Избранные труды
Шрифт:
В то же время одной из потенциальных сторон в гражданском процессе могут быть и главные участники арбитражного процесса – коллективные субъекты права. В обоих случаях законодатель, характеризуя их, использует хорошо известный термин гражданского и хозяйственного права – юридическое лицо. Однако полного совпадения в характеристике этих участников процесса не наблюдается.
В ст. 24 Основ указано, что сторонами в гражданском процессе могут быть коллективные субъекты права, пользующиеся правами юридического лица. А ст. 15 Закона СССР «О государственном арбитраже в СССР» от 30 ноября 1979 г. [190] подчеркивает, что сторонами в спорах, разрешаемых государственным арбитражем, могут быть предприятия, учреждения и организации, являющиеся юридическими лицами [191] .
190
В дальнейшем –
191
Ведомости Верховного Совета СССР. 1979.№ 49. Ст. 844; 1987. № 2. Ст. 35; № 7. Ст. 92; № 25. Ст. 355.
Одно важное обстоятельство вынуждает обратить пристальное внимание на особенности приведенных формулировок. Ст. 20 Правил рассмотрения хозяйственных споров государственными арбитражами [192] , утвержденных постановлением Совета Министров СССР от 5 июня 1980 г. [193] , предусмотрела возможность участия в арбитражном процессе производственной или структурной единицы объединения (комбината).
Еще раньше вопрос об участии в арбитражном процессе производственных (структурных) единиц объединения положительно был решен в инструктивных указаниях Госарбитража СССР от 27 декабря 1976 г. № И-1-38 «О некоторых вопросах, связанных с применением органами арбитража положений о производственном и научно-производственном объединениях» [194] .
192
В дальнейшем – Правила.
193
СП СССР. 1980. № 16–17. Ст. 104.
194
Систематизированный сборник инструктивных указаний Государственного арбитража при Совете Министров СССР. М., 1983. С. 12, 13.
Закон о предприятии использует лишь одно наименование единиц объединения – структурные. В дальнейшем применяется именно это наименование.
Основы и ГПК союзных республик не имеют упоминаний о возможности участия в гражданском процессе структурных единиц объединения. Для того чтобы оценить эту странную и довольно «консервативную» позицию, следует ответить на такой вопрос: имеется ли ясность в процессуальном положении структурной единицы в арбитражном процессе?
В ст. 20 Правил указано, что хотя структурная единица и пользуется правами и несет обязанности соответствующей стороны, но стороной не является. Чем же она является?
По вопросу о правосубъектности структурных единиц имеется уже довольно обширная литература [195] , которая утверждает, что единицы являются достаточно активными участниками хозяйственных материальных связей, но не показывает их самостоятельную процессуальную правосубъектность.
Высказано мнение, что структурная единица представляет объединение в органах суда и арбитража [196] . Против подобного взгляда можно было бы привести несколько возражений, но одно из них сразу опровергает его. Фигура представителя – коллективного субъекта права – в принципе возможна, но при условии, что такой представитель является юридическим лицом. А структурная единица юридическим лицом не является.
195
Прозоров В. Ф. Проблемы гражданской правосубъектности производственного объединения (комбината) // Труды ВНИИСЗ. М., 1977. Вып. 9. С. 187–190; Практика рассмотрения споров по договорам, заключаемым от имени объединения производственными единицами // Комментарий арбитражной практики. М., 1981. Вып. 14. С. 70–84; Пронська Г. Участь виробничих одиниць у господарсько-договiрних вiдносинах // Радянське право. 1982. № 3. С. 36–39; Цимерман Ю. С. Производственная единица – правовое положение и хозяйственные связи. М., 1983; Лаптев В. В. Правовое положение промышленных и производственных объединений. М., 1978. С. 156–157; Плекан А. М. Правовое регулирование хозяйственного механизма в основных звеньях промышленности. Рига, 1982. С. 26–37.
196
Пугинский Б. И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М., 1984. С. 167.
По мнению О. И. Садикова, структурные единицы – это квазиюридические лица, их следует относить к нетипичным, незавершенным институтам гражданского права [197] . Это подтверждает, что правовое положение структурной единицы пока определить трудно, особенно когда речь идет о ее процессуальном положении.
