Изначальные
Шрифт:
Впереди был большой город словян.
Впереди был Луггород.
Градимир
На третий день, утром, после приезда дяди, княжич вышел на тренировочное поле и принялся тягать железо. Спустя несколько минут, после начала появились двоюродные братья. Твердислав, стал поднимать пудовую гирю, а Ярополк повис на турнике, делая жим. Вдоволь разогревшись, братья присели на длинную скамью, вытирая пот полотенцами.
– Хорошо тут у вас, – усмехнулся Ярополк. – Солнечно.
– А что тебе дома солнца мало? – удивился Твердислав.
– Конечно, – пожал плечами тот. – Только подумай, когда тучка зацепится за пик Кладезя, и начнет плакать, дождь не кончится пока она не облегчиться и не перемахнет через первую кряхту.
Старшие браться дружно рассмеялись.
– Не вздумай при Волиборе подобное сказать! – вытирая слезы и успокоившись, молвил Градимир. – Иначе он прилепит тебе ярлык нехороший. Ума у него хватит.
– Кстати, отчего Волибор какой-то злой? – спросил Твердислав. – Тебе не кажется?
– Тоже мне новость, – протерев лицо, ответил княжич. – Он недавно меня мужеложцем обозвал из-за того, что я храню себя для той, одной единственной.
– А ты? – удивленно спросил Ярополк.
– Ну а что я. Дал ему по щам. Жаль только, велизарные подле находились, иначе быть ему щербатым до конца времен! – братья дружно рассмеялись.
– Отцу сказал? – спросил Твердислав.
– А зачем? Отец любит его всей душой, я не стану тем, кто разобьет ему сердце.
– Благородно и глупо брат, – ответил Твердислав, положив руку на плечо Градимиру. – Князь узнает, так или иначе.
– Но не от меня.
– И не от нас, – заверил Ярополк.
– Кстати, я тоже грешен Градимир, – усмехнулся Твердислав. – Я познал усладу, а Ярополк нет, он предпочитает тренировки, даже фурию одолел однажды.
– Да она уже в отставке была, – отмахнулся младший.
– И не приглянулась тебе? – пошутил Градимир. – А ты в курсе, что, не взяв её, оскорбил?
– Вот уж дудки! – чуть не икнул Ярополк. – Ма подсказала, чтоб я принял «старушку» в свою личную стражу. Это даст ей возможность искупить свой, так называемый, позор.
– Не та ли это рыжая бестия, одним ударом сбившая с ног моего лютого новичка. Как же его имя? – задумался княжич. – Ах да – Узан.
– Прям Пузан! – рассмеялся Твердислав.
– Ну да это она и есть, – смущенно молвил Ярополк.
– Тем славней победа над ней, – похвалил княжич, – и твои разумные действия, после.
– Приходится, – вздохнул младший, – я ж не Твердислав «распутник»!
Старший брат схватил младшего и повалил наземь, приговаривая, что уши оторвет, за насмешку, и все это было как-то добро, их отношения меж собой, не то, как себя ведет Волибор, и словно ветром придуло, тот появился, выйдя из терема. Братья продолжали борьбу.
– Смотрю в грязи вам валяться не впервой! – пройдя мимо, зло сказал Волибор. Затем вынул тренировочный меч и, подойдя к «лютому», несущему ночную вахту, приказал. – Доставай меч Морнэон, сейчас мы покажем этим грязнословам из Камнегорска, как нужно фехтовать по-взрослому.
– Попридержи язык Волибор, – вступился княжич. – Ты о наших братьях говоришь.
– А иначе что? – бравируя мечом, усмехнулся он, – и меня в грязи вымажешь? – младшие Словичи прекратили бороться и, отряхнувшись, застыли, не зная как среагировать на сказанное.
– Лишь твой язык, ему самое место в грязи! – вставая, сказал Градимир.
Твердислав подошел и схватил его за руку, не давая двоюродному брату кинуться врукопашную.
– Пойдем брат, умоемся, да чаю выпьем. Солнце встает.
Градимир не сводил взгляда со среднего брата, ещё хоть одно бесовское слово, и он был готов кинуться вперёд, даже не имея в руках стали. Видя растущее меж братьями напряжение, Морнэон приготовился действовать, взявшись за рукоять меча, но двоюродный брат настоял на своём, и Словичи, развернувшись, медленно пошли прочь.
– А ты в курсе какую дивчину мой старшой братец обхаживал? – иронично спросил Ярополк, и, не дождавшись ответа, показал объём её талии. На что вся троица вновь закатилась веселым дружеским смехом, шагая назад в терем. «Лютый» же, взглянув на время и не подумав поклониться монаршей особе, ушел вслед за Градимиром, оставив злого Волибора одного.
Кингсбург – столица западного королевства
Огромный океан бушевал, волны набегали одна за другой, разбиваясь о защитный мол. Скоро настанет время зимних штормов, тогда об экспедиции на восток продеться забыть, во всяком случае, на какое-то время. Внутри королевской бухты сотни кораблей армады сгрудились борт к борту, крейсера и галеры, бриги и шхуны, все ютились в тихой заводи, как сельди в бочке. Если шторм усилится, то придется все это добро вытаскивать на берег, иначе корабли просто-напросто разобьются друг о дружку.
Кто бы мог подумать, что один-единственный удачный поход, за третье море, принесет столько дивидендов. Помимо узревших мощь, Объединённого Западного Королевства, Финикийцев, королевским силам удалось закрепиться на дальнем песчаном берегу рыжебородых и взять город Латаку. Сама по себе победа, достаточно неожиданная. Латака хорошо укреплённый город порт. Эти кочевники всегда граничили с его древней родиной и, частенько, помогали в тех или иных компаниях, неплохо на этом зарабатывая. Теперь рыжебородые враги, они не пришли на помощь в трудный час и с них должок. Пока что это будет Латака, отобранный анклав станет тем рубежом, с которого, он король всех королей Георг Эйлестер первый, планировал воздать старым врагам по заслугам. Однако, до этого ещё далеко, нужно разрастись больше, подкопить силы и создать армию получше, чтоб не вступить в войну, к которой он не готов.
За последние сотню лет Георгу удалось покорить все вольные города на побережье океана.
Да это была славная компания.
Если припомнить, то на начало формирования королевства, а это тысячу лет назад, у Георга было лишь две сотни акров в Африке, и пятьдесят в Триморье! Столько вольные города выделили земли, бежавшему от истребления народу, и это на сорок тысяч человек!
Очевидно, что такое количество новых ртов, неизвестно кому верных, было не нужно вольным королям и те, в насмешку, бросили беженцам кусок ненужной никому земли, на котором и сотне человек тесно, не говоря, о сорока тысячах.