Изначальные
Шрифт:
Владыки городов, в обмен на землю, приказали Эйлестеру охранять Триморье от диких варваров Африканских, и им было плевать, на судьбу Георгова народа.
Король усмехнулся.
«Да начинать всё заново, сложно».
Ближайшим к Африке расположился вольный город Мальтор – гигантский порт на берегу Печального моря. Построенный на перешейке меж Триморьем и Африкой, этот величественный город стал первой жертвой, вероломного, Эйлестера, но не сразу. Вначале, Георг разобрался с дикими африканскими племенами, ассимилировав их. Новая кровь, именно то, что нужно было его, измотанным долгим переходом, и войной людям. Плюс он получил
Но как мы понимаем, шесть тысяч воинов против полумиллионного города или семи миллионной страны, это капля в море, поэтому Георг приступил к развитию полученных земель, воспроизводству собственного населения, и развращению Мальторского королевства.
Через пять десятков лет вспыхнул бунт.
Георг всячески поддерживал противостояние мальторцев не один век и однажды, призванный простым мальторским народом, да заручившись поддержкой нескольких влиятельных лордов Мальтора, Эйлестер, под миротворческими знамёнами, вошёл в вольный город.
Война закончилась тотчас, но цена этому была полное уничтожение населения Мальтора, после чего лорды союзники склонились в благоговейном трепете и ужасе перед, некогда «босым», чужаком из далёких краёв.
Так Георг вновь стал королём.
За этим последовала длинная и долгая объединительная компания, следующим пал Тиакан – город золотого народа, за ним Бульовиль, потом Кросс-дер-кант и многие другие, пока против Кингсбурга – новой столицы Западного королевства, не остался последний вольный город Элларий, ныне переименованный в Шторн. Георг подкупил второй по злату род эллариев и теперь те стали Шторнтонами, верными псами короны, а последний король вольного города, убит и будет предан забвению.
И вот, когда города одиночки пали, перед Георгом стоят Арии. Точнее королевство, многомиллионное, хорошо развитое, с древними традициями, сильное королевство.
Они безжалостные воины, и в эпоху покорения вольных городов, не гнушались грабить, тогда юное Западное государство, когда то, слишком близко подходило к Межземью – полосы диких земель, в глубину от трёхсот, до восьмисот лиг.
Межземье, в Триморье было гарантией, что великие земли не вцепятся друг другу в глотки, ибо вольные города и Арии всегда соперничали меж собой. Объединённое западное королевство (ОЗК) стало преемницей политики вольных городов, и Георг понимал это. Теперь именно арии его противник номер один.
Он прошелся по стене, осматривая нанизанные на пики головы своих врагов, теперь уже оголённые временем черепа. Казалось, совсем недавно, эти вольнодумцы и вольные градоначальники сомневались в его власти. Они плевали на право править ими, и считали себя королями на землях, кои ему приглянулись, за что собственно и поплатились. Теперь же никого из них не осталось, и в королевстве наступил мир.
В объединённом королевстве.
Спокойствием Георг распорядился с умом, он долго играл роль эдакого радетеля, за судьбы сброда, полностью овладевая сердцами и чаяньями черни. Он дал много свободы, дабы увеличить численность подданных, и вот сегодня, каждый крестьянин в государстве владел землей, где выращивал хлеб и скот, мастера кузнями, где трудились вольнонаёмные работники, а древняя знать ещё и рабами.
У каждого гражданина было по три жены, к тому же, если они отдавали своих незаконнорождённых, нагуляных от трактирных шлюх, детей в армию, то и наложниц столько, сколько каждый из них сможет прокормить. Некоторые ублюдки, законных граждан, не добившиеся успехов в армейской службе, отправлялись на каторжные работы, где им обещали право гражданина и вольную, однако, большинство так и умирали с верой в эту химеру, ведь быт их был немногим лучше рабов, с которыми они трудились.
Георг многое затеял на ближайшие десятилетия, помимо флота, который построили для него раболепные финикийцы, в ряды западных войск время от времени вливались свирепые Винги, жаждущие наживы в непокорённых диких просторах Межземья. Они сильные воины, да и не жалко их в дальних и карательных походах. Его же лорды постоянно напоминали о своем происхождении, некоторые корнями с древней родины, но большинство с вольных городов, они то и не давали забыть о своих правах на западный трон, который греет, как некоторые из них считали, безродный африканский узурпатор, истребитель Мальтора.
Некоторые пытались банально устранить короля, и, провалившись, пополняли ряды рабов, а их жены отдавались войскам для утех и собственного разумения. Мало кто из подобных супруг заговорщиков выживал после этого, но тем, кому сие посчастливилось, рожали ублюдков, и множили тем самым низкооплачиваемых рабочих.
В тронном зале все было готово, об этом доложил подошедший младший сын Кристофер, рожденный от Леди тысячи озер, последней законной супруги Эйлестера. Если честно, Георг не ожидал, что в этом столетии у него будет больше двух сыновей, но пятнадцать лет назад случился сюрприз, сотая жена понесла и благополучно разродилась, не в пример остальным девяносто шести, приносивших лишь мертворожденных.
То ли гены, то ли сам уклад, в котором жила озёрная леди, но Кристофер был несколько мягкосердечным, казни не доставляли ему удовольствия, от пыток его воротило, а когда Георг приказал взять связанную юную дочь одного из назначенных правителей вольных городов, Кит отказался.
Тогда король, грешным делом, предложил сыну её плененного брата, после чего младший сильно оскорбившись, пропал на целый год и лишь восемь дней назад вернулся в Кингсбург. Король смерил сына презрительным взглядом и, кивнув, направился в тронный зал, Кит шагал следом.
– Как долго ты ещё будешь называться фамилией матери? – просил Георг.
– Уэндемы древний и славный род, такой же как Эйлестеры, – дипломатично ответил Кристофер. – Тем более старшие братья и наследники уже носят твою фамилию, зачем мне влезать в наследные права на трон?
– Хочешь стать лордом Уэндемом? – остановившись, спросил отец. – Если так, то ты более не будешь принцем Эйлестерским!
– Я не возражаю, – тихо ответил Кит.
Георг с отвращением посмотрел на младшего отпрыска.
– Неужели кровь этой болотно-озёрной кобылы взяла верх! Где мой дух в тебе! Где огонь Эйлестера! Ты не берешь что твоё. Отвергаешь радость казни, золото тебя не прельщает, а насилие не будоражит твоё естество!
– Она моя мать, – спокойно ответил Кит, проигнорировав все остальное.
– Если бы я не знал, что твоя мать, когда я её обрюхатил, была непорочна и до родов находилась под замком, то ни в жизнь не повел в то, что ты мой! – по лицу сына промелькнула улыбка, и Георг смачно ударил сыну в челюсть. Кит упал. – Не забывай кто перед тобой юноша. Я живу гораздо дольше, чем все остальные вместе взятые! Я вижу тебя насквозь!