Изучающий мрак (Дарвей)
Шрифт:
– Поверь, одному работать намного легче. Сам себе слуга и господин. Пока был жив великий магистр Кармисс, я исправно служил ордену, не помышляя о другой жизни.
– И как долго?
– голос мага звучал глухо.
– Я стал Призраком приблизительно в твоем возврате. Значит лет двадцать. Скольких людей я убил за это время? Не знаю. Я не считаю этих негодяев людьми.
– Почему вы рассказываете мне об этом именно сейчас?
– Тебя волнует жизнь и благополучие других. Я делаю ошибку, продолжая скрывать правду. Не хочу испортить тебя, подавая плохой пример.
–
– Вдруг со временем убийство и для тебя станет чем-то обыденным, каким оно стало для меня?
– Огонек пролетел мимо лица монаха, и его глаза сверкнули, заставив Клиффа невольно содрогнуться.
– У тебя-то своя дорога. Ну, что скажешь?
– Мой разум говорит мне, что нужно бежать без оглядки, и вы не тот человек, с которым следует водить дружбу, а сердце приказывает остаться. Лучше я доверюсь своему сердцу.
– Отрадно слышать, что в наше время еще слушают сердце. Тогда, - Дарвей поднялся, - пойдем. Вот, возьми, я принес для тебя плащ. Надеюсь, он тебе подойдет.
– Вполне.
– Маг набросил обновку на плечи.
– Один вопрос: почему вы стали не нужны ордену? Неужели им больше не нужны столь подготовленные люди вроде вас?
– Я слишком много знаю. И был бы давно мертв, если бы лично не способствовал поимке убийц Кармисса и становлению его приемника Гаера.
– Вы хотите сказать, что нынешний магистр возглавляет орден Истины благодаря вам?
– ошеломленно спросил маг.
– Так и есть.
– И вас, после всего, что вы сделали, после двадцати лет верной службы отправили в копи Химер?!
– Клифф в негодовании сжал кулаки.
– А я думал, что это со мной поступили несправедливо! Невероятно, что они позволяют себе так разбрасываться верными людьми.
– Проблема в том, что у ордена много людей и незаменимых нет.
Товарищи углубились в лес. Дарвей, опасаясь дальнейших вопросов со стороны Клиффа, пошел вперед, но маг и не думал его ни о чем спрашивать. Он погрузился в собственные мысли, машинально следуя за монахом.
На рассвете они вышли на большую опушку. В просвете между деревьями были видны далекие горы. Их изломанная линия чернела на фоне розовеющего неба. Монах, прищурившись, смотрел на тускнеющие звезды, что одна за другой исчезала с небосвода. Холодный воздух был полон ароматами леса - в нем смешались запахи хвои, корений, смол и остывшей земли.
– Я верю, что мы встретились не случайно, - негромко сказал Клифф, смотря на горы.
– Вы - хороший человек.
– И ты туда же!
– проворчал Дарвей.
– Вы что - сговорились?
– Я встретил вас в глухом лесу и остался жив. Уже это говорит в вашу пользу.
– Но я же Призрак, а не сумасшедший, чтобы убивать всех направо и налево.
– Помните, я рассказывал вам о необычном сне? Я снова видел его, но на этот раз досмотрел до конца. Это случилось после того, как вы отправились исследовать город.
– Тот самый сон о поле?
– Да. Там было пшеничное поле, окруженное тьмой. В его центре, в нескольких метрах над землей в потоках золотого света парил человек. Я пошевелился во сне, и мрак ожил. Словно зверь, почуявший добычу, он устремился в мою сторону. Тьма надвигалась, пожирая пшеницу. Та съеживалась и рассыпалась черным пеплом. Мне было очень страшно, что мрак доберется до меня, и я разделю участь пшеницы. В страхе за собственную жизнь, я приблизился к этому человеку и протянул руку в надежде. Он поднял меня к себе, не взирая на гневный вопль тьмы, и откинул капюшон, чтобы я мог увидеть его лицо.
– И?..
– Это были вы, Дарвей.
– Хм...
– монах был сбит с толку.
– Не стоит предавать слишком большого значения снам.
– Уверен, что он послан мне не случайно.
– Тогда я рад, что не дал тьме сожрать тебя. Это обнадеживает.
– Дарвей, я предлагаю вам свою дружбу, - волнуясь, сказал юноша.
– Подождите, дайте мне сказать! Конечно, я понимаю, что вам, наверное, это кажется смешным - ведь я всего лишь недоучившийся маг, и вдруг вздумал набиваться в друзья такому человеку как вы. Но я серьезен и в самом деле желал бы стать вашим другом. Для меня это очень важно, и если будет необходимо я, не задумываясь, отдам за вас свою жизнь. Я не навязываюсь.
– Клифф все больше запинался, и его лицо залилось краской.
– Поймите, я говорю все это не потому, что оказался на дне, без денег и крыши над головой. Нет, в моих мыслях ничего такого...
Дарвей в упор смотрел на парня, из последних сил сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Он не хотел ранить его чувства. Из красного Клифф быстро стал пунцовым. Он ожесточенно теребил рукав, словно тот был в состоянии ему помочь и наделить даром красноречия. Парню никак не удавалось закончить хоть одно предложение. Он все глубже погружался в трясину собственных слов.
Наконец Клифф замолчал и бросил на монаха несмелый, полный страдания взгляд. В этот момент маг предстал перед Дарвеем совсем в ином виде. С его глаз словно спала густая серая пелена. Тело Клиффа - не более чем прозрачная невесомая оболочка, в середине которой мерцает теплый желтый свет, не отбрасывающий тени. В груди мага светило маленькое солнце.
Монах удивленно моргнул, и тело его спутника снова обрело четкие контуры. Но отблеск света остался.
– Ну, что вы молчите?
– не выдержал Клифф.
– Ты же сам просил дать тебе сказать, а я всего лишь выполняю твою просьбу, - спокойно ответил Дарвей.
Солнце в груди мага стало тускнеть. С каждым мгновеньем оно становилось все меньше, грозя окончательно погаснуть. Вот оно уже не больше пламени свечи...
– Ты сказал очень много, - Дарвей положил руку на плечо Клиффа.
– Я скажу меньше: почту за честь.
– Вы серьезно?
– А как же иначе? Я начинаю новую жизнь. А чтобы она была лучше предыдущей, в ее начало нужно положить что-нибудь хорошее.
– Дарвей ободряюще улыбнулся.
– Ты случайно не помнишь, в какой стороне находится Таврос?
– Он там, - маг махнул в направлении северо-запада.
– Я так и думал. Если ничего не имеешь против мы пойдем туда.
– А чем вас заинтересовал этот город?
– юноша откинул непослушную прядь волос, упорно лезущую в глаза, и рассмеялся.
– Я слышал, что он славен своими красавицами.