этом, все твои предки, сын мой, воскресли бы и, ликуя, встали из своих могил! — Слава святой Марии, она не допустит, чтобы их потревожили даже ради победы над маврами. Ибо я весьма сомневаюсь, чтобы Гранада, несмотря на все ста¬ рания неверных, показалась моим предкам приятнее рая! — Сын мой дон Луис, после твоих странствий ты стал слишком невоздержан на язык и далеко не так почтите¬ лен к церкви и ее служителям, как в те времена, когда о тебе пеклась твоя покойная мать! Все это было высказано отнюдь не тоном грустного упрека, а сурово и даже гневно. — Не упрекайте меня так жестоко, отец мой, за воль¬ ные речи: всему виной легкомыслие молодости, а вовсе не пренебрежение к церкви. Ну вот, сначала вы меня су¬ рово порицаете, а когда я обращаюсь к вам, как раскаяв¬ шийся грешник, и молю о прощении, вы смотрите куда-то в сторону с таким видом, словно на самом деле узрели там одного из моих предков, восставшего из гроба, чтобы по¬ любоваться, как мавры скрепя сердце покидают свою любимую Альгамбру! 47
— Видишь вон того человека, Луис? — спросил монах, продолжая смот»реть в прежнем направлении, однако не указывая, кого именно он заметил в толпе. — Честное слово, отец мой, я вижу тысячи людей, но ни один из них не похож на выходца с того света, только что явившегося из райских садов. Может быть, вы мне сами объясните, кто привлек ваше внимание? — Видишь человека с лицом повелителя, чей важный и гордый облик так не вяжется с бедной одеждой? Впро¬ чем, не такой уж бедной — сейчас он одет приличнее и, наверно, лучше обеспечен, чем раньше, — но, во всяком случае, костюм его не дворянский, хотя и в таком наряде он выглядит .и держится так, -словно он по крайней мере король! — Кажется, я понял, о ком вы говорите. Это вон тот человек с серьезным лицом и весьма достойной осанкой, несмотря на скромное одеяние. Но что в нем особенного? Ни в его внешности, ни в поведении нет ничего предосу¬ дительного. — Несомненно! Однако я имел в виду не это, а благо¬ родство и величавость его манер, обычно столь несвой¬ ственных тем, кто не привык повелевать. — По одежде да и по всему облику я бы принял его за капитана или кормчего, повидавшего немало морей. Ну конечно, все признаки говорят, что это так! — Ты не ошибся, Луис, он действительно мореплава¬ тель из Генуи, имя его — Кристоваль Колон, или Христо¬ фор Колумб, как его называют итальянцы. — Помнится, я слышал об одном* адмирале с таким же именем, который отличился во время войны в южных морях, а недавно отправился в дальнее плавание на восток. — Нет, этот еще далеко не адмирал, однако возможно, он из той же семьи, поскольку они соотечественники. Пока он не адмирал, но верит, что будет адмиралом, а может быть, даже и королем! — В таком случае, это либо тщеславный глупец, либо безумец! — Ни то, ни другое. Образованностью он превзошел многих наших ученых богословов, и, к чести его будь ска¬ зано, он один из самых преданных церкви христиан во всей Испании. По всему видно, что ты слишком много про¬ был в чужих странах и слишком мало при дворе, иначе ты знал бы историю этого необычайного человека. За 48
последние годы одно его имя вызывает смех у легкомыс¬ ленных болтунов и заставляет задумываться людей мудрых и осмотрительных — не кроется ли в его душе са¬ мая страшная и пагубная ересь! — Ваши.слова возбуждают во мне любопытство, отец Педро. Что же он за человек? — Сплошная загадка. Сколько я ни молился, сколько ни рылся в монастырских библиотеках,, все мои попытки проникнуть в его тайну ни к чему не привели... Пойдем, Луис, сядем вон на тот камень, и я расскажу, почему этого человека считают столь необычайным. Прежде всего да будет тебе известно, что он явился сюда семь лет назад. Он утверждал, будто сделал большое открытие. По его сло¬ вам, если отправиться в океан, и плыть все время на запад через неведомое и неизмеримое пространство, можно бу¬ дет достичь далекой Индии, богатого острова Сипанго и берегов королевства Катай, о котором до нас дошли са¬ мые удивительные рассказы некоего Марко Поло — Святой Яго, помилуй нас! У него наверняка не все дома! — смеясь, прервал старика дон Луис. — Ведь это возможно только в том случае, если бы земля была круг¬ лой, как шар! Потому что Индия лежит на востоке, а не на западе. Разве я неправ? — Именно так ему и говорили чаще всего. Но у него находились ответы и на более веские возражения. — Какие еще возражения могут быть более вески¬ ми? Разве наши глаза не говорят нам, что земля плос¬ кая? — В этом он не согласен с большинством людей. И, сказать правду, сын мой Луис, спорить с ним трудно. Он мореплаватель, как ты сам догадался, и он говорит, что в океане, когда корабль еще далеко, сначала бывают видны только верхние паруса, затем, по мере его прибли¬ жения, появляются нижние и, наконец, само судно. Но ведь и ты бывал на море и, наверно, наблюдал то же самое! — Да, это действительно так, отец мой. Во время плавания нам встретился военный корабль английского 1 Марко Поло (1254—1324) — венецианский купец, первым из европейцев посетивший Китай и ряд других азиатских стран. Марко Поло называл Северный Китай — Катаем, а Японию — островом Сипанго. 49
короля. Сначала, как вы говорите, мы увидели верхний парус, белое пятнышко над водой; затем начали появ¬ ляться остальные паруса, один за другим, пока мы не приблизились и не рассмотрели весь его гигантский корпус с бомбардами и пушками, которых было самое малое штук двадцать!
– * Значит, ты согласен с Колоном и тоже думаешь, что земля круглая? — Ну нет, клянусь святым Георгом Английским! Я повидал слишком много земель, чтобы попасться на та¬ кую глупую приманку. Франция, Англия, Бургундия, Гер¬ мания и все прочие дальние страны на севере точно та¬ кие же ровные и плоские, как наша Кастилия! — Но, если это так, почему же вы сначала увидели только верхние паруса английского корабля? — Потому... потому, отец Педро, что эти паруса были всего виднее. Ну конечно, потому что их легче было заме- тить! — Разве англичане ставят на верхушке мачт самые большие паруса?' — Конечно, нет, это было бы безумием! Хотя про них нельзя сказать, что они очень хорошие мореплаватели — наши соседи португальцы и генуэзцы куда лучше! — од¬ нако при всем этом англичане не такие уж дураки. Поду¬ майте о силе ветра, и вы сами поймете, что самые боль¬ шие паруса могут стоять только в самом низу. — Тогда почему вы увидели маленькие паруса раньше больших? — Поистине этот Христофор не потратил времени да¬ ром, беседуя с вами, мудрейший отец Педро! Однако во¬ прос еще не есть доказательство. — Сократ тоже любил задавать вопросы, сын мой, но Сократ задавал их, чтобы ему отвечали! —* Чума меня забери, как говорят при дворе француз¬ ского короля. Да ведь я-то не Сократ, добрейший отец Педро, а всего лишь ваш бывший воспитанник и род¬ ственник, Луис де Бобадилья граф де Льёра, недостойный племянник любимицы королевы, маркизы де Мойя, самый высокородный из рыцарей Испании, хотя мои враги и утверждают, что это не так. — Меня не интересует ни твоя родословная, ни твои причуды и недостатки, дон Луис де Бобадилья, потому 50
что я знаю тебя и слежу за тобой с пеленок. "У тебя только одно достоинство, и никто его не отнимет, — это удивительная правдйигость. И ты еще никогда не проявлял ее с большей очевидностью, чем сейчас. Добррдушная улыбка достойного отца Педро смягчила едкую шутку, и юноша расхохотался, понимая, что сам поставил себя в глупое положение и что сердиться не на кого. — Ах, отец Педро, прошу вас, перестаньте хоть се¬ годня школить меня! Поговорим лучше серьезно об этом необычном деле. Вы-то, надеюсь, не станете утверждать, будто земля круглая? — Нет, Луис, утверждать это, как некоторые, я не стану, потому что подобные утверждения трудно прими¬ рить со свлгценным писанием. Однако загадка с парусами весьма занимает меня, и мне порой хочется побывать в разных портах и на море, чтобы увидеть все собствен¬ ными глазами. Если бы не жестокая рвота, которая мучит меня на судах, я бы давно это сделал. — Подумать только, чем бы тогда излилась вся ваша мудрость!— со смехом воскликнул юноша. — Отец Педро де КарраскАль мечтает стать морским бродягой, как его воспитанник, — это ли не причуда! Но пусть душа ваша будет спокойна, мой почтеннейший родственник и мудрей¬ ший наставник, потому что я могу избавить вас от сомне¬ ний. Сколько я ни путешествовал по морю или по суше — а вы знаете, что для своих лет я постранствовал немало, — я всюду видел, что земля плоская, а океан еще более плоский, если не считать водоворотов и волн во время бури. — На вид так оно и должно казаться. Однако Колон, который плавал гораздо больщй.. й дальше тебя, думает иначе. Он убежден, что землй -^это шар и что, если плыть на запад, можно добраться до берегов, лежащих от нас к востоку. — Клянусь святым Лоренцо, мысль дерзостная! Неужели он действительно хочет отправиться в просторы Атлантики и даже пересечь их в поисках какой-то дале¬ кой неведомой земли? — Именно это он и задумал. И в течение семи долгих лет Колон пытается убедить наш двор, чтобы ему предоставили необходимые средства. Да что там семь лет! 51
Я слышал, он еще задолго до этого обращался со своей просьбой ко многим другим дворам. — Да, но, если земля круглая, — продолжал дон Луде с задумчивым видом, — почему вся вода не схлынет к ее нижней части? Почему у нас до сих пор еще остались моря? Если Индия, как он утверждает — а я это понял из ваших слов, — находится на другой стороне земли, как же там ходят люди? Неужели вверх ногами? — Такой вопрос уже задавали Колону, но он не при¬ дает этому значения. Тем более, что многие наши отцы церкви тоже склоняются к мысли, будто у земли нет ни верха, ни низа, то есть низ всегда у нас под ногами, так что тут особых затруднений не возникает. — Надеюсь, отец Педро, вы не хотите убедить меня, что люди могут ходить на голове, дрыгая ногами в воз¬ духе? Клянусь святым Франциском, у жителей Катая должны быть когти, как у кошек, иначе они все давно бы свалились. — Куда; Луис? — Куда? То есть как, отец Педро? Наверно, в ад... или в бездонную пропасть! Не может же быть, чтобы лю¬ ди ходили вниз головой, опираясь ногами на воздух! Зна¬ чит, каравеллы тоже должны там плыть на мачтах? Такого еще не бывало! Что же удерживает моря, почему они не хлынут в преисподнюю и не зальют адское пламя? — Сын мой Луис, — строго проговорил монах, — в своих легкомысленных речах ты заходишь слишком да¬ леко! Как ты сам-то представляешь себе нашу землю, если тебе не по душе мнение Колона? — Она плоская, как щит мавра, который я разрубил в последней схватке, такая же плоская, какой только можно делать сталь на наковальне. — Значит, ты думаешь, что у земли есть пределы? — Да, я так думаю, и, если дозволят небеса, а также донья Мерседес де Вальвёрде, я доберусь до них прежде, чем умру. — По-твоему, земля с четырех сторон кончается обры¬ вом, до которого можно добраться, стать там и смотреть вниз, как с высокого плоскогорья? — Картина, достойная вашей кисти, отец Педро! До сих пор я об этом не думал, но где-то должно быть такое место. Клянусь святым Фернандо! Подвиг, достойный 52
самого дона Алонсо де Охеда1: стоять одной ногой на краю земли, другой — на облаках и швырять апельсины на луну! — С тобой нельзя говорить ни о чем серьезном, Луис! Мне, например, мысли и планы Колона кажутся достой¬ ными внимания. Против них у меня есть только два веских возражения. Первое — все это трудно примирить со священным писанием. И второе — огромная, непости¬ жимая, я бы сказал, даже бессмысленная обширность океана, который должен отделять нас от Катая, потому что иначе мы бы уже давно узнали об этой стране. — А что говорят о Колоне ученые? Его проект долго обсуждался на совете в Сала¬ манке 2, и мнения разделились. Самое серьезное возраже¬ ние было такое: даже если допустить, что земля круглая и что до острова Сипанго можно добраться с запада, смо¬ жет ли корабль вернуться? Ведь на обратном пути ему придется плыть снизу вверх! Короче — большинство было против Колона, и я боюсь, он никогда не доплывет до своего Сипанго, поскольку до сих пор так и не снарядился в путь. Странно, что он вообще еще здесь: мне говорили, будто он окончательно решил уехать в Португалию. — Вы, кажется, сказали, что он уже давно в Испа¬ нии? — посерьезнев, спросил дон Луис, не спуская глаз с благородной фигуры Колумба, который стоял неподалеку от камня, где устроились собеседники, и спокойно взирал на пышное триумфальное шествие. — Семь мучительных лет он умолял всех богатых и знатных людей страны снабдить его средствами, необ¬ ходимыми для его путешествия. — Если он продержался так долго, значит, у него есть деньги? — По виду я не сказал бы, что он богат. Я знаю, что он зарабатывал себе на жизнь изготовлением географи¬ ческих карт. Часть времени он проводил в спорах с фи¬ лософами и в ходатайствах перед сильными мира сего, остальное же время трудился в поте лица, добывая своим ремеслом хлеб насущный. 1 Алонсо де Охеда (1465—1515)—кастильский рыцарь; в 1493 году со второй экспедицией Колумба прибыл на Эспаньолу, где возглавил кампанию по истреблению беззащитных индейцев. 2 Саламанка — один из крупнейших культурных центров Европы с университетом, основанным в начале XIII века. 53
— Ваш рассказ, отец Педро, настолько разжег мое любопытство, что я хочу поговорить с этим Колоном. Он стоит совсем один среди толпы. Пожалуй, я подойду к нему, скажу, что я тоже в какой-то степени; мореплава¬ тель, и постараюсь выведать кое-что из его необычайных планов. Как же ты думаешь с ним познакомиться? — Я скажу ему, что я дон Луис де Бобадилья, пле-« мянник доньи Беатрисы де Мойя, наследник одного из внатнейших родов Кастилии..с *** И ты думаешь, этого будет достаточно? ^улыбаясь, спросил монах. — Нет, Луис, нет, сын мой, для какого- нибудь торговца картами было бы довольно одного твоего желания, но Кристовалю Колону этого мало! Он целиком захвачен необъятностью своего проекта, нисколько не сомневается в небывалых его результатах, видит их днем и ночью и так уверен в себе, в своей силе, что ни принц, ни даже король не способны унизить его до¬ стоинство. Даже наш славный государь дон Фердинанд не решился бы на то, что ты собираешься сделать, она-* саясь встретить молчаливый отпор, а то и услышать рез¬ кое слово* % *** Клянусь всеми святыми! Вы рассказываете об этом человеке такие необычайные вещи, отец Педро, что мне еще больше хочется с ним познакомиться! Может быть, вы меня представите? « Охотно. Потому что я сам хочу узнать, что заста¬ вило его возвратиться к нашему двору. В последнее его посещение, как я слышал, он твердо решил обратиться со своим проектом к другим государям» Так что доверься мне, дон Луис, и я цостараюсь все устроить. Монах и его нетерпеливый юный собеседник встали о камня и начали пробиваться сквозь толпу к. тому, кто занимал их мысли. Однако, когда они подошли доста¬ точно близко, отец Педро не отважился сразу заговорить с Колумбом и терпеливо ждал, чтобы мореплаватель сам его заметил. Но тот долго не обращал на него внимания! взгляд Колумба был устремлен к башням Альгамбры, где с минуты на минуту крест должен был сменить полуме¬ сяц. Дерзкий, неугомонный и слишком горячий Луис де Бобадилья едва сдерживался: ему, никогда не забывав¬ шему о своем высоком происхождении и связанных с этим привилегиях, трудно было подавить нетерпение.; 54
— Видишь вон того человека, Луис? — спросил монах.
Еще бы! Какой-то торговец картами, какой-то кормчий так долго заставляет себя ждать! Он подталкивал своего спутника вперед, но тщетно. Наконец нетерпеливые же¬ сты юноши привлекли внимание Колумба. Он оглянулся, встретил взгляд отца Педро, и старые знакомые привет¬ ствовали друг друга обычным в те времена учтивым по¬ клоном. — Поздравляю вас, сеньор Колон, с успешным окон¬ чанием осады, — заговорил монах. — Я рад, что вы при¬ сутствуете дри этом торжестве, потому что слышал, будто важные дела призывали вас в другую страну. — Ничто не совершается помимо воли божьей, — ото¬ звался Колумб. — Сегодняшнее событие служит мне уро¬ ком настойчивости и еще раз убеждает меня в том, что предопределенное свыше непременно осуществится. — Я ценю ваше рвение, сеньор. Поистине без настой¬ чивости нет спасения, и я не сомневаюсь, что упорст¬ во, с каким вели эту войну наши государи, и славное ее завершение могут служить тому подходящим приме¬ ром. — Поистине так, отец Педро, и это пример для всех благих дел, — ответил Колон, или Колумб, как мы его и будем в дальнейшем именовать. В глазах его вспыхнул яркий огонь пророческого восторга, и он продолжал: — Вам может показаться неразумным, что я применяю столь высокое сравнение к себе, но сегодняшний триумф наших государей чудесным образом вдохновляет меня: я тоже должен настойчиво, не отступая, продолжать мои утомительные ходатайства, ибо и они приведут к торже¬ ству правого дела. — Раз уж вы заговорили о своих планах и намере¬ ниях, сеньор, — с живостью подхватил отец Педро, — признаюсь, я этому рад. Здесь со мной один мой юный родственник, ставший чем-то вроде морского бродяги, — причуда молодости, от которой его не могли удержать ни друзья, ни даже любовь. Прослышав о ваших смелых за¬ мыслах, он загорелся желанием узнать о них как можно больше из ваших собственных уст, если вы соблаговолите уделить ему внимание. — Я всегда рад удовлетворить похвальную любозна¬ тельность отважных молодых людей и охотно сообщу ва¬ шему юному другу все, что он захочет, — ответил Ко¬ лумб, с простотой и достоинством, которые разом ^юкон- 56