Изобретение зла
Шрифт:
– Ты лезла по стене голая?
– Но ведь там выключили луну - меня никто не видел. Ты боишься за свою репутацию?
– По-моему, ты преувеличиваешь.
– Дай мне графин.
– Лучше я сам налью.
– Дай.
Он протянул ей графин; Велла сняла вторую перчатку и провела когтями по стеклу. На стекле остались царапины.
– Видишь?
– Ты могла бы резать стекла. Иди в стекольщики, тебе цены не будет.
– Я могу не только резать.
Она сжала ладонь и горлышко графина лопнуло, не выдержав давления. Настойка выплеснулась на постель и потекла вниз.
– Такое красное, - сказала Велла, - совсем как кровь. Я ведь могу сделать это не только с горлышком графина, но и с любым другим горлышком. Теперь я хочу тебя попросить об услуге...
Арнольд Августович поднялся с кровати и отошел к стене.
– Ты будешь стрелять?
Он поднял лучевик и выстрелил. Загорелась простыня и Велла потушила огонь ладонью.
– Я на тебя не сержусь, - сказала она, - но я настоятельно прошу тебя об услуге. Ты ведь не откажешь мне, правда? Конечно, ты не откажешь.
– О чем ты просишь?
– Ерунда. О чем может просить любящая женщина? Я просто хочу быть рядом с тобой. Всегда быть рядом с тобой. И если тебе придется принимать важное решение, ты вначале посоветуешься со мной. Я тебе помогу, правда, помогу.
33
В ночь затмения Кощеев имел ночное дежурство, первое на новом месте работы.
Дежурство состояло, собственно говоря, ни в чем, кроме бесполезного проведения времени. В холле госпиталя, у центрального входа, распологалась будочка вооруженной охраны с одним охранником из двух, положенных по штату. У этого охранника была книжка, в которой Кощеев старательно расписался. В холле было холодно, гуляли сквозняки и шевелили уголками старых плакатов. По плинтусам время от времени пробегали механические тараканы механические не боялись холода, а обычные, видно, давно ушли. На полу замерзла лужица. Кощеев взглянул на неё и поежился. Холода он не переносил. Здесь же, рядом, распологалась комнатка, предназначенная для ночного проведения времени.
– Ты тут не нужен, - сказал охранник, - расписался и давай. Утром распишешься снова.
Кощеев побродил по коридорам госпиталя и ненароком забрел к двери с с надписью "морг". Дверь была приоткрыта. За нею слышалось пение.
– Привет, - сказал санитар Федькин, окончив строку припева.
– Ты кто будешь?
– Я новый работник. Дежурю ночью.
– Охраняешь?
– Ага.
– Ну тогда охраняй. А я песни сочиняю. Ходишь по коридорам?
– Нет, просто так хожу. Мне утром расписываться.
– В шахматы играешь?
Кощеев обрадовался. Он умел играть только в шахматы и в дурака. В дурака всегда проигрывал, зато в шахматы играл просто блистательно.
– В какие - в трехцветные или обычные? Я и в цилиндрические умею.
Федькин удивился. Он сам только слышал о цилиндрических шахматах и знал, что эта игра не имет себе равных по сложности.
– Умеешь?
– Да. И в сферические тоже.
О сферических Федькин даже не слыхал. Расставили фигуры и быстро сыграли дебют. Кощеев играл стандартно, но сильно. Противник тоже был не промах.
– Здорово. Где учился?
– В детдоме, - ответил Кощеев, - у нас кружок был. Шахматы ведь самый дешевый спорт.
Звякнул телефон.
– Кому это не спится?
– удивился Федькин.
– Только ненормальные среди ночи в морг звонят. Хочешь расскажу? Было такое, один маньяк звонил каждую ночь, выпрашивал тело умершей подруги. А тело-то давно закопали. Так он мне...
Телефон зазвонил снова.
– Я возьму трубку?
– Не бери, - сказал Федькин.
– Кому надо и так нас найдет. Тут им морг, а не справочная. А ещё бывает, что дети балуются. Пугают меня налоговым инспектором. Говорят, что я трупы продаю. У меня ведь на все документы есть, так что зря пугают.
Третий звонок.
– Не бери. С третьим звонком только в театр пускают. Вот это ход! Я запишу.
Федькин записал ход.
– А если это меня? Охрана на входе?
– А ты сказал, куда пойдешь?
– Нет.
– Значит, здесь тебя нет. Твоего ферзя я съем. Зря отдавал.
А ведь точно, зачем отдавал?
– подумал Кощеев.
– Вроде бес попутал. Совсем глупый ход.
Его рука потянулась к ладье и сделала следующий ход - против всех установлений теории. Федькин обрадованно заерзал на табурете. Пошел пешкой, стандартно. Рука Кощеева потянулась к королю и переставила его с белой клетки на черную. И в этот момент он вдруг ясно увидел всю комбинацию.
– Вот это сила!
– удивился Федькин.
– Но у меня здесь есть учебник, там такой комбинации не приводится. Сам ты бы такого не придумал.
– Я не сам, мне подсказали.
– А вот такого тебе не подсказывали!
– Федькин снова пошел пешкой.
Кощеев понял. Он поднялся и подошел к телефону. Снял трубку.
– Слон С1-А3, подсказал тонкий женский голос. В следующий раз подходи к телефону сразу.
Голос был тем же.
– Понимаю.
Он сделал ход и вернулся к телефону.
– Это вы мне подсказывали?
– Да. Это я подсказывала. Не я сама, конечно, а Машина. Надо же было тебя как-то разбудить. Держись за столик, а то упадешь. Готовится убийство.
– Я знаю, мне уже говорили.
– Ничего ты не знаешь. Это следующее убийство. Первое случмлось два часа назад. Знаешь Синюю из второй женской палаты?
– Знаю. Я же воспитатель.
– Сделай так, чтобы она осталась жива.
– Как?
– Как хочешь.
– Кто виноват?
– Мы, конечно.
– Тогда зачем этот звонок?
– Без неё нам будет скучно.
Повесили трубку.
Федькин вернулся из соседней комнаты.
– У меня есть запись твоего разговора, - сказал он, - я тут приловчился и поставил магнитофон. После того случая с маньяком, который каждую ночь звонил.
Мы тогда его почти поймали. Ты думаешь, они не шутят?
– Это очень странно. Они подсказывали мне шахматные ходы. Прямо в руку, минуя голову. Почему они не захотели...
Но Федькин уже не слушал. Он ушел и вернулся с двумя кусками арматурной проволоки.