В. С. Щербина приходит к выводу о том, что структурная единица не выступает как самостоятельный субъект арбитражного процесса и ее участие в процессе в смысле ст. 20 Правил есть участие самого объединения в специфической форме, обусловленной особенностями хозяйственной компетенции структурных единиц [198] .
197
Садиков О. Н. Нетипичные институты в советском гражданском праве // Сов. государство и право. 1979. № 2. С. 32–39.
198
Щербина В. С. Правовое положение участников арбитражного процесса. Автореф. дис… канд. юр. наук. Киев, 1982. С. 14–15.
В теории процесса существует правило, удачно высказанное Н. А. Чечиной: «Любой участник процесса занимает в нем самостоятельное место – истца, ответчика, эксперта, свидетеля; никто не может не занимать в процессе определенного места, заранее предусмотренного законом, как не может занимать двух или нескольких мест одновременно» [199] . (Это положение в части, касающейся невозможности соединения в участнике судопроизводства различных процессуальных положений, нуждается в уточнении).
199
Чечина Н. А. Воспитательная функция советского гражданского процессуального права. Л., 1972. С. 47.
Таким образом, в процессе нельзя занимать (в отличие от материальных правовых отношений) положение промежуточное, нетипичное, квазипроцессуальное. В этом смысле данная группа общественных отношений формализована правовыми нормами в наибольшей степени.
При наделении индивидуальной правосубъектностью новых возможных участников процесса законодатель должен руководствоваться принципом, известным под названием «бритвы Оккама»: «Сущности не следует умножать без необходимости» [200] . Применительно к учению о лицах в процессе это значит, что введение в ту или иную процедуру нового субъекта нецелесообразно, если достижение процессуального результата (в частности, вынесение правильного решения) достигается с помощью известных, традиционных средств.
200
Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1979. Т. 18. С. 347.
В настоящее время нет надобности вводить в процесс фигуру структурной единицы, ибо защита прав хозорганов достигается с помощью обычных представительских отношений.
Развитие законодательства привело, однако, к тому, что хозяйственная самостоятельность структурных единиц была расширена. Согласно ст. 5 п. 5 Закона о предприятии объединение может предоставить структурной единице право заключать хозяйственные договоры от имени структурной единицы и нести по ним ответственность закрепленным за нею имуществом. При его недостаточности ответственность по обязательствам структурной единицы несет объединение.
Возможность участия структурной единицы от своего имени в гражданском обороте предопределяет участие структурной единицы в гражданском и арбитражном процессе в качестве стороны, ибо структурная единица, не будучи юридическим лицом, пользуется его правом.
Есть лишь одна особенность участия структурной единицы в таком хорошо известном процессуальном качестве.
Как видно из содержания ст. 5 Закона о предприятии, ответственность объединения по обязательствам структурной единицы является субсидиарной (дополнительной). При субсидиарной ответственности на ответной стороне не образуется обязательное процессуальное соучастие. Это значит, что суд или арбитраж не должны во всех случаях предъявления иска к структурной единице привлекать в качестве соответчика объединение. Однако возможность такого привлечения высока. Она может быть реализована по ходатайствам истца, структурной единицы, объединения, а также по инициативе арбитража. Но если иск в рассматриваемой ситуации предъявлен к объединению, привлечение структурной единицы в качестве соответчика обязательно.
Таким образом, развитие законодательства показало, что формулировка ст. 24 Основ о признаках сторон – коллективных субъектах права – оказалась более гибкой, приспособленной к потребностям сегодняшнего дня. Она позволяет регулировать участие в качестве сторон в процессе организаций не только являющихся юридическими лицами, но и пользующихся правами юридических лиц.
На эту особенность формулировки гражданского процессуального законодательства уже давно справедливо обращали внимание И. М. Зайцев и М. А. Викут [201] .
201
Зайцев И. М. Регулирование гражданской процессуальной правосубъектности организаций Основами гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик //Проблемы применения Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик. Саратов, 1971. С. 162; Викут М. А. Проблемы правового регулирования процессуального положения и деятельности сторон в советском гражданском судопроизводстве: Автореф. дис… докт. юр. наук. Саратов, 1971. С. 14